– И ты сделала ее заместителем главного редактора, чтобы она руководила одной из крупнейших ежедневных газет.
– Я не позволю тебе говорить о ней плохо, – сказала Карла. – Я никому не позволю говорить плохо о ней или о ком-либо из моих друзей – точно так же, как и о тебе.
– О’кей. Справедливо. Но моя обязанность предупредить тебя, когда я чувствую угрозу.
– Даже обязанность? – засмеялась она.
– Да, а твоя обязанность предупредить меня. – Я улыбнулся. – Значит, Дива уехала вместе с девушками?
– В сопровождении телохранителей. Им пришлось объяснять, почему они провели тут ночь.
– А я все это проспал.
– Это точно. Мы помогли Джасванту восстановить баррикаду, я приняла душ, вернулась к тебе, и ты очень обрадовался. А девушки, между прочим, заходили попрощаться.
Это было очень странно. Я всегда просыпался первым, каким бы уставшим ни был, и стоило кому-нибудь в соседней комнате уронить на пол ручку, я тут же выныривал из самого глубокого сна. Каким образом я проспал разговор на моей постели, было непостижимо.
Я был сбит с толку и чувствовал себя очень необычно. Замедленный пульс, видно все нечетко, и общее ощущение такое, будто идешь по палубе корабля в качку. Но затем я понял, в чем дело: в душе у меня был покой.
«Покой – это идеальное прощение и полная противоположность страху», – сказал однажды Идрис.
– Ау, ты где, Шантарам? – улыбнулась Карла, потрепав меня по подбородку.
– Я там же, где ты.
– О’кей, – рассмеялась она. – Так где же мы были?
– Ты рассказывала, как вы с Кавитой все это провернули, – сказал я, притянув ее к себе.
– С Кавитой и Дивой. Дива самая богатая девушка в Бомбее, и, когда она объявила о своей фетишистской вечеринке, лимузины так и покатили к ней.
– Но Дивы там при этом даже не было.
– Мы устроили так, что блокпост ее не пропустил, и, таким образом, что бы ни случилось на вечеринке, у нее было алиби.
– То есть подстраховали ее.
– То есть подстраховали ее, – согласилась Карла, постукивая пальцами по моей груди.
Это было что-то новенькое – она впервые постучалась таким образом ко мне. Этот жест показывал, что она полностью отдалась любви, отрешившись от всех забот.
– Итак, вы организовали фетишистские игры и установили камеры, да?
– У нас было намечено семь подопытных, включая редактора, но двое из них не явились.
– Подопытных?
– Тех, кто был помехой прогрессу и кого мы хотели направить на путь истинный.
– И теперь эти пятеро…
– Словно переродились. Трущобы будут расселяться, и больше внимания будут уделять положению женщин. Женский стиль работы победил.
Я сел на постели. Она предложила мне полотенце, пахнувшее имбирем, мы вытерли наши лица и руки.
– Карла, если эти типы большие шишки, они опасны по определению. Такая видеозапись – это бомба замедленного действия.
– У нас были посредники, – сказала она, вновь прислоняясь ко мне.
– Они должны быть пуленепробиваемыми.
– Они такие и есть. Это велокиллеры.
– Ну, тогда беспокоиться не о чем. Велокиллеры надежные трезвомыслящие парни.
– Не иронизируй. Я лично ни с кем не встречалась, кроме них. Они сами вели переговоры с той стороной.
– И как это пришло вам в голову?
– Тебя это в самом деле интересует?
– Конечно интересует.
– Хорошо, – сказала она, садясь в позе лотоса лицом ко мне. – Мы с Рэнделлом два раза замечали, что велокиллеры следят за тобой, и я попросила его выяснить, что им надо.
– Он встречался с велокиллерами один?
– Да, конечно.
– Вот кто действительно надежный парень, – улыбнулся я. – Я рад, что он заодно с тобой.
– С нами, – поправила она меня.
– А как ты смотришь на его шашни с Дивой? Я знаю, что Навин сохнет по ней, и мне казалось, что и он ей нравится.
– Это локдаун, Шантарам. То, что происходит во время локдауна, в локдауне и остается. Во всяком случае, нас это не касается.
– Да, ты права. Вернемся к нашим велокиллерам.
– Рэнделл выяснил, что Абдулла нанял их охранять тебя какое-то время. Он даже подружился с двумя-тремя.
– И когда ты увидела, что их можно нанять, то так и сделала.
– Да, и они были рады выполнить эту работу.
– В этом я не сомневаюсь.
– Да, рады. Они заботятся о своем имидже. Им хочется заниматься каким-нибудь более приемлемым для общества делом, нежели убивать людей ради денег.
– Ну да, например, угрожать людям ради денег.
– Что-нибудь вроде этого. Это новый для них, более респектабельный имидж, и мне кажется, что они относятся к этому серьезно. Я думаю, они хотят «вернуться с холода»
[101]
.
– Ну-ну.
– Когда я наладила отношения с велокиллерами, у меня сложился план. Без них ничего не получилось бы, потому что ни на кого другого я не могла положиться. А с ними я была уверена в том, что они выдержат, если их прижмут, и не выдадут нас. Когда сложилось так, что они стали следовать за тобой, я переключила их на себя.
– Точнее, на своих подопытных.
– Именно так. Переговоры с переродившимися вел главарь велокиллеров Ишмит.
– Я встречался с ним.
– Он истинный джентльмен.
– Просто соль луны.
– А его друг Панкадж просто умора. Ты, кстати, ему очень нравишься. Я пригласила его на фетишистскую вечеринку.
– Само собой. А почему со мной надо было темнить относительно этих темных делишек?
– Чтобы защитить тебя. Я не хотела впутывать тебя в эти опасные дела.
– Как несмышленыша.
– Как лучшего друга, – сказала она. – Если бы все сорвалось, я хотела быть уверенной в том, что это не затронет тебя. Ты забыл, что ты в розыске?
Это была новая Карла. Она защищала меня, взяла под свое крылышко.
Она встала, зажгла семь новых благовонных палочек, вставила их во рты глиняных драконов, и они стали наполнять многоцветную комнату желтовато-красными испарениями. Я наблюдал за тем, как она ходит, и хотел остановить время, остановить все, кроме Этого.
Она снова села рядом со мной и взяла мою руку в свои.
