Пылкий голос немолодого оратора ненадолго умолк, давая возможность аудитории насладиться и вникнуть.
– Я уже не говорю об истоках политического искусства, зарожденного в сенате вечного города. Поэтому каждая страна просто обязана выращивать и воспитывать своих лидеров, обучая не только азам, но и мастерству политических интриг. Тогда ошибки и просчеты будут минимальны, я уже не говорю о едва прикрытых демагогией враждебных действиях, которые записывают в свой актив внешние разведки чужих стран… К сожалению, лозунг одного из первых ваших лидеров, взявшихся уничтожать Российскую империю, о том, что государством может управлять домохозяйка, до сих пор сидит в головах ваших, так называемых, парламентариев. Не стоит уподобляться им. Милорды…
Его голос умолк, но собравшиеся на балконе еще ощущали на себе силу и вдохновение оратора, преображавшегося из ворчливого, пронизанного болезнями старика в пламенного оратора, умевшего увлекать и убеждать.
– Догадываюсь, на что он намекает, – задумчивый голос Аркадия Михалыча звучал неуверенно.
– На что же? – попытался уточнить этнограф.
– На данный момент, – Арик вновь открыл пачку «Парламента», – у нас есть кандидат на роль возмущенного борца с компанией «Эмико». Только он еще об этом не знает.
Собеседники притихли, ожидая объяснений, но ничего, кроме таинственного обещания быть готовым через неделю к дальнейшим действиям, не последовало. Беглый зэк медленно курил, отрешенно глядя перед собой. «Парламент» всегда помогал ему сосредоточиться.
Через час он позвонил Анне и уклончиво сообщил, что уезжает на пару недель в командировку. Конечно, по заданию редакции собирать материал для новой статьи. Затем занялся поисками в Интернете домашней печи для обжига изразцовой плитки.
В дачном поселке недалеко от Старой Купавны никто не удивился, когда художник выгрузил из попутки приспособления для своих занятий. Чудаковатые писатели, скульпторы, художники и прочий творческий люд появлялись, время от времени, в этих краях, чтобы заниматься своим ремеслом вдали он городской суеты, поэтому к ним относились снисходительно и не мешали. Некоторые их творения погибали от рук создателя, иным было суждено коротать свои дни в сараях или на местных огородах, а были и такие, которые доставались местным жителям с автографом непризнанной знаменитости. Дожидаться того светлого часа, когда широкая общественность осознает, примет и воздаст по заслугам.
Поэтому, если кто и обратил внимание на художника, перетаскивающего из кузова полуторки какие-то причиндалы, то лишь усмехнулся. Взрослые люди, а занимаются всякой ерундой. Как дети, право.
Глава XXXI
Рейс UN-195 компании Трансаэро приземлился в аэропорту Игнатьево в 8:20, опоздав всего на десять минут. Несмотря на дорогие билеты, все 350 мест «Боинга 767» были заняты спешащими по неотложным делам пассажирами. Вместе с ними после почти восьмичасового перелета покинул борт тридцатилетний мужчина с дипломатом. После пунктов контроля он зашел в туалет и вышел оттуда, преобразившись в толстячка лет сорока пяти, прихрамывающего на левую ногу. Из аэропорта он направился в гостиницу «Дружба», где на имя Виктора Петровича Филина был забронирован одноместный номер. Вид на Амур с восьмого этажа был замечательный, и гость заказал обед в номер, где и откушал с удовольствием, позволяя себе немного хорошего коньяку и сигареты «Парламент».
Часа в два пополудни нового постояльца побеспокоил звонок портье, который сообщил, что прибыл курьер экспресс-почты с бандеролью на имя господина Филина. Попросив курьера подняться к себе в номер, Виктор Петрович с нетерпением поглядывал на часы в сотовом телефоне. Время тянулось так мучительно, что ему хотелось выбежать в коридор навстречу служащему, который так долго идет к двери его номера. Наконец, кто-то постучал. Виктор Петрович заставлял себя не спешить, но, вопреки всему, просто бросился открывать дверь. В номер вошел молодой парень в фирменном комбинезоне почтовой компании и сообщил, что для господина Филина подарочная бандероль. Переписав данные паспорта получателя в бланк компании EMS и указав, где расписаться, курьер поздравил получателя от имени господина Прохорова С.Н., приславшего подарок, и от компании EMS с большим личным достижением в бизнесе и вручил бандероль.
Взволнованный господин Филин был явно доволен и даже предложил курьеру выпить вместе по рюмочке, но тот отказался, сославшись на строгости служебных инструкций. Получив купюру «на чай», парень удалился. Едва за ним закрылась дверь, постоялец бросился в туалет, где с нетерпением разорвал упаковку, извлекая на свет божий подарочный пакет, аккуратно заклеенный скотчем и перевязанный ленточками. С нескрываемым волнением он развернул подарочную упаковку с поздравительной открыткой для Виктора Петровича. Внутри был металлический футляр с набором фирменных автомобильных ключей «Ford». Из сопроводительного текста следовало, что друг с радостью поздравляет коллегу с новым назначением и надеется, что ключи откроют не только двигатель, но и следующую дверь в карьере.
Дрожащими от волнения руками, Виктор Петрович приподнял крышку хромированного металлического футляра. Вместо хромированных ключей внутри лежала небольшая коробочка и сертификат из плотной бумаги, где по-английски было написано, что известный швейцарский банк UBS подтверждает данным документом содержание золота в слитке весом в 1000 граммов не менее 999,9. Придирчиво осмотрев сертификат под разными углами и оставшись довольным его качеством, удачливый бизнесмен, щедро одаренный коллегой из Москвы, приступил к главному.
В красивой коробочке красного дерева, утопленный в черном бархате, действительно лежал небольшой увесистый слиток ярко-желтого цвета. На его отполированной блестящей поверхности была отчеканена эмблема банка UBS, названия Fine Gold и Switzerland, а ниже красовались четыре большие девятки. Металл, отполированный до зеркального блеска, притягивал к себе какой-то дьявольской силой. Его хотелось согревать теплом своих рук, гладить, вчитываться в буквы и цифры, глубоко отчеканенные в плотном теле. Несмотря на небольшие размеры, слиток был увесистым и внушал уважение. Возникало желание не расставаться с ним, положить в карман и постоянно чувствовать его тяжесть, держать на столе, чтобы свет лампы отражался желтым зайчиком на стенах или потолке комнаты. Даже хотелось дать ему имя и общаться, как с живым существом.
Еще раз придирчиво осмотрев плоскую увесистую пластину, ее счастливый обладатель достал носовой платок и тщательно вытер следы на зеркальной поверхности желтого металла, потом бережно уложил ценную вещь на черное бархатное ложе. Напоследок задержал свой взгляд на цифрах и надписях, с сожалением вздохнул и закрыл коробочку красного дерева. Если бы этот слиток не был сделан его собственными руками пару дней назад, Аркадий поддался бы соблазну проверить, что это на самом деле чистое золото из Швейцарии. Но он и так знал все его секреты.
Две недели назад, поискав в Интернете информацию о том, как плавят драгоценный металл и делают слитки, он решился на эту авантюру. Температуру в 1300 градусов вполне могла обеспечить компактная печь для обжига керамических изразцов. Работающая на газе из обычного баллона для дач или загородных домиков, эта конструкция была вполне доступна и транспортабельна. Потренировавшись несколько дней, Арик мог плавить и разливать по глиняным формочкам золото, а потом полировать слитки до идеального блеска. Набор стальных символов и матрицу для чеканки он приобрел в магазине «Все для художника», где купил и компактную печь. Изготовление слитка оказалось увлекательным и не таким сложным делом. Благородный металл был мягким, удивительно податливым. Новоявленному фальшивомонетчику даже захотелось попробовать отлить червонец с профилем последнего российского императора. Власть золота оказалась такой сильной, что Аркадию приходилось усилием воли заставлять себя останавливаться и сосредотачивать усилия только на слитке.
