Гадчидзе, суетливо оглянувшись по сторонам, поздоровался с Надибаидзе и присел за стол. Павел напрягся и уже не замечал ни нетерпеливых жестов клиентов, ни оклика: «Официант!» Он видел только шпионов. По их лицам и руке Гадчидзе, скользнувшей в карман рубашки, Павел догадался: «Сейчас!» Подтверждением догадке стала блеснувшая серебристой рыбкой флешка. Руки шпионов сошлись. Павел стремительно шагнул к ним. Горка тарелок с салатами, громоздившаяся на подносе, обрушилась на спину Надибаидзе. Возмущенный возглас застыл у него на губах. Павел всем телом припечатал его к столу. В следующее мгновение на помощь к нему, сметая все на своем пути, неслись бойцы группы захвата. Операция «Живец» завершилась.
Спустя сорок минут после захвата шпионов Гадчидзе давал показания следователю ФСБ. В отличие от него, Надибаидзе оказался крепким орешком. В тот вечер и на следующий день ни Аниченко, ни Сердюк так и не добились от него признания. Шпион отрицал очевидные факты. Их разделяла невидимая стена. Граждане некогда единой страны — СССР, говорящие на одном языке, спустя годы стали непримиримыми противниками. И тогда Сердюк решил изменить тактику беседы. Начал он ее с дежурной фразы:
— Гражданин Надибаидзе, чистосердечное признание и сотрудничество со следствием облегчат вашу вину.
Тот отсутствующим взглядом смотрел куда-то за спину Сердюка. Дальнейшее обращение к его памяти об их некогда общей родине, апеллирование к вековой дружбе русского и грузинского народов, обвинения в адрес нынешних правителей в Тбилиси не имели смысла. Суровая действительность слишком далеко развела их по разные стороны баррикад. Выход из возникшего тупика Сердюк видел в том, чтобы достучаться до холодного разума Надибаидзе. И первый его вопрос:
— Сколько вам лет?
Попал в цель. Шпион с недоумением посмотрел на него и спросил:
— Чего, чего?!
— Так сколько?
— В протоколе все записано.
— А сколько вам будет эдак лет через двадцать — двадцать пять?
В кабинете воцарилась тишина.
— Молчите? Тогда я отвечу, под шестьдесят, — нарушил ее Сердюк.
— И что? — сквозь зубы процедил Надибаидзе и ожег его ненавидящим взглядом.
— Мне ничего. А вот вы выйдете на свободу дряхлым, беззубым, всеми забытым стариком с кучей болячек.
— Это мы еще посмотрим!
— И смотреть нечего. При такой вашей позиции и тех вещдоках, что имеются у обвинения, можете не сомневаться, загремите на полную катушку.
— Катушку?
— Да! За эти годы, не знаю, как дети, а те, кто вас послал в Россию, вряд ли вспомнят про сгинувшего в Сибири шпиона, и то, если им самим найдется место в Грузии.
— Ты… ты Грузию не тронь! — взорвался шпион.
— Сядьте, Надибаидзе! Возьмите себя в руки и трезво оцените свое положение, — сохранял ровный тон Сердюк и снова обратился к его разуму. — Грузинский народ рано или поздно определит, какая ему нужна страна. Грузия Саакашвили, который разделил народ и загнал его в нищету. Задумайтесь, в России живут полтора миллиона грузин, почти треть населения Грузии. И заметьте, они не жалуются. Так какую Грузию вы защищаете?
— Ту, которая сбросила русское ярмо! За нами цивилизованная Америка и Европа! — с вызовом ответил Гадчидзе.
Сердюк усмехнулся и с иронией заметил:
— Если вы надеетесь, что проспект Буша в Тбилиси приведет к храму, то ошибаетесь, он приведет в тупик.
— Но и ваш проспект Ленина к коммунизму не привел.
— Уж если быть до конца точным, то имени вашего земляка Сталина.
— Сталина?! Его как раз и не хватает, чтобы покончить с этим бардаком!
— ГУЛАГ ни вам, ни нам не нужен. Будьте реалистом и трезво посмотрите в будущее. В свое будущее.
— В будущее? Вы мне его обрисовали, — с сарказмом произнес шпион.
— Оно в ваших руках. В 2013 году к власти в Тбилиси придут новые политики. И не исключено, что отношения между нашими странами нормализуются, и тогда ваша деятельность потеряет всякий смысл. Так зачем загонять себя в угол? Вы же разумный человек и должны следовать логике.
Последняя фраза Сердюка надолго повисла в воздухе. Надибаидзе ушел в себя. На его замкнутом лице трудно было прочитать какие-либо мысли. Генерал терпеливо ждал, надеясь, что на этот раз у шпиона возобладает здравый смысл, и в своих ожиданиях не обманулся. Надибаидзе внял голосу рассудка и заговорил.
Глава 9
Совершенно секретно
Только лично
Руководителю ДВКР ФСБ России
генерал-полковнику Г. Градову
г. Москва
18 сентября 2007 года путем захвата с поличным реализованы материалы на «Штабиста» — старшего офицера оперативного отдела штаба 58-й армии подполковника
Гадчидзе Джамала Константиновича
1968 года рождения, уроженца г. Зугдиди Республики Грузия, грузина, с высшим военным образованием, женатого, в армии с 1987 года
и «Коммерсанта» — частного предпринимателя
Надибаидзе Вахтанга Асландиевича
1965 года рождения, уроженца г. Гори Республики Грузия, грузина, с высшим образованием
В ходе допросов они признали, что были завербованы сотрудником Специальной службы внешней разведки Грузии неким Гиви — нами устанавливается — и выполняли его задания по сбору информации о состоянии и боевой готовности частей СКВО и войск МВД, дислоцирующихся на территории Южного федерального округа.
В ходе дальнейшей оперативной разработки Надибаидзе данных о его принадлежности к кадровому составу спецслужб Грузии не получено. Как установлено, с мая 2007 года он выполнял функции агента-связника и привлекался Гиви к доразведке объектов 58-й армии.
Работа по выявлению резидента спецслужб Засланца и его агентуры в частях округа нами продолжается.
Начальник УФСБ РФ по Северо-Кавказскому военному округу
генерал-майор
В. Аниченко 20.09.2007 г.
№ 0087/2/1117.
Вслед за шифровкой поздним вечером 20 сентября армейским бортом вылетели в Москву Сердюк и Писаренко, а вместе с ними под усиленным конвоем отправились шпионы — Гадчидзе с Надибаидзе. После приземления на авиабазе Чкаловская контрразведчики отправились на доклад к Градову, а шпионы заняли места в камерах Лефортовской тюрьмы. На следующий день в войсках СКВО начались крупномасштабные учения. Приказ Градова: «До их начала шпионы должны сидеть в Лефортово» — был выполнен.
Что касается Аниченко и Борисова, то они не испытывали большого удовлетворения. Резидент грузинской разведки Засланец, а вместе с ним его агенты по-прежнему оставались на свободе. О том, какие должности они могли занимать в войсках округа и к каким секретам иметь доступ, Аниченко и Борисову приходилось только гадать. И здесь их точки зрения на дальнейшее развитие операции разошлись.
