Вместо того чтобы поручить слуге отвести леди в ее покои, Саймон сам вызвался проводить ее. Эван, не отпускавший от себя Грейс больше чем на шаг, последовал за ними.
Разозленный его упорством, Саймон не раз оглядывался, окидывая незваного спутника злобным взглядом, но грубить не осмеливался. Дойдя до дверей спальни Грейс, Саймон плотоядно улыбнулся, отчего Эвана передернуло, затем отвесил преувеличенно вежливый поклон и, злобно покосившись на Эвана – на этот раз тот даже бровью не повел, – пошел обратно вниз.
– Я поставлю охрану возле дверей вашей спальни, – решительно заявил Эван, как только они остались вдвоем.
Грейс еле слышно прыснула от смеха в ладонь.
– С какой стати? Тем более такой поступок может обидеть хозяина, оскорбить его чувство гостеприимства.
– Мне нет никакого дела до того, как будет думать обо мне этот толстяк. Не следует слишком ему доверять. Кроме того, я поклялся Маккенне охранять вас, а я не привык бросаться клятвами.
– Но ведь он совершенно безопасен. Откуда такая неприязнь? – удивилась Грейс.
– Вы слишком доверчивы.
– Саймон просто воображает себя утонченным джентльменом, куртуазным рыцарем, обладающим тонким вкусом и чувствительностью.
Подобный отзыв несказанно удивил Эвана. Он недоверчиво уставился на Грейс:
– Неужели вы в самом деле верите в эту ерунду, которую только что сказали? Что тут может быть привлекательного?
– Это не ерунда. Саймон весь вечер только и делал, что восхвалял мою красоту. Он неустанно повторял, что я бесценное сокровище, что у меня чудесная фигура, а мое лицо напоминает ему лица ангелов.
– Что за чушь!
Грейс резко выпрямилась, словно от удара. Эван спохватился, но было уже поздно. Он нечаянно оскорбил ее. Полный искреннего раскаяния, он попытался вывернуться из неловкого положения:
– Саймону нравится любоваться самим собой, он совсем не разбирается в настоящей красоте, такой, как, скажем, у вас. Он ее в упор не видит, даже если бы она как бешеная неслась за ним по пятам, чтобы вцепиться ему в задницу.
Грейс застенчиво потупила глаза.
– Простите меня. Знаете, когда у вас лицо становится таким, как только что, мне боязно вас дразнить.
– Часовой будет стоять возле ваших дверей.
– Вы старший, вам и решать.
– Вы умница, Грейс. Только никогда не забывайте об этом.
Отвечать за безопасность Грейс – это была, несомненно, большая ответственность, и тут ни в коем случае не дозволялось ударить лицом в грязь. Раскинув мозгами, Эван решил, что, видимо, ему придется всю ночь охранять спокойствие Грейс, так было надежнее и проще всего. Взяв у своих воинов подстилку, он быстро вернулся назад и тут же прямо у дверей спальни Грейс на полу соорудил себе ложе, бросив на пол подстилку, а сверху прикрывшись плащом. Поудобнее устроившись, он закрыл глаза, погрузившись в полудрему.
Замок постепенно засыпал, звуки стихали, пока наконец вокруг не воцарилась ночная тишина. Приятные видения закружились в сонном сознании Эвана, златокудрая богиня с обольстительной улыбкой, с улыбающимися серыми глазами в полуобнаженном виде кружилась перед ним, принимая самые соблазнительные позы. Он протянул было вперед руки, чтобы схватить ее, как вдруг она растаяла, проскользнув сквозь его пальцы. Раздосадованный Эван приоткрыл глаза – пусто, рядом с ним никого не было. Его мышцы немного затекли, на полу спать было, конечно, неудобно. Слегка пошевелившись, он занял более удобное положение. И тут ему послышался странный шорох и скрип половиц. Все-таки Эван был не один, но то, что предвещали эти тихие крадущиеся шаги, не имело ничего общего с теми сладостными видениями, которые только что будоражили его воображение. Эван весь превратился в слух. Он напряг мышцы, готовясь к встрече с незваным гостем.
Стараясь дышать как можно тише, Эван напряженно всматривался в темноту. Вдали на лестнице мелькнула тень. Он всмотрелся и увидел обнаженного по пояс мужчину, в котором почти сразу узнал Саймона.
Итак, он оказался прав, а Грейс – нет. Гостеприимный хозяин и куртуазный рыцарь обернулся волком в овечьей шкуре. Прижавшись боком к дверям, Эван лежал, пытаясь как можно дольше оставаться незамеченным.
Саймон приближался, шел тихо, почти на цыпочках. Он был уже совсем рядом, когда Эван резким движением схватил его за край одежды и дернул вниз на себя. Рывок был столь неожиданным и сильным, что незадачливый распутник свалился на пол с таким грохотом, что от него сотряслись стены и дверь. Пользуясь внезапностью нападения, Эван как следует врезал ему кулаком в челюсть.
– Черт побери! – прохрипел Саймон. С неожиданной ловкостью для такого грузного мужчины он ударил Эвана локтем в живот. Уклонившись, тот перехватил руку и ловко заломил ее за спину.
– Тебе конец! – прошипел Эван, еще сильнее выкручивая руку Саймона.
– Ой-ой, больно! – закричал посрамленный дамский угодник. – Отпусти меня, сукин сын!
– Но прежде ты скажешь мне, что ты здесь потерял.
– А ты какого черта здесь делаешь? Ты ведь должен был спать на дворе со своими людьми.
Эван ощутил горячее желание еще раз смазать по противной толстой морде. Ах, если бы он повелся на заверения Саймона и оставил Грейс спать одну, чем бы это закончилось? Об этом ему даже не хотелось думать.
– Я здесь для того, чтобы охранять честь миледи от таких поганых червей, как ты.
– Отпусти меня немедленно, а не то… – злобно потребовал Саймон.
– А не то – что? – усмехнулся Эван.
– А то, что леди Грейс будет сожалеть.
– С чего бы?! – опешил Эван. Еще раз вывернув как следует руку Саймона, он поднял его и пнул под зад. – Ступай отсюда подобру-поздорову, пока я не свернул тебе шею!
– Ты просто дурень, раз ничего не понял! – возмущенно запыхтел Саймон. – Леди Грейс весь вечер только и делала, что улыбалась мне да кокетничала со мной. Было совершенно очевидно, что прелестная вдовушка хочет видеть меня в своей постели.
Если бы взгляд мог убивать, то Саймон точно повалился бы бездыханным к ногам Эвана. Им овладел такой приступ гнева, возмущения и дикой ярости, что он с трудом удержался от того, чтобы не убить Саймона на месте.
– Что за бред?! Леди не проявляла к тебе никакого интереса, она только хотела быть вежливой.
Лицо Саймона исказилось от ненависти:
– Ты говоришь это из ревности!
– Ревновать к такому слизняку, как ты? – Эван громко рассмеялся. – Да никогда в жизни!
Саймон побледнел и затрясся от нанесенного оскорбления.
– Похоже, Гилрой, ты забыл, с кем имеешь дело. У меня в двадцать раз больше воинов, чем у тебя.
– Ты хотел сказать, у твоего дяди, – поддел его Эван.
– Зря ты стараешься меня унизить.
