Она едва слышно прошептала:
– Убедительно…
– Вот и прекрасно, – сказал он почти весело и почти
дружелюбно. – Ложись и спи, завтра будет нелегкий денек.
Сел к столу, налил себе полный стакан, усмехнулся в темноте:
за помин души…
И только теперь окончательно поверил, что выиграл
смертельный поединок. Даже предстоящая дальняя дорога, окутанная полнейшей
неизвестностью, пока что не заботила.
Часть третья. Русский клондайк
Глава 1
Странствия продолжаются
Жизнь лишний раз доказала, что незатейливое и прагматичное
сибирское бытие конца двадцатого века (и, соответственно, второго тысячелетия)
имеет мало общего с готическим романом, равно как и с бессмертным творением Ф.
М. Достоевского, теплохода и классика. Вадим, поставив старое, но удобное
кресло так, чтобы Ника не смогла шмыгнуть в прихожую, уснул в нем почти сразу
же и спал без потрясений в виде кошмаров, не просыпаясь. Должно быть, организм
включил какие-то предохранители в виде крепкого и здорового сна.
В соседней комнате до самого утра не произошло ничего жуткого – не
слышалось тяжелых шаркающих шагов, покойники не появились на пороге, гонимые
жаждой расплаты. Они и утром, впрочем, никак не дали о себе знать – иными
словами, утопленник не стучался под окном и у ворот.
Проснулся он около половины седьмого. Сначала, как часто
бывает, подумал, что все привиделось, но тут же осознал – именно так реальность
и обстоит…
Растолкал Нику, спросонья было улыбнувшуюся ему вполне
разнеженно и мирно, но тут же с криком шарахнувшуюся – может, решила, дура, что
ее все-таки будут убивать…
– Вставай, собирайся, – хмуро бросил Вадим. –
Уходить пора.
И принялся старательно протирать тряпкой все места, где мог
оставить свои пальчики. Особо тщательно протер наган: ужасно не хотелось
расставаться с оружием, но чересчур уж рискованным показалось таскать его с
собой после всего. В качестве подозреваемого у него были шансы выпутаться
даже в этой глубинке, но оказаться сцапанным с орудием убийства в кармане –
чересчур уж чревато…
Голова работала ясно и четко, он по мере сил постарался
сбить следствие, буде таковое возникнет, со следа – добавил на стол еще
стаканов и вилок, чтобы казалось, будто тут гулеванили не менее полудюжины пьянчуг.
Без особого душевного трепета навестил дальнюю комнату, пододвинул штык-нож
поближе к ладони Эмиля, а в ухо хозяину квартиры засунул свернутую трубочкой
двухсотку – для пущей загадочности. Вспомнил про двух дружков, барабанивших
вчера в двери, ухмыльнулся: похоже, любой мало-мальски толковый мент ухватится
как раз за эту парочку, о которой узнает почти сразу же, из беглого опроса
соседей…
Еще раз старательно все прокачав и убедившись, что ничего не
забыл и пальчики стер везде, вышел в прихожую. Ника стояла, прижавшись к стене,
закрыв глаза, подергивая сжатыми кулачками.
– Что такое? – спросил он неласково. Она затряслась, не
открывая глаз:
– Уведи меня отсюда, скорее, уведи…
– Подбери сопли! – прикрикнул он. – Вот так…
Пошли. И смотри у меня, без истерик. Думай лучше о веселом: скоро будем дома,
все станет по-прежнему… и ничего не было. Шагай.
Прислушавшись – на площадке тишина, – распахнул дверь и
вышел первым. Тщательно притворил ее, не запирая на ключ, а сами ключи,
протерев, бросил заранее на пол. Пусть потом обнаружат, что дверь не взломана,
даже не заперта, пусть копают среди тех, кто был здесь своим человеком…
Разломил найденную на серванте большую пластмассовую
расческу пополам, одну половинку протянул Нике:
– Причешись.
– Кофе бы… – вздохнула она.
– С круассанами… Пошли.
Причесанная, она выглядела вполне на уровне, несмотря даже
на отсутствие косметики. Они побыстрее вышли со двора, где не наблюдалось ни
единой живой души, и направились по знакомой уже дороге. Городишко помаленьку
оживал, проезжали машины, шли люди, хотя, конечно, ничего похожего на утреннее
шантарское столпотворение.
Увидев очередной киоск – этот был украшен вывеской с
надписью «Василек», – Вадим решил рискнуть. Постучал в окошечко, оттуда
выглянула тетка среднего возраста, вида скорее пролетарского, чем
коммерческого.
– Колечко не купите? – памятуя печальный опыт с
баксами, он продемонстрировал товар издали, держа его двумя пальцами.
– Самоварное, поди?
– Те-етенька! Там проба есть.
– На нем-то есть, да на вас негде ставить… – проворчала она,
зевая. – Снял с кого, поди?
– Обижаете! – бесшабашно ухмыльнулся он. –
Позавчера развелся, а раз такое дело… Не было золота, и это не золото.
– Покажи-ка…
Он решился разжать пальцы.
Тетка достала из-под прилавка крохотный пузырек и капнула на
кольцо, обозрев результат, немного подобрела лицом:
– Вроде золото… Сколько ж тебе бутылок-то надо?
– Никаких бутылок, мать, – ответил он
решительно. – Мне денежка нужна, раз такое дело, поеду к мамане в Мотылино,
и гори оно синим пламенем.
– Вот то-то, – заворчала тетка. – Чуть свободу
почуяли – понесло… Поскакал, задрав хвост, семью разбить, что кошку ногой
пнуть…
– Эх, мать, знала б ты мою стерву, глаза бы не колола… –
сказал Вадим. – Две сотни дашь?
– Сотню дам.
– Ну, мать…
– Полторы. Я ж не знаю, может, ты вечером прибежишь назад
требовать и дверь ломать…
– Ладно, – махнул он рукой.
Не отходя от окошечка, пересчитал мятые десятки. Пока что
все складывалось отлично.
– Эй! – окликнула тетка. – До завтрашнего утра
подержу, если что, придешь выкупишь. Насмотрелась на вас, свой такой же… Так
подержать?
– Не стоит, – отмахнулся он. Взял Нику под локоток и
повел прочь. – Ну вот, бизнесмен везде бизнесмен…
Она молчала, убыстряя шаг.
Автовокзал нашли довольно быстро, пару раз переспросив
дорогу. Оказалось, это довольно уродливое шлакоблочное зданьице, построенное
явно в те времена, когда срока огромные брели в этапы длинные. Вывеска здесь
почиталась излишней роскошью – огромные буквы АВТОВОКЗАЛ были выведены синей краской
прямо по стене над козырьком единственной двери. Вот только дверь была заперта
на громадный замок, вокруг не наблюдалось никаких признаков жизни, разве что
хмурый пожилой субъект в ватнике и кепке лениво шоркал метлой по грязному
разбитому асфальту, да примостившийся тут же кавказский человек помаленьку
растапливал мангал. Совсем рядом проходила широкая дорога, выезд из городка,
так что клиент, надо полагать, пер косяком. Вадим, правда, с неудовольствием
обнаружил, что метрах в ста дальше, уже в чистом поле, торчала серая бетонная
будочка поста ГАИ, и там уже торчали два вышедших на утреннюю охоту сокола.
Лицезреть милицию отчего-то не было никакого желания, и он лишний раз напомнил
себе, что уличить его ни в чем невозможно, лишь бы Ника не напорола глупостей…
