Виктор в душе ликовал — задание Королева и Скворцова было выполнено. Поедая преданными глазами берлинское начальство, он заверил, что выполнит возложенную на него миссию. Майор благосклонно кивнул головой и отпустил его. Виктор вышел из кабинета Штольца, не чувствуя под собой ног. Его переполняла радость. Впереди ждала встреча со своими.
Из доклада зафронтового агента «Северова» о пребывании в тылу противника:
«…Согласно инструкции, полученной в Особом отделе Северо-Западного фронта, я, явившись к майору ГОФМАЙЕРУ, должен был сообщить ему о том, что не имел возможности поддерживать с ним связь по рации вследствие ее порчи.
В соответствии с той же инструкцией я, вернувшись в карательный отряд майора ГОФМАЙЕРА и восстановив свое положение там, должен был найти удобный случай и убить самого ГОФМАЙЕРА или его заместителя ЛИПЕЦ.
В случае выполнения этого задания мне обещали присвоить звание Героя Советского Союза. Не желая выполнять задания большевиков, я решил разыскать его, ГОФМАЙЕРА, и чистосердечно обо всем рассказать.
Тут же я передал ГОФМАЙЕРУ сведения о партизанских отрядах, выявленные мною из бесед с участниками карательного отряда Кустова и официальными сотрудниками тайной полевой полиции на станции Дно.
Сообщенные мною сведения о партизанских отрядах удовлетворили майора ГОФМАЙЕРА, так как они соответствовали имевшимся у него данным.
Немцы поверили преподнесенной мною им легенде, хвалили мою сообразительность и находчивость, дали 200 марок, но все же через 2–3 дня направили меня в распоряжение тайной полевой полиции…»
Глава пятая
По лезвию бритвы
После объявления Штольцем решения о назначении командиром спецгруппы Бутырин воспрянул духом. Гитлеровцы ему поверили и выделили из общей серой массы агентов. Но, наглухо отрезанный от внешнего мира кирпичным забором и бдительной охраной, он был связан по рукам и ногам. Курьеру Центра, если тот и находился поблизости, было не так-то просто найти его в той шпионской паутине, которую абвер сплел на оккупированной территории. Поэтому Виктору не оставалось ничего другого, как искать помощника в своем окружении.
Выбор был ограниченный: официантка из столовой, начальник гаража — степенный латыш, как-то в разговоре обмолвившийся о дочери, проживавшей в Кирове, и водитель продуктовой машины — выходец из Петербурга. Взвесив все за и против, Виктор остановился на начальнике гаража. Его дочь могла стать той самой ниточкой, которая бы привела к контрразведчикам Королева. Но осуществить свои намерения Виктору не удалось. 7 июля группу из десяти отобранных агентов, в их числе оказался и он, под командой Николая Волкова — Дуайта-Юрьева перебросили на полевую базу абвера вблизи местечка Балдоне.
Здесь все было подчинено одной цели — сделать из курсантов-агентов настоящих асов повстанческой деятельности. С утра и до позднего вечера они были закручены в колесо занятий и тренажей. Неугомонный Волков и второй старший инструктор — зануда Крюгер гоняли их до седьмого пота, заставляя повторять каждое упражнение по десятку раз. Все это говорило Виктору о том, что в абвере на его группу делали серьезную ставку, Но когда и где ей предстояло вступить в дело, оставалось тайной. Ситуация прояснилась, когда начались занятия по топографии. Карты, на которых ему приходилось прокладывать маршруты движения группы и искать площадки, пригодные для посадки грузовых самолетов, указывали на то, что Коми и есть тот самый район, где по замыслу руководства «Абверштелле Остланд» предстояло развернуть повстанческое движение в тылу большевиков.
Подтверждение своей догадке Виктор получил в разговоре с Волковым. Тот пребывал в благодушном настроении и проговорился, что в ближайшее время планируется наступление вермахта в северном направлении. И Виктору стал понятен смысл всей предыдущей подготовки группы. Ей отводилась особая роль — она должна была стать запальным фитилем и разжечь пламя восстания высланных в Коми на поселение и в трудовые лагеря выходцев из республик Прибалтики.
После того разговора с Волковым минула неделя, за ней другая. На смену знойному августу пришел бархатный сентябрь, а на Северо-Западном, Волховском и Карельском фронтах по-прежнему царило затишье. Противники держали глухую оборону. В Берлине решили не распылять сил и сосредоточились на южном направлении. Разгромив части Юго-Западного фронта, вермахт прорвался на Дон и устремился к вожделенной майкопской и бакинской нефти. Танковые клещи вермахта рвали в клочья оборону советских войск и грозили сомкнуться вокруг Сталинграда.
В подготовке группы Бутырина наступила пауза. Закончилась она самым неожиданным образом. 22 сентября группу расформировали, а самого Виктора вместе с Волковым отправили в Ригу, в распоряжение руководства «Абверштелле Остланд». Здесь на улице Адольфа Гитлера, 81, они провели несколько дней, в ожидании нового назначения. И оно не заставило себя ждать. Их оставили в Риге в качестве инструкторов и поручили подготовку нового набора курсантов-агентов. Этот служебный рост с одной стороны расширял разведывательные возможности Виктора, а с другой — отдалял от советских контрразведчиков. Десятки истинных и вымышленных фамилий гитлеровских агентов, данные на кадровых сотрудников абвера, которые он, как молитву, повторял перед сном, лежали в памяти мертвым грузом.
Заканчивался 1942 год, а связник из Центра так и не появился. Бутырин, перестав надеяться на чудо, решил действовать на свой страх и риск и стал искать выходы на местных подпольщиков. Его попытки не увенчались успехом. Руководство «Абверштелле Остланд» младших инструкторов по одному в город не отпускало. И Виктору ничего другого не оставалась, как искать себе помощника-курьера среди агентов-курсантов, готовящихся для заброски в советский тыл. С этой целью он под различными предлогами заводил с ними разговоры и прощупывал их настроения. Перебрав всех кандидатов, Виктор остановился на Блинове.
Бывший красноармеец, он с первого дня войны находился на фронте. В плен попал под Вязьмой, будучи раненым, был заключен в концентрационный лагерь, там на него вышли вербовщики из абвера. Оказавшись перед жестоким выбором — жизнь или голодная смерть, Блинов пошел на сотрудничество. После первоначального курса обучения инструкторы выделили его из общей серой массы агентов и рекомендовали направить в «Абверштелле Остланд» для дополнительной подготовки. Присматриваясь к нему, Виктор заметил, что Блинов перед начальством не лебезил и не заискивал, в разговорах больше отмалчивался, а в выражении его глаз порой читалась плохо скрываемая ненависть к себе и остальной своре инструкторов.
Шли дни. Наступил новый, 1943 год. До заброски Блинова в тыл Красной армии оставалось чуть больше двух недель, а Виктор все не решался выйти с ним на решающий разговор. 16 января курсанты сдали зачеты, и строй новоиспеченных «борцов с большевизмом» под звуки марша, чеканя шаг, прошел перед командованием и инструкторами «Абверштелле Остланд». Вечером в офицерском зале для них был организован банкет. На этот раз вместо кислого компота и постной говядины на столы подали шнапс, водку, огромные, с лапоть, антрекоты из свинины и натуральный кофе.
