— Не скромничай, ты здорово сообразил отбить этого писаря собственным телом. А больше он тебе ничего и не смог бы сделать. Так что… я твой должник!
Сложно было бы переоценить подобные заверения от уважаемого рыцаря. Обычно такие обещания давались после жарких схваток на поле боя, когда рыцари, проявляя особое мужество, выручали друг друга в опаснейших ситуациях. Тут вроде как бытовое столкновение, совсем не поле боя… А все-таки оценено по самому высшему разряду.
«Да в любом случае ты ему жизнь спас! — заявил удобно расположившийся на шее Василия смерчень. Его под шлемом никто не видел, и некую заморозку он в месте удара давал, обещая, что уже завтра синяка не будет. — И можно сказать, что его признание себя должником делает вас боевыми побратимами».
«А какая разница, просто мы дружим и уважаем друг друга или мы стали побратимами? — поинтересовался человек из другого мира и из другой эпохи. — Ты лучше расскажи…»
«Вот зря ты так! — недовольно перебил его Боджи. — Подобные моменты тебе надо знать, пусть я и сам в этом не лучшим образом разбираюсь. Время у нас есть, так что слушай и на ус мотай…»
В самом деле, иное разумное существо, прожившее более ста лет, всегда полезно выслушать. Да и дальняя, утомительная дорога покажется не в пример короче и увлекательнее. Так что Василий от всей души порадовался, что у него имеется такой информированный, доброжелательный попутчик.
И четыре с лишним часа пролетели как один.
А на пятом они стали нагонять сразу узнанную издалека повозку. Тотчас восемь рыцарей отстегнули своих сменных лошадей, передав поводья товарищам, перестроились в колонну по два и максимально ускорили бег своих коней. В этой восьмерке оказались баннерет Молнар и рыцарь Шестопер.
Хорошо, что на данном участке, ближе к столице, тракт стал в два раза шире. И вереницы повозок, подвод или неспешно едущие всадники довольно дисциплинированно двигались ближе к обочинам, оставляя середину для более быстрых карет, почтовых курьеров или несущихся галопом отрядов. Так что восемь рыцарей набрали отличную скорость.
Всадники, сопровождающие повозку с купцом и азиатом, заметили нагоняющую их группу и, видимо, кого-то из рыцарей опознали по шлему. Те значительно отличались друг от друга, да и султаны перьев, торчащие сверху, многое могли подсказать разбирающемуся в этом человеку.
Беглецы поняли, что за ними гонятся из самого Вищина. Иначе с какой стати тут появились мчащиеся во весь опор рыцари именно этого оставшегося далеко позади города?
Справа и слева от тракта простиралось поле, а не лес. Так что возможности свернуть и броситься в спасительную чащу у беглецов не оказалось. Оставалось им только одно: отстреливаясь на скаку из луков, попытаться оторваться от погони. Они ведь не знали, что у преследователей лошади сменные имеются, а скачка во весь опор, да с тяжеленным всадником, убивает лошадей довольно быстро.
Как выяснилось чуть позже, азиат с купцом не только на скорость своих лошадей надеялись, когда пустили их в галоп. Некоторое время дистанция между отрядами сокращалась очень медленно, но и когда их разделяло сорок метров, это не вынудило беглецов попытаться пустить в ход луки. А там и перекресток показался, на котором беглецы собирались дать бой.
Увы, им не повезло. Поперечная дорога оказалась наглухо перекрыта в обе стороны несколькими внушительными телегами. Причем каждая пара впряженных лошадей еще и вожжами была привязана к повозке перед ними. С ходу преодолеть такое препятствие, когда в спину дышат доставшие мечи рыцари, занятие гибельное. Вот повозка с ездоками и промчалась мимо. Всадники тоже останавливаться не стали, зато подняли крик, призывая на помощь людей, расположившихся лагерем в поле.
Много там было народу. Как минимум половина наемников были из Варяжского царства, четверть, а может, и пятая часть — монголами, про остальных трудно было сказать что-то определенное. Монголы скорей всего были частью того отряда, который когда-то преследовал дилижанс русских гораздо южнее этих мест.
Переполох в лагере поднялся знатный. Видимо, никто тут не ждал сегодня ни своих, ни чужих. В седлах оказалось лишь пять-шесть человек, которые выскочили на дорогу и попытались остановить мчащихся рыцарей. И нельзя сказать, что безрезультатно: одного коня им удалось ранить, и тот вместе с всадником врезался в строй повозок. Зато остальные семеро преследователей промчались сквозь хлипкую преграду, как горячий нож сквозь мягкое масло.
Погоня продолжилась в прежнем темпе, но дистанция не сокращалась. Все-таки рыцарские лошади начали уставать.
Монголам своими командами кое-как удалось организовать броуновское движение в лагере в некое единое целое, и первый сборный отряд попытался выехать на тракт. Но ему не повезло: он попал под слаженный удар витязей и остальных рыцарей Вищина. А из карет довольно лихо расстреливали нападающих те самые девицы-амазонки, поразившие свидетелей этого скоротечного боя очередным своим умением.
Иначе говоря, возле места основной — пусть и неподготовленной — засады и главному отряду вместе с каретами миссии удалось проскочить без единой потери.
Купец, азиат и сопровождающие их лица хотели жить. Но никак не могли отыскать удобный съезд в открытое поле. За ними мчались семеро рыцарей, желающие снести головы всем врагам до единого. О взятии пленных в такой обстановке не могло быть и речи.
С отставанием в километр мчался основной отряд, прикрывающий кареты. А уже за ними, в полукилометре скакало около тридцати монголов и более полусотни наемников, готовых на все. Остальные обитатели лагеря, видимо руководствуясь здравым смыслом и осознав, во что они вляпались, отстали. И вот эти полкилометра дистанции сокращались на глазах.
Молнар решил прекратить погоню и смещаться к основным силам, когда удача окончательно отвернулась от беглецов. На их пути, наглухо перекрывая дорогу, вдруг оказался рыцарский отряд в два десятка человек. Судя по единой форме шлемов и малому королевскому штандарту, отряд относился к регулярной королевской армии. Почему он здесь находился, сейчас было не важно. Главное, что его командир заметил излишне ретивые скачки по тракту и принял решение вмешаться в противоправные события.
Ну и сам Айзек в такой ситуации доказал, что он не совсем простой баннерет. Привстав в стременах, он начал мечом показывать какие-то явно условные знаки. Василий бы не удивился, окажись эти знаки прообразом корабельного семафора.
И знаки были не только правильно поняты командиром отряда регулярной армии, но и оказали решающее влияние на итог погони. Стоящие клином рыцари опустили длинные копья, а сбоку клина выдвинулись лучники. Всего шестеро, но их стрел хватило, чтобы опрокинуть лошадей, запряженных в повозку беглецов. Животных было жалко, зато из получившейся кучи дров, колес и мяса вряд ли кто из возниц смог бы выбраться самостоятельно.
Последующие залпы лучников достались всадникам, пытающимся свернуть с тракта в поле и уйти по открытому пространству. Никто не ушел.
А семерка рыцарей уже остановилась и спешно разворачивала своих тяжело дышащих лошадок. Разве что Молнар криками информировал коллегу-армейца, что да как и что лучше всего сделать. Тот оставил нескольких человек разбирать обломки повозки и осматривать раненых, отвел свой отряд вперед, и рыцари выстроились вдоль обочин, готовясь пропустить внутрь строя приближающиеся кареты.
