– Святая дева! – только и смог вымолвить директор. – Зачем?
– Дорогой, им нужна эта вещица и они не отстанут. В полицию обращаться бесполезно, поэтому я решила продать им нашу шкатулку.
– Нашу? – директор с трудом отыскивал слова. – Продать?
На лице Влахеля было написано, что он уже готов отказаться и от хрустальных туфелек, и от принцессы, и от каких-то денег, лишь бы его оставили в покое. Чего нельзя было сказать о его подруге. Свежий ветерок с моря чуть тронул ее волосы, и брюнетка в ответ озорно сверкнула глазами. Казалось, что, смени ей сейчас платье и накинь перевязь со шпагой, как появится Анна Бонни или Грейн О'Мели, которые в свое время наводили ужас не только на обывателей, но и на бывалых корсаров.
– Ты говорил, что шкатулка стоит больших денег, – брюнетка пропустила мимо хорошеньких ушей восклицания директора. – Я думаю, миллион нас устроит.
Директор «Эсмиральды» стал похож на рыбу, которая, схватив по привычке наживку, вдруг оказалась на берегу и, широко разинув рот, тщетно пыталась глотнуть соленого морского воздуха.
– Не волнуйся, – Тесс приблизилась к Влахелю и заглянула ему в глаза, – мы останемся в стороне. Диего сам потолкует с ребятами из синего «Рено», а мы только пошлем им SMS-ку в ответ. Давай, я напишу.
Мартинес-младший стоял в оцепенении.
– Лучо, – Тереса кротко улыбнулась и, немного наклонив хорошенькую головку, посмотрела на финансиста сбоку. – Невежливо молчать, когда тебя спрашивают.
Она осторожно взяла сотовый из рук Влахеля и быстро набрала ответ на вопрос об условиях. Все так же улыбаясь, отключила телефон и вернула его в карман директора. Ничего не произошло. Все так же светило солнце и дул легкий ветерок, все так же они шли по белому песку пляжа и Хосе-Луис нес ее босоножки. Только теперь ему явственно представлялась какая-то четкая граница, которую они перешагнули и которую перешагивать было нельзя.
Перекресток улиц Кармен и Ангелов напоминал букву «Т». Причем длинное серое здание с зарешеченными окнами вдоль южной стороны Кармен, в которое перпендикулярно упиралась тянувшаяся с севера улица Ангелов, была дежурной шуткой у экскурсоводов. Одни утверждали, что здесь заканчивается дорога ангелов, столкнувшихся с каменным сердцем гордячки, другие сообщали по секрету, что именно тут берет начало ангельская тропа для тех, кто сумел преодолеть каменные стены и решетки. Скорее всего, правы и те и другие, вопрос только в том – стоять лицом к стене с зарешеченными окнами или спиной.
Синее «Рено», остановившееся метров за двадцать от перекрестка на улице Кармен, хорошо просматривалось из окон квартиры на третьем этаже углового дома. Старинные деревянные ставни, выцветшие до серебристого цвета под палящим солнцем, скрывали две пары любопытных глаз. Затаив дыхание, Тереса и Мартинес-младший наблюдали за остановившейся машиной. Никто из нее не вышел, и никто не подходил. Редкие прохожие шли по противоположной стороне вдоль мрачного дома с решетками, прячась в его тени. С улицы Ангелов на перекрестке свернул мотоциклист и притормозил у водительской дверцы синей машины с мадридским номером. Стекло опустилось и мотоциклист, не снимая шлема, заглянул внутрь.
– Он проверит деньги, – пояснила шепотом Тесс, будто кто-то мог услышать ее с улицы.
Влахель не успел ответить. По знаку мотоциклиста припаркованный метрах в пятидесяти от «Рено» старенький «Форд» рванул с места и уперся в передний бампер «Рено». В тот же момент с улицы Ангелов, жалобно застонав резиной на повороте, вылетел «Фиат» и припер синюю машину сзади. Из подъехавших машин выскочили четверо парней и бросились к заблокированному «Рено». В руках у них мелькали черные предметы, напоминавшие пистолеты с глушителями. Через десять секунд эти парни уже заскакивали на ходу в отъезжающие «Форд» и «Фиат», а мотоциклист, придерживая портфель, выхваченный из кабины «Рено», мчался вдоль улицы Кармен, словно на престижных гонках. Только синяя машина с мадридским номером осталась на прежнем месте. Похоже, суета вокруг ее нисколько не интересовала.
Хосе-Луис медленно повернулся к Тересе, вопросительно глядя на подругу. В его широко открытых глазах застыл страх. Он даже не смог сформулировать вопроса, а лишь пальцем показывал в сторону перекрестка, всем своим видом умоляя сказать ему, что все это инсценировка или розыгрыш.
– Я не знала, Хосе, – Тесс медленно опустилась на кресло у окна. – Они должны были только обменять деньги на шкатулку.
– Святая Дева! – пролепетал наконец Влахель.
– В любом случае нам нужно сматываться отсюда, – брюнетка уже взяла себя в руки. – Пока не появилась полиция. Бежим!
На улице было тихо и безлюдно, как и всегда бывает в будни, после окончания туристического сезона. Тереса взяла Мартинеса-младшего под руку и уверенным шагом повела прочь от перекрестка по улице Ангелов. Строго на север. Позади осталось мрачное здание с зарешеченными окнами и припаркованный автомобиль с номером «1562». Похоже, для его пассажиров перекресток стал тупиком, и ангелы действительно покидали это место, оставляя демонам грешные души.
Глава XXIX
– Выкладывай, что тебе рассказала бабушка, – Варя сидела напротив Ниночки с очень серьезным лицом. – И не говори мне, что ты ничего не слышала или ничего не помнишь.
– Да это бред какой-то!
– Ни-на, – девушка упрямо покачала головой, давая понять, что не отступит. – Надеюсь, ты догадалась, что все не случайно. И наша встреча, и поездка, и смерть бабушки, и все твои видения. Нас целенаправленно вели к разговору с тем стариком в Кувуклии. И он все сказал.
– А что нельзя было это сказать в Москве, и не убивать бабушку?
– Нас проверяли, прежде, чем доверить, – голос наставницы был спокоен. – Не только в нашем мире идет борьба светлых и темных сил. Миров много, они существуют миллиарды лет, и за это время все переплелось.
– Ты сама говорила, – неожиданно вспыхнула девочка, – что темных намного больше.
– Не передергивай мои слова, дружок. Я говорила о темной материи и темной энергии, называя их так только потому, что они не взаимодействуют со светом. Но это не значит, что вселенная на девяносто пять процентов состоит из темных сил или демонов. Ты же не думаешь, что все темнокожие люди преступники, а светлокожие – ангелы во плоти.
– А китайцы у которых кожа желтая? – неожиданно спросила воспитанница.
– Я знаю, что ты хитрая и далеко не ребенок. Этим меня не проведешь. Рассказывай.
– И зачем это мне все тебе говорить?
– Старик четко сказал, что мы должны, – тут девушка сделала ударение, – вернуть шкатулку императора. Нас накажут, если мы не исполним предназначение.
– Не знаю я никакого императора! – отнекивался подросток. – Бред все это.
– Ты ведь читаешь мои мысли и понимаешь, что я в силах тебя заставить сделать все, что угодно. Пока я не хочу прибегать к этому, но дальнейшее зависит от тебя, дружок.
