Ко всему прочему внутри избы было не пять человек, а семь! Шесть из них стремительно вырвались наружу, а седьмой оказался колдуном! Он не просто остался стоять в дверном проеме, а подвесил над местом боя, на высоте пяти метров громадный, переливающийся синими бликами шар. Нельзя сказать, что стало светло словно днем, но освещение сразу усиливало преимущества тех, кто был в большинстве. Они теперь ясно и отчетливо видели, где их немногочисленный враг, и действовали при охвате довольно грамотно, напористо.
Спасло приятелей то, что они все-таки успели нанести некоторый урон шестерке нападающих. Бронислав умудрился ранить двоих, когда те прорывались мимо него, причем одного довольно тяжело. Тот смог в дальнейшем лишь стоять пошатываясь да вяло прикрываться щитом. Правая рука у него бездействовала, и он терял слишком много крови. Второй подранок сильно прихрамывал, получив рану в правое бедро, что тоже лишило его скорости передвижения.
В итоге баронету достался только один полноценный противник, который пал после нескольких взмахов меча. Затем тот же меч жестокими ударами плашмя прошелся по головам раненых, и те попадали оглушенные. Далее Брониславу пришлось отчаянно сражаться с вражеским колдуном, на которого он бросился без малейшего промедления. Тогда как Шестопер сражался сразу с тремя неприятелями. Одного он сумел ранить еще на крыльце в левое плечо, так что тот не смог пользоваться щитом, да и левой рукой в целом. Зато два его товарища рубились словно берсерки. Они не просто атаковали оружием спешно отступающего под прикрытием деревьев Василия, но даже пытались в прыжке ударить его ногой или, делая рывки вперед, попросту опрокинуть наземь своими щитами.
Поэтому с минуту рыцарь лишь отчаянно отбивал смертельные выпады, элементарно не успевая контратаковать. Его спасли низко провисшие ветви деревьев, ливень, скользкие корни под ногами да возможность банально убегать от противников.
Но те же корни чуть и для него не стали фатальной помехой. Все-таки споткнулся об один из них, опрокинулся на спину, ударился о поваленный ствол и, уронив меч, откатился в сторону. Только и сообразил, что чужой меч, блеснувший в свете шара, вот-вот обрушится ему на голову.
Повезло! Враг тоже зацепился за корень, рухнул ничком и крайне неудачно врезался головой в тот самый поваленный ствол. Шею он себе не свернул, но был сильно оглушен. Координация движений нарушилась, он выронил меч и, стоя на карачках, пытался прийти в себя.
Естественно, что Грин незамедлительно воспользовался таким подарком судьбы. Подхватил трофейный меч и довольно удачно, из позиции на боку, полоснул кончиком лезвия по коленям второго набегающего врага. Один стальной наколенник разрезало вместе с костями, а вот на втором меч неожиданно сломался, став на треть короче. Но нанесенного удара хватило, чтобы страшно взвывший воин рухнул наземь. Еще и упал он на того, который стоял на четвереньках.
Шестопер после этого не только успел вскочить на ноги, но и свой меч подобрать левой рукой. Так что запоздавшего третьего противника встретил во всеоружии. И все-таки целая минута ему понадобилась, чтобы упокоить воина, у которого левая рука бездействовала и рана плеча мешала двигаться в полную силу. Крепкий орешек попался, по мастерству явно превосходящий Василия. И если бы не рана, то итог схватки мог стать совсем другим.
А так Грин все-таки сумел еще дважды ранить противника, а потом и удачным выпадом попасть в район носа. Рана вряд ли оказалась бы смертельной, будь рядом грамотный целитель, сумевший остановить кровь. Но, увы, целителя не было, а лично оказывать первую помощь врагу Василий не собирался.
Тем более что сам чуть не стал трупом. Хорошо, что интуиция взвыла об опасности и рыцарь успел присесть. Летящий ему в шею нож только чиркнул по макушке, нанося небольшой порез да болезненным ударом заставляя непроизвольно вскрикнуть:
– Ах ты!..
Подранок с перебитыми коленями уже собирался метнуть второй нож.
– Комиссара тебе в тыл! – С этими словами Грин метнул правой рукой обломившийся меч, и сделал это раньше своего противника. Поэтому брошенный нож пролетел мимо цели. Зато меч, пущенный рукой Райкалина, пусть и не воткнулся, как хотелось бы в идеале, но угодил тяжеленной рукояткой с противовесом в лоб подранка, вызывая очередной вопль бессильной ярости и боли. Затем только и оставалось, что сделать два прыжка и уже своим мечом добить ретивого метателя. А так как оглушенный ударом о дерево воин все пытался подняться, то последний смертельный удар достался ему по шее.
И в следующий момент, словно по команде невидимого режиссера, наступила полная темень. Светящий шар погас.
«Или баронет колдуна завалил, – замер на месте Грин, – или колдун сейчас ко мне подкрадывается!»
Как ни вглядывался в темноту, ничего, кроме красных кругов на сетчатке, не рассмотрел. Как ни вслушивался в утихающий шум почти прекратившегося дождя, не смог различить подозрительных шорохов. Но и сам не рискнул крикнуть, называя приятелей по именам, чтобы выяснить, что с ними и как они.
Минуты две простоял, прижимаясь плечом к нащупанному дереву. Все не мог на что-то решиться. Да и рана на голове мешала сосредоточиться. Вроде несильно, но кровоточила, и липкая кровь уже стекала на шею и предплечье.
Потом понял, что надо двигаться к избе, а уж там будь что будет. Оставаться на месте в любом случае хуже, если не сказать, что бессмысленно. Вот и побрел вперед, стараясь не потерять ориентировку на единственную в округе избушку. Потому что если пройдет мимо, то уже ни за что потом не отыщет.
Глава девятая
Нянька-санитар
Помогло обоняние. Легчайшие дуновения ветерка шли к нему со стороны избы. Запах дымка, аромат пищи и некая специфическая вонь смешались, подсказывая, куда надо идти.
А уже когда оказался совсем рядом, то и легкий стон подтвердил верность маршрута. Похоже было, что кто-то, будучи без сознания, пытается прийти в себя. Или уже очухался и теперь мучается от боли.
Глаза Василия к тому моменту окончательно привыкли к мраку и стали хоть что-то различать. А может, листья на деревьях, хвоя, мох или гниющая кора все-таки источали определенное свечение.
Массив избы, а также гигантской ели над ней заставил Грина насторожиться и двигаться еще аккуратнее. Но, чуть сместившись, он обозрел дверной проем, который уже явно выделялся неким свечением. Получалось, что в самой избе находился источник света.
«Или это в печи огонь остался гореть? – попытался догадаться Василий. – Входить внутрь?.. И кто тогда стонет вон там, снаружи?.. Кажется, именно там сражался Бронислав… Потом я вроде как отметил, что он бросился в сторону колдуна… Ну и куда тогда улетел вместе с дверью Агап?.. Вроде как вон туда… Но там ни зги не видать. И никто там не шевелится… Значит, мне нужен свет!»
Жутко жалея, что не в его умениях сотворить этакий шарик, который тут сиял совсем недавно, рыцарь пробрался ко входу и заглянул в избу. Догадка оказалась верна: за приоткрытой дверцей печки, напоминавшей буржуйку, тлели угли, давая слабое, но вполне достаточное освещение.
