— И что ты понял? — Сильви хотела услышать мнение постороннего о своей сестре.
— Ну, я заметил ее кожаный пиджак и то, как она держится, и я увидел в ее глазах некоторое подозрение, как будто она оглядывала меня с ног до головы, интересуясь, что мне от тебя надо.
— Джейн пришлось нелегко в жизни, — объяснила Сильви. — Не думаю, что она когда-то забудет об этом. Прости, если тебе показалось, что она относится к тебе с подозрением…
Джон взял ее за руку.
— Мне это даже понравилось, — заметил он. — Она приглядывает за младшей сестрой. Я восхищаюсь тем, что она защищает тебя. Я тоже хочу…
— Я сильная, — прервала Сильви своего друга. Пока он сворачивал на парковку у больницы, она нашла глазами окно палаты матери на четвертом этаже. Молодая женщина почувствовала комок в горле при мысли о том, насколько сильной ей приходилось быть все эти годы: когда их бросил отец, когда она поступила в Браун и была так разочарована тем, что, вопреки ее ожиданиям, с ней рядом нет сестры, когда по всему общежитию витали разные слухи, и она видела Джеффри Хэйдена с новой подружкой… и она всегда так переживала за мать и сестру.
Она вспомнила, как приезжала на выходные домой из университета и как трепетала от боли и горя, слушая в темноте крики и плач Джейн по Хлоэ. Вспомнила и то, как Джейн переехала в Нью-Йорк, потому что больше не могла оставаться в Род-Айленде: сестра сгорала заживо, и любое напоминание о дочери лишь ухудшало положение.
— Я хочу, чтобы моя сестра была счастлива, — прошептала она, глядя в окно палаты, где лежала мать.
— Знаю. — Джон сжал ее руку.
— Откуда ты знаешь? — спросила она.
— Потому что я влюбился в тебя, — улыбнулся Джон. — И для меня крайне важно знать, что делает тебя счастливой. Сейчас, например, я знаю, что нам надо решить все проблемы с твоей матерью, и я помогу тебе в этом…
— О, Джон.
— А потом мы поедем плавать на байдарках по самому красивому озеру в Мэне, — сказал он, — и будем любоваться звездным небом…
— Живыми звездами, — прошептала Сильви, думая о Хлоэ, о том, как она упомянула пыльные забытые звезды, спрятанные на чердаке.
— Живыми, как сама жизнь, — подтвердил Джон. — И если ты не мечтаешь о еде в больничной столовой, то мы будем ужинать после.
— Звучит заманчиво. — Сильви очень нравилось, как Джон заботится о ней.
— Увидеть тебя, сидящей за одним столиком со мной, — это тоже звучит заманчиво, — улыбнулся он.
Они крепко обнялись. Джейн должна была подъехать через некоторое время. Возможно, сестрам удастся встретиться с Эбби и рассказать матери о посещении «Вишневой долины». Никто не имеет права принимать решения за другого человека, но Сильви надеялась, что им с Джейн удастся уговорить мать, доказать ей, что так будет лучше.
Ведь так оно и есть, да?
Джон сжал ее еще крепче, даря столь необходимую поддержку. Она была неуверена в себе. Жизнь так быстро меняется. Иногда Сильви хотелось, чтобы все оставалось по-старому, просто потому, что так было привычнее. Но по дороге к дверям в больницу Джон обнял ее за талию — и это так отличалось от прошлого и было так потрясающе, что напоминало ей о том, что иногда перемена — это маленькое чудо.
По пути к Маргарет Сильви думала о том, как же это хорошо, иметь такого прекрасного друга, и изо всех сил желала, чтобы и Джейн обрела свое счастье.
— Я слышал, Хлоэ познакомилась с твоей сестрой, — спросил Дилан.
— Да, — ответила Джейн, — я показывала ей палатку.
Дилан кивнул:
— И как, она одобрила?
Джейн молчала. Они стояли у него на кухне. Она заехала, чтобы оставить ему пироги на продажу, и он предложил ей выпить стаканчик лимонада. Напиток оказался кисловатым, но молодая женщина предпочитала именно такой. Стакан слегка запотел, отчего его было приятно держать в руках. Джейн размышляла над вопросом Дилана, прекрасно понимая, что ее сестра ничего не одобряет по множеству разных причин, но при этом ей понравилась Хлоэ.
Уже наступали сумерки, и голубизна небес постепенно сменялась более темными цветами. Из раскрытых окон доносились мелодичные трели — это птицы своими песнями провожали последние лучи солнца. Вечера в сельской местности такие красивые и спокойные! В Нью-Йорке все последние пятнадцать лет вместо заката Джейн видела только фары такси.
Молодая женщина украдкой разглядывала хозяина дома: такого высокого, надежного, с таким теплым и открытым взглядом. Джейн поняла, что влюбилась. И она знала, что больше не может лгать. Она должна встретиться с Сильви в больнице, но сестра подождет. Джейн глубоко вдохнула, думая, с чего начать.
— Мне надо кое-что тебе рассказать. — Она подыскивала правильные слова.
— И мне, — ответил он.
Они стояли друг напротив друга. Сигаретный дымок поднимался вверх к потолку. Дилан глотнул лимонада. Джейн подошла к нему, и его руки сразу же оказались у нее на талии. Они смотрели друг другу в глаза. Джейн видела перед собой сильного мужчину. Но она прекрасно осознавала, сколь он уязвим, требовалось быть такой осторожной — ей казалось, что она плывет по реке с бурными порогами.
Он поцеловал ее, у поцелуя оказался резкий привкус лимона. В этот теплый вечер он надел футболку, а она — черный топ. Их руки были горячими, и они переплелись в объятиях. Сердце Джейн забилось быстрее, она хотела целовать его вечно.
Их тела так подходили друг другу. Он очень высокий, но если женщина приподнималась на цыпочки, то легко доставала до его лица. Он обнял ее и слегка приподнял, она скинула обувь и встала на его ботинки, и так они стояли, целуясь в свете заходящего солнца. В соседней комнате играло радио, и чем дольше они не говорили ни слова, тем громче казалась музыка: влюбленные слышали ее так отчетливо. Они просто не могли сопротивляться и закружились в танце, она — балансируя на его сапогах.
— А у тебя хорошо получается, — сказал он, делая паузу в поцелуях, чтобы восхититься их слаженным танцем.
— Нет, — возразила она, — я никогда не танцую.
— Сейчас танцуешь. — Его глаза смеялись и внимательно наблюдали за ней.
— Кажется, да, — улыбнулась она.
Они продолжали танцевать, и внезапно Джейн поняла — они скоро займутся любовью, когда — вопрос времени. Она чувствовала это всей кожей, всем телом, где-то глубоко-глубоко внутри себя. Ощущение ожидания было прекрасным. Она знала, что готова рассказать ему всю историю, и она верила, что все образуется. Подул весенний свежий ветер, и хотя он не был холодным, она задрожала.
В этот момент кто-то постучал в боковую дверь.
— Йа-ху! — крикнула Хлоэ.
— Вы там прилично себя ведете? — спросила Мона.
Дилан нетерпеливо вздохнул и улыбнулся Джейн.
— Очень вовремя, — сказала она, слыша, как девочки бегут по дому. Они ворвались на кухню и замерли в дверях.
