Ну и идиот же он!
– Очнись!
Кэт силой оторвала его руки, закрывавшие лицо, и переместила их себе на колени.
– Кэт, я… я не… – Он попытался дышать ртом. – Я не могу.
– Картер, все чудесно. Ты со мной, и это так здорово. Видел бы ты, в каком состоянии я отсюда уезжала. Сейчас все по-другому. – Большими пальцами она принялась растирать ему шею. – Скажи мне. Скажи, что тебе известно, как много ты значишь для меня.
Его легкие, сопротивлявшиеся притоку воздуха, содрогнулись.
– Я знаю. Знаю. Но я…
Кэт уткнулась лбом в его лоб:
– Картер, не надо никаких «но». Это все, о чем тебе надо сейчас думать.
«Не робей, – звучало между слов. – Расслабься».
После трех глубоких вдохов и выдохов ему удалось унять бешено стучащий пульс. Ее пальцы чертили кружочки на его коже. Картер сосредоточился на ее пальцах. Стало легче. Он немного выпрямился. Надо взять себя в руки. Нельзя, чтобы первой эмоцией, которую увидит ее бабушка, был его страх. Ни в коем случае.
Картер наклонился, прильнул к губам Кэт:
– Извини.
– Не надо извиняться. Тебе лучше?
– Только не бросай меня, – сказал он, утыкаясь глазами в пол машины.
– Кто же бросает свое счастье? – с жаром спросила Кэт, отсекая все прочие возражения. – А теперь вылезаем.
Картер не успел схватить ее за руку. Кэт вылезла из машины и танцующей походкой обогнула капот.
– Вылезаем… – пробормотал Картер, открывая вторую дверь. – Куда уж теперь?
Он засунул руки в карманы джинсов. Его знобило от холодного воздуха и внезапно навалившихся воспоминаний… Дом его матери, где он всегда был не вовремя и не к месту. Ее вечно раздраженное лицо, с каким она открывала дверь. Но тогда он был маленьким испуганным мальчишкой. Одиноким и никому не нужным. Сколько можно замирать от страхов прошлого?
Картер не успел рассердиться на себя. Входная дверь распахнулась, и оттуда, весело помахивая хвостом, выскочил черно-белый пес. Высунутый красный язык свидетельствал о намерении немедленно облизать приехавших.
* * *
– Регги! – завопила Кэт, присаживаясь на корточки.
Пес заскулил и затявкал от счастья.
Кэт почесала ему брюхо, вызвав новый всплеск собачьего восторга.
– Я по тебе тоже скучала, – сказала она.
– Кэт!
К ним спешила Нана Бу, одетая в теплую парку и рукавицы, как всегда подвижная и элегантная. За ней, тепло улыбаясь, следовал ее слуга Тревор.
– Нана, – выдохнула Кэт.
Она встала, чтобы через секунду оказаться в крепких бабушкиных объятиях.
– Ангел мой, – улыбалась бабушка, гладя ее по волосам. – Как я рада, что ты снова здесь.
– И я тоже.
Кэт чмокнула ее в щеку, затем повернулась к Картеру. Ссутулившись, тот переминался с ноги на ногу. «Боже, от кого он собрался защищаться?» – подумала Кэт. Она схватила его за руку, притянула к себе. Улыбнулась, пытаясь взглядом передать ему свою любовь. Пальцы Картера больно впились ей в руку, но Кэт была готова выдержать любую боль, только бы он успокоился и перестал чувствовать себя затравленным зверем.
– Нана, познакомься. – Кивком Кэт указала на Картера. – Это Картер. Он мой… Уэс.
Голова Картера с умопомрачительной скоростью повернулась к Кэт – как только шею себе не свернул? Его глаза были удивленно распахнуты, но едва заметная улыбка подсказывала, что Кэт выбрала правильные слова.
– Рада познакомиться с тобой, Картер.
Нана Бу протянула ему руку и ослепительно улыбнулась, отчего на ее лице ожили все морщинки.
Картер откашлялся.
– И я тоже рад наконец-то познакомиться с вами, – произнес он, когда их руки встретились.
Не ограничившись рукопожатием, Нана Бу обняла Картера за талию и прижалась к нему щекой.
Картер что-то бормотал, глядя на Кэт поверх шерстяной шапки Наны Бу. Кэт улыбалась.
– Мне не терпелось увидеть того, кто сумел покорить сердце моей Кэт, – прошептала Нана Бу. Шагнув назад, она провела пальцем у себя под глазами, которые подозрительно блестели. – Ну вот! – усмехнулась Нана Бу, глядя на мокрый палец. – Глупая сентиментальная старуха.
– И вовсе нет, – возразил Картер.
Нана Бу нежно потрепала его по щеке:
– Дорогой, я тебя таким и представляла. Просто красавец. Словесный портрет соответствует оригиналу. Кэт все точно подметила.
Картер снова оторопел. Недолго думая, Нана Бу взяла его под руку:
– Идемте в дом. Так и замерзнуть недолго. Кэт, отдай Тревору ключи. Он перенесет ваш багаж.
Второй рукой Картер сжал руку Кэт. Та, как могла, успокаивала его, гладя пальцы и запястье. Она вдруг поняла, что Картер так и не избавился от страхов детства. Он вырос, а они по-прежнему оставались чугунными гирями на его ногах.
Кэт захлестывала ненависть к родне Картера. Все они очень постарались, чтобы он вырос чуть ли не хрестоматийным образцом человека, которому вместо любви и заботы в детстве доставались одни пинки и тычки. Картер даже не сознает, что он вырос в потрясающего мужчину. Он продолжает ощущать себя ребенком, который везде и всюду недостаточно хорош. Как все это больно и трагично.
– Доехали без приключений? Моя «лошадка» вас не подвела? – спросила Нана Бу, успевшая закрыть дверь и снять шапку.
– Ничуть, – ответила Кэт, вставая рядом с Картером. – Представляешь, Картер ни разу не пожаловался на мои водительские способности.
Кэт улыбалась, чувствуя, что Картеру сейчас не до улыбок. Он нервно крутил на пальце завиток ее волос.
– Не удивлюсь, если теперь он станет поклонником «ягуара». – Глаза Наны Бу вспыхнули. – Ты любишь машины?
– В общем… да. Так… позабавиться, – пробормотал он.
– Картер и мотоциклы любит, – сообщила Кэт, не обращая внимания на его настороженный взгляд.
Нана Бу хлопнула в ладоши:
– Настоящий Стив Маккуин!
[6]
У меня даже сердечко забилось.
Кэт тихонечко прыснула. После бабушкиных слов Картер в первый раз засмеялся.
– Насчет Стива не знаю, – пробормотал он. – Но мотоциклы я люблю.
– У меня в гараже стоит «триумф», – подмигнула ему Нана Бу. – Потом взглянешь. А сейчас, ребятишки, вам с дороги нужно выпить чего-нибудь горяченького.
Нана Бу поспешила в кухню. Картер восхищенно смотрел ей вслед.
– У нее действительно есть «триумф»? – с таким же восхищением спросил он.
