Спокойно, даже вальяжно в кабинет вошел еще один охотник Высокий, импозантный.
— О, у нас пополнение! — он посмотрел с прищуром. Это был такой взгляд… Я почувствовала себя королевой, не меньше.
— Миледи, позвольте приветствовать. — Охотник непреклонно, но исключительно галантно завладел моей рукой, которую я попыталась спрятать, и поднес к губам. — Даже после неожиданного приключения вы смотритесь роскошно. Фея цветов! Фата Моргана! Вы меня очаровали, я ваш навеки. По крайней мере, лет на сто.
Он даже поцеловал мою руку и не поморщился! Вот это джентльмен…
— Вахтанг, — шепнул Цезарь. — Будь осторожна, большой любитель женского пола. Разборчив, но настойчив до навязчивости. И если ты ему приглянешься…
Стало понятно, что за акцент у второго охотника — впрочем, едва заметный. Я поежилась. Кажется, уже приглянулась… Вахтанг расстегнул нижнюю пуговицу пиджака, аккуратно поддернул великолепно отутюженные брюки и сел. Взгляд его рассеянно бродил по кабинету, но почему-то постоянно возвращался ко мне.
— Что случилось? — нетерпеливо спросила Беттина.
— Садитесь все, — сказал директор. — Цезарь, тебе слово.
Цезарь поднялся.
— Случилось ЧП, — начал он, выходя в центр кабинета. — Случилось то, чего никто из нас еще не видел. Утром, когда мы ехали от Роберта, нас догнали джип и два мотоцикла, взяли в клещи и вынудили остановиться.
— Вынудили? Тебя? — Беттина подняла красивую бровь.
— Вы все, женщины, думаете одинаково? — с раздражением отозвался Цезарь. — Я не буду устраивать бучу в общественном месте, особенно когда могут пострадать невинные люди.
— Невинные люди не останавливают других людей посреди дороги против их воли, — ухмыльнулся Гарик.
— Прекращайте ваши шуточки, все серьезно! — повысил голос Цезарь. — Это были суккубы. Когда мы остановились, они попытались похитить Анну. Мы отбились, конечно, но сам факт…
По виду Беттины было ясно: она весьма сожалеет, что не похитили. Сердце подсказывало, что не сработаемся мы с охотницей, ох не сработаемся…
Из Вахтанга полились вопросы:
— Почему ты уверен, что демоны, не люди? Как определил? У них были опознавательные знаки? Высшие, низшие демоны? И зачем они все это затеяли? Они что-нибудь говорили?
Затем охотник обратил взгляд глубоких бархатных глаз на меня:
— Как думаешь, Анна, почему они хотели похитить тебя? Именно тебя, не Цезаря?
Ох, эти глаза! Вахтанг чуть не облизнулся: он не сомневался, что действия похитителей имели очень, очень сексуальный подтекст… ибо такую девушку грех не хотеть.
Цезарь обернулся ко мне, хмуря брови.
— Анна уверена, что это были суккубы, она первая догадалась. Потом… это уже стало заметно. Взгляд, пластика… демоницы, однозначно. Но еще никогда воплотившиеся демоны не проявляли прямую агрессию!
Теперь уже взгляды всех, в том числе директора, обратились ко мне.
— С чего ты взяла? — бросила Беттина презрительно. — Ты же новообращенная, суккубу только изнутри и видела. Цезарь, ты давно ее знаешь, ей точно мозги не повредили, пока под демоном ходила?
— Спокойно, дорогая, — прожурчал Вахтанг. — Анна, какие у тебя были основания так считать?
— Наверное, глубоко личные! — хохотнул Гарик.
После всех этих я реплик растеряла всякую уверенность. Тогда я просто знала, и все. Стальной блеск в их глазах… ни с чем не спутаешь. Однако же тот демон, с которым я имела дело раньше, блестел глазами по-другому, и цвет был… алый такой, как свежая кровь. С чего я взяла, что нас атаковали именно суккубихи?
Беттина заметила мою нерешительность и фыркнула.
— А я верю, — заметил Гарик. — Аня девушка талантливая, сразу видно.
И подмигнул. Беттина обернулась к своему кавалеру с несвойственной ей быстротой, словно ее змея ужалила между лопатками. Гарик ухмыльнулся и ей, охотница чуть не зашипела от гнева. Так тебе и надо, стерва крашеная! Я подмигнула маленькому охотнику в ответ. Беттина определенно игнорирует его только для вида, но на деле наслаждается ухаживаниями. Мне стало жаль Гарика. Как его угораздило запасть на нее? Красивая, конечно, стильная, но гадина же первостатейная!
Директор слушал, делая пометки на листочке. Цезарь осторожно поскреб корку грязи и спекшейся крови на лбу. Он мог бы умыться, пока возвращался за отчетом, но, видимо, счел, что это подождет.
— У них была какая-то штука… круглая, стреляла светом. Одинаковая у двоих, может, у других тоже есть. Тогда они, скорее всего, чьи-то шестерки и действовали по приказу. Но чьи?
— Печать? — Кривин наконец проявил подобие интереса. — Можешь нарисовать?
— М-м… попробую, дайте бумагу и карандаш.
Наклонившись над столом, охотник начал набрасывать что-то. Когда закончил, Гектор поманил меня:
— Посмотри, Анна, похоже?
Я подошла, взяла листок. И чуть не вздрогнула, потому что показалось, что это тот же рисунок, что и на моем медальоне. Но нет, я ошиблась. Конечно, стиль тот же — вписанные в круг линии, кружки, завитушки… однако печать другая. Надеюсь, никто не заметил мою реакцию? Взяв карандаш, я старательно нарисовала рядом еще одну печать — как я запомнила. Мой вариант немного отличался от того, который изобразил Цезарь. Не то чтобы я не доверяла главному охотнику… но мужчины порой так невнимательны!
— Уверена? — спросил Вахтанг, склонившись над моим плечом. От него дохнуло тонким, изысканным парфюмом. От неожиданности я резко выпрямилась и чуть не стукнула грузина затылком по роскошному орлиному носу. Тот успокаивающе приобнял меня за плечи — очень по-отечески и при этом как-то чересчур интимно. Я повела плечами, осторожно высвобождаясь, стараясь не обидеть Вахтанга. Хватит с меня Беттины, с остальными охотниками лучше поддерживать приятельские отношения, иначе долго я тут не проработаю…
— Не уверена, — созналась я. Вахтанг ненавязчиво положил руку обратно мне на плечо, а я ненавязчиво сделала шаг в сторону. Мы понимающе улыбнулись друг другу, грузин нисколько не выглядел обиженным. «У меня много времени, я настойчив, у нас все получится», — говорил обжигающий взгляд его черных глаз. — Все произошло так быстро…
— Так, а почему? — вклинился Гарик. — Цезарь, что Аня успела натворить, может, ты объяснишь?
— Анна, пожалуйста, называй меня только Анной, — взмолилась я. — Терпеть не могу все эти уменьшительные формы.
Кажется, меня начал догонять отходняк от потрясения, по телу пробежал озноб.
Беттина улыбнулась так, что мне немедленно захотелось выцарапать ей глаза.
— Анюсик, ты уникум! — просюсюскала она. — Еще никогда ни демоны, ни тем более демонессы не пытались захватить человека. Я имею в виду, снаружи, а не изнутри. В тебе определенно что-то есть!
