– Мне тошно на тебя смотреть! – заявил блондин Дидье.
– Бывает, – сочувственно ответил тот.
– Я тебе сейчас личико подправлю! – рявкнул блондин, выпятив челюсть.
– Эй, охолони! – вмешался я. – Не зли моего друга, пожалеешь.
– Иди к черту! – огрызнулся здоровяк.
Краем глаза я заметил, что его приятель топчется чуть поодаль.
– А знаешь, что мы в Ленинграде с такими, как ты, делаем?! – рявкнул блондин.
– То же, что и везде. – Дидье, не вынимая рук из карманов пиджака, невозмутимо откинулся на спинку стула. – Пока вас не остановят.
Ленинград… Русские. Я украдкой взглянул на приятеля: стройный, черная рубаха, потертые джинсы, растрепанные русые волосы, прозрачные зеленые глаза, улыбчивый рот. Парень был спокойнее, чем здоровяк у нашего стола, и это спокойствие делало его опасным противником. Посетители напряглись. Мне тоже стало не по себе. Парень взглянул на меня и добродушно улыбнулся.
– Ну-ка попробуй! – завопил блондин и стукнул себя кулаком в грудь.
Посетители поспешно освободили соседние столы. Блондин сдвинул мебель к стене и издевательски крикнул:
– Давай, малыш, не бойся!
Дидье неторопливо поднес к сигарете зажигалку.
– Эй ты, пидорас! – не унимался здоровяк. – Пидорас пархатый! Жидовская морда! Тьфу!
Официанты приготовились разнимать драку, но успокаивать разбушевавшегося русского не торопились – никому не хотелось получить в ухо.
– Ну, чего ты тянешь?! – орал блондин.
– Погоди, вот выкурю сигарету, там разберемся, – сказал Дидье.
«Этого еще не хватало», – подумал я.
Дидье с наслаждением затянулся, выпустил дым, аккуратно стряхнул столбик пепла в стеклянную пепельницу. В наступившей тишине приятель блондина подошел к нашему столику и вежливо осведомился:
– У вас свободно? С вашего разрешения, я присяду, пока ваш друг курит?
Я кивнул, откинулся на стуле, запустил правую руку за спину, поближе к ножам за поясом, и сказал:
– Конечно. В свободной стране все вольны поступать как хочется, Олег. Поэтому я здесь и живу.
– Спасибо, – ответил он, усаживаясь рядом. – Слушай, тебе не кажется, что это слишком заезженный стереотип: раз русский, значит обязательно Олег?
Я запоздало сообразил, что он прав, а правоту всегда приходится признать, даже если собираешься пырнуть собеседника ножом.
– Меня зовут Лин, – представился я. – Только я пока не уверен, что рад знакомству.
– И я тоже, – кивнул он. – Олег.
– Издеваешься? – спросил я, сжав рукоять ножа.
– Нет, что ты! – рассмеялся он. – Меня на самом деле зовут Олег. А твоему еврейскому голубку сейчас задницу надерут.
Дидье задумчиво разглядывал сигарету.
– Я б поставил на еврея, – сказал я.
– Серьезно?
– Я всегда ставлю на еврея.
– А сколько? – с интересом спросил мой новый знакомый.
– Сколько есть.
– А сколько есть?
– Три тысячи.
– Долларов?
– Рублей не держим, – улыбнулся я. – Мой друг уже почти докурил. Ну как, согласен?
– Заметано, – сказал он.
Мы обменялись рукопожатием, и я снова потянулся к ножу. Олег подозвал официанта. Дидье сделал еще одну затяжку. Официант по имени Саид встревоженно и недоуменно перевел взгляд с Олега на меня, а потом посмотрел на здоровяка, который нетерпеливо переминался у столов, сдвинутых к стене.
– Принеси холодного пива, – сказал Олег, – и тарелку картошки фри.
Саид ошарашенно заморгал и уставился на меня.
– Ничего страшного, я тоже не понимаю, что происходит, – сказал я.
– А, тогда я сейчас ваш заказ принесу, – облегченно выдохнул Саид и ушел, размахивая руками и крича на хинди: – Ничего страшного! Никто не понимает, что происходит.
Официанты расслабились и с любопытством следили, как Дидье докуривает сигарету.
– Надеюсь, твой друг победит, – сказал мне Олег. – Хоть это и маловероятно.
Дидье затушил сигарету в пепельнице.
– Ты надеешься, что мой друг победит? – переспросил я.
– Чертда, – сказал Олег по-русски.
– Что это значит?
– Черт, да! – повторил он по-английски.
– Ну-ну.
– Черт, да! – снова воскликнул он. – Я бы сам с радостью заплатил три штуки баксов за то, чтобы этого кретина хорошенько отлупили. Глядишь, мозги бы вправили. Только это не в моих правилах.
– Не в твоих правилах?
– Это ты его в первый раз видишь, а я с ним который месяц работаю. Достал он меня, сил нет, но подляну ему подстроить совесть не позволяет. Я на своей шкуре такие подляны испытал.
– Ну-ну.
– А если твой приятель победит, а я тебе проиграю, то никакого кармического долга.
Дидье медленно встал из-за стола.
– Олег, мы с тобой чуть позже продолжим разговор, – пообещал я.
Дидье аккуратно отряхнул пепел с черного бархатного пиджака, поправил ворот и, не вынимая рук из карманов, подошел к блондину.
Здоровяк, раскачиваясь из стороны в сторону, замахал громадными кулаками. На всякий случай я покрепче перехватил рукоять ножа: если Олег решит ввязаться, я его остановлю. Мой новый знакомый невозмутимо закинул руки за голову, поудобнее устроился на стуле и с интересом следил за происходящим.
Дидье, остановившись в полутора шагах от блондина, взвился в изящном балетном прыжке, раскинул руки, согнутыми коленями пнул здоровяка в грудь, а рукоятью пистолета стукнул по голове – и тут же отскочил и снова засунул руки в карманы. Ноги блондина подкосились, он беспомощно задергал руками, но мозг отключился, и здоровяк с размаху шмякнулся носом в пол.
Дидье отправился к стойке бара договариваться с официантами.
– Ты проиграл, Олег, – сказал я.
– Ничего себе, – протянул он. – Представляешь, этот болван в России типа чемпион по рукопашному бою.
– Твоего чемпиона только что балетным прыжком свалили. И отлично сделанным пистолетом. Так что плати.
– Без проблем, – ухмыльнулся он. – Мы, русские, знаем толк в отлично сделанных пистолетах. – Олег вытащил из кармана пухлую пачку денег, отсчитал три тысячи и сунул остальное в карман.
– Загадочный ты человек, – сказал я.
– Не загадочный, а безработный.
Джордж Скорпион нанял русских телохранителей, а теперь русские появились в «Леопольде». Вряд ли это было совпадением.
