Глаза действительно закрывались. И когда я поддавалась этому желанию лечь и отдохнуть, непроизвольно начинала засыпать.
— Ты что-то применил? — сонно спросила я, потому что как-то слишком внезапно напала эта сонливость.
— Немного, — ответил Альдред. — Просто чтобы ты не думала о всякой ерунде и выспалась.
— Мне надо в свою комнату.
Ругать его сил не было, да и правда, я ведь не усну, все буду думать, прокручивать в памяти моменты, связанные с Виктором, и выискивать намеки, что он обо всем знал. А еще меня будет снедать страх за родителей, которые все же укрывали меня, да и за себя. И мысли по поводу никт. Альдред это очень хорошо понимал. Но все равно я немного разозлилась.
— Спи здесь. Все равно встанем раньше всех, никто не узнает. — Альдред уложил меня удобнее и сам лег с краю, чтобы не свалилась. — Завтра буду будить. Готовься.
— Мм, — пробормотала я.
Уже не хотелось ни о чем думать, стало тепло, прошла головная боль, исчезли все мысли. И я заснула.
Я даже не поняла, что это утро наступило. На короткое мгновение проснулась, глянула в окошко, поняла, что еще темно, и с чувством нереальной радости от того, что можно еще спать, устроилась удобнее. Места было мало, Альдред спал рядом, а выбор между холодной стеной и теплым мужчиной был мучительным. Ни к тому, ни к другому прижиматься не хотелось. Наконец, решив, что стена хотя бы не пристает, я к ней пристроилась, как к родной. И уже проваливаясь в сон, услышала голос:
— Я все видел. Ты проснулась.
Попыталась проигнорировать его, но была отлеплена от стены.
— Ты так сладко спала, что я решил дать тебе выспаться, — нагло ухмыляясь, произнес Альдред. — Думал, будешь спать, сколько захочешь, пока сама не проснешься. Ну вот, ты проснулась.
— Ночь еще, — захныкала я. — Темно.
— Это просто гроза, — ничуть не смутился он, — вот и темно. Ничего особенного.
— Ты вообще человек? Гроза на улице! А ты пытаешься заставить меня выйти наружу. И у нас в семье такое правило: дети спят долго.
— Ты не ребенок.
— Ребенок! Спроси у моей мамы. А папа вдобавок объяснит, какие существуют правила обращения с ребенком.
Например, его рука, блуждавшая от моей шеи к животу, в правилах точно оговаривалась, как недопустимая.
— Вот теперь ты точно проснулась! Так что давай поднимайся, до завтрака пробежишься и потренируешься.
Ни стоны, ни хныканье, ни иные веские аргументы не помогали. Пришлось плестись в комнату, надевать тренировочные брюки и рубашку, завязывать шарф, судорожно искать перчатки и ботинки. А потом выползать под противный моросящий дождик во двор, где уже расположился Альдред. Ему вообще было плевать на погоду, а меня, невзирая на свитер, брала дрожь.
— Помнишь место, что я показывал? Туда — бегом!
— Холодно, Альдред, — взмолилась я.
Мужчина лишь поднял брови. И правда, ведь сама согласилась учиться. А если бежать, скоро согреешься. Вот только…
— А не опасно оставлять дом? В прошлый раз никта пробралась довольно легко.
— Не волнуйся, я пойму, если что-то случится. Давай, Олианна, вперед, быстрее потренируешься, быстрее вернешься, будешь пить чай с блинами и вареньем. А днем поспишь.
Я проигнорировала обещанные блага. Мое внимание привлекло произнесенное имя.
— Как ты меня назвал?
— Олианна. Агата даже не удосужилась изменить имя, только чуть сократила. Все, хватит болтать. Успеешь за десять минут, расскажу много нового.
Дважды повторять не требовалось. Да и стоять было холодно, так что я рванула по главной улице, за пределы деревни, в чащу.
Альдред, когда я прибежала, уже был там. Как он это делал, без понятия, хотя подозреваю, просто знал короткий путь. А про капканы и болота, поди, наврал. Я изрядно устала, местность была сложной. Не чета ровным дорожкам колледжа.
— Опоздала на минуту и три секунды, — холодно объявил мужчина. — Сегодня я на твои вопросы не отвечаю.
— Так нечестно, — просипела я, задыхаясь. — Я едва не заблудилась!
Альдред лишь пожал плечами, мол, не его проблемы. Потом осмотрел меня, мои порядком отросшие волосы, что-то пробормотал себе под нос и быстро поцеловал. Я даже не успела отреагировать, как полетела в ближайшие кусты. И только недавно приобретенная привычка позволила правильно упасть и тут же встать на ноги.
— Это тем более нечестно! — объявила я на всю поляну.
Но какая ему была разница?
— Ты думаешь, кто-то будет с тобой играть честно? — резонно возразил Альдред. — Враг, милая моя, не будет с тобой раскланиваться и вести светские беседы. Пора бы уже запомнить.
Следующая моя фраза прозвучала несколько обиженно:
— Ты же не враг.
— Рад, что ты наконец-то это поняла. Но представь, пожалуйста, что я враг. И попробуй победить. Магию можешь не использовать, я все равно не поддамся.
Задачка была та еще. Альдред, понятное дело, поддаваться не пытался. И слабины не показывал. Да любой мой удар он отразит в самом начале! Я едва подумаю о каком-то приеме, а он уже будет знать, как меня кинуть обратно в кусты.
Разве что… Нет, против Альдреда мне поможет только чудо. Магия. Толпа никт, внезапно выскочивших из чащи. Капкан, в который мужчина случайно наступит.
— Ладно, я сдаюсь. — Вздохнув, я села прямо на землю. — Ты все равно сильнее. Какой толк в этих тренировках?
— Оляна! — почти рявкнул воин. — Ты сама решила учиться. Что за капризы?
— А чего ты хочешь? Ты меня ошарашил вчера. Я теперь вообще не знаю, что делать. То ли бежать от вас как можно дальше, то ли наоборот… Как мне вернуться в замок и снова видеться с Виктором? Не хочу! Зачем тогда учиться? Потому что никты за мной охотятся? Но ведь вы мне ничего не рассказываете, ни ты, ни Виктор! Откуда они, чего хотят, как победить, что мне вообще делать. Я не могу учиться чему-то важному, не зная, как все это должна применить!
Альдред вздохнул и подошел поближе. Потом наклонился и обхватил меня за талию, чтобы поднять. Я выждала момент, когда он наклонится слишком близко, делая вид, что собираюсь сопротивляться, и ударила его по ноге. Мужчина охнул больше от неожиданности, нежели от боли, но равновесие потерял. К счастью, мне хватило сноровки откатиться в сторону, но Альдред все же схватил меня за руку, и упали мы вместе. Однако мое положение было более выигрышным. Хотя ему ничего не стоило сбросить сидящую верхом девицу. Но все же это была победа.
— Получилось, — довольно проговорила я.
Альдред моргнул. Потом рассмеялся. Но рук моих не выпустил.
— Будем считать, урок усвоила. Хочешь есть?
— Хочу, — призналась. — Пошли домой. Холодно!
