Что же, все верно – едва моя рука потянулась к сейфу, как тут же больно обожглась о прутья огненной клетки. У меня даже вырвался облегченный вздох. До последней минуты я боялся, что это будет заморозка в исполнении Нифи. Теперь стало еще интереснее: что она скажет на подобную подлость? Но первым на выходку командира отреагировала не чародейка, а тот, от кого этого можно было ожидать меньше всего.
– Заран, что происходит? – прогудел из-под шлема Турум.
Ситуация явно выпадала из нормы, коль уж заговорил молчаливый гном.
– Так надо, – отмахнулся от вопроса Зарандил, но с гномом такой финт явно не работал.
– Кому надо?
– Ташке, и ты сам понимаешь, насколько это важно. Мне дают за эти очки сто кусков.
Вот это, конечно, очочки! Какие же там статы?
– Это неправильно, – не унимался гном, но я уже не следил за их разговором, больше прислушиваясь к вибрации медальона.
Мне плевать, на что там понадобились средства главе Живых; очки – моя законная добыча, и я без них отсюда не уйду.
– Тур, мы сюда не в бирюльки пришли играть. Ты сам подписался на это дело.
– Вить, на подлость я не подписывался! – уже с рычанием возразил гном, невольно упоминая реальное имя Зарандила.
– Заткнись! – тут же свирепо отреагировал эльф. Это показывало, что ситуация ему также не доставляла удовольствия.
Впрочем, меня чувства этого почитателя иезуитских принципов интересовали меньше всего. Цель, возможно, оправдывает средства, но такие методы не делают человека ни чище, ни лучше.
Клетка с тихим звоном лопнула, и это стало сюрпризом для всех, кроме меня… и Угорюма.
Вот скотина! Моим пальцам не хватило буквально пары сантиметров до очков, когда в плечо ударило словно кувалдой. Стрела лучника отбросила меня к стене, а накачанная в нее магия заморозила мое тело мощным станом.
– А ты шустрый, вор! – с невеселым смехом и толикой уважения сказал Зарандил, повернувшись к возмущенному гному спиной.
Любой стан обездвиживал тело, но не лишал возможности говорить:
– Ты даже не представляешь, насколько шустрый.
– Хорошо, что предупредил, – сузив глаза, сказал Зарандил и скомандовал Фадаяру: – Следи за ним.
А вот это плохо – бодаться с неуравновешенным огневиком хотелось меньше всего. Но не это сейчас важно. Несколько опытов с нейроинтерфейсом научили меня передавать информацию если не силой мысли – что вряд ли возможно, – то с помощью направленных эмоций.
Зарандил потянулся к сейфу, но схватить очки ему помешала рыжая молния.
– Ловите эту тварь! – моментально среагировал эльф, но недостаточно быстро для шустрой обезьянки.
Абу начал выделывать по комнате такие кульбиты, что в него не могли попасть ни лучники, ни маги, не говоря уже о том, чтобы поймать.
Это маленькое цирковое выступление на мгновение отвлекло Фадаяра, что дало мне возможность действовать. Уже несколько секунд я просто изображал паралич, на самом деле уже сброшенный действием кулона.
Меня в последнее время так часто станили, что это стало уже привычным. И по этой причине я совершенно забыл о законах игры. Станы от вора и ограничивающие движение огненные клетки, как и манипуляции мага-воздушника, открытой агрессией не являются. А вот стрела в плечо – это уже совсем другое дело. И что из этого вытекает? А вытекает приятный такой ручеек энергии. Моя покровительница сработала с четкостью часового механизма. Стан слетел практически сразу, и в тело хлынула волна настолько мощной энергии, что я поначалу серьезно намеревался разорвать всех супостатов голыми руками. Но обольщаться не стоит, вряд ли дуэльный перекос так уж силен. Мне бы просто убраться отсюда подальше…
Странно, что Живые не почувствовали изменений; возможно, что-то в нашей ситуации избавило их от встречных дебафов.
Первая попытка работы с новым оружием увенчалась успехом, и кинжал материализовался в правильно сжатой ладони.
Тряпки магического наряда пробивались на раз, что я и проделал, добавив от себя короткое обращение к опешившему магу:
– Ничего личного.
Фадаяр дико заорал, но это было не криком боли, а воплем ярости.
Теперь по стенам комнаты скакали уже два циркача, а остальные пытались нас поймать или, на худой конец, подстрелить. Продлись импровизированное выступление хоть на пару секунд дольше, возможно, им бы это удалось, но я вовремя нырнул в открытую дверь, перелетев прямо над раскоряченной фигурой незнакомого гнома. Уже в полете на моих плечах повис весело орущий Абу.
Ловкое приземление с переходом в перекат – и вот я уже во весь опор несусь по темному коридору. Причем проход отнюдь не был безлюдным. Через еще одного гнома, который раскорячился в позе вратаря, я опять перепрыгнул. Замахнувшийся на меня варвар с удивлением увидел, как его соперник неожиданно падает на спину и словно по льду проезжает у него между ногами.
Позади меня одновременно послышались крик разочарования и звон удара секиры в каменный пол.
А вот это уже хуже – впереди застыли два гнома, перекрыв широкий коридор своими щитами. Ме́ста для проскальзывания мимо этой преграды было достаточно, но кто же мне позволит… Эффект неожиданности уже прошел, а это, несомненно, опытные рубаки. Впрочем, чуть снизившийся эффект можно усилить.
Снаряда с самовозгорающейся жидкостью гномы ожидали меньше всего. Впрочем, это вряд ли изменило бы ситуацию, поэтому следом полетели колбы с жидким дымом.
В не таком уж большом объеме коридора одновременно полыхнуло огнем, но тут же все заволокло туманом.
Мимо лупящих стены и друг друга гномов я конечно же прошел, но туман сыграл злую шутку и со мной. Во-первых, бежать пришлось вслепую – несколько столкновений со стенами убавили и без того пострадавшую после стрелы Угорюма полоску жизни. А во-вторых, в таком тумане можно встретить много неприятных личностей.
И такая встреча состоялась, но до этого я провалился в какой-то люк, причем упал прямо на огромного слепца. Туман остался позади, поэтому в свете мерцающего мха мне удалось хорошо рассмотреть своего соперника. Рассмотреть… и тут же отправиться на перерождение.
Впрочем, грех жаловаться. Если бы Зацеп пал от руки игрока, не факт, что с таким трудом добытая оптика осталась бы в моей сумке. А так, преследователей на месте моей встречи с монстром ждал только быстро тающий призрак.
Контраст между эйфорией запредельного бафа и посмертного дебафа был буквально душераздирающим. Словно тебя резко выдернули из теплой постели и запихнули в прорубь. А между двумя этими действиями неслабо отходили кулаками. Все ныло, и единственным желанием было поскорее выйти из игры, но сейчас это слишком большая роскошь.
Скрипя зубами, я словно старик сполз с кровати, отобрал у самодовольного до предела Абу очки и направился к секретеру.
