Однажды ночью я спал и мне приснился сон, будто еду с Еленой на мотоцикле. Мне нужно делать левый поворот, а я не хочу его делать, я специально останавливаюсь, и вдруг мне в лицо бьёт яркая вспышка от фар встречной машины. Мой слух поражает резкий звук, мне кажется, я опять куда-то лечу, но в ушах непрекращающийся треск. Я хочу крикнуть Елене, чтобы она прыгала, и вдруг из моего горла вырывается реальный крик: «Елена, прыгай!»
Я проснулся и понял, что это я крикнул. Треск, который я слышал во сне, не прекращался. В ушах звенели раскаты грома и шелест дождя. Я схватился за уши, закрыл их, и все звуки утихли. Я снова открыл их, и шелест дождя снова был в моих ушах. Я выскочил из шалаша и увидел, что дуб вблизи от моего ночлега расколот. Я догадался, что та вспышка была молнией, и это она расколола могучее дерево.
Я не мог поверить в то, что я слышу! Представляешь, какая это была радость! Я слышу! Попытался крикнуть: «Я слышу!», и у меня получилось. Я слышал свой голос, от которого уже успел отвыкнуть. Шёл проливной дождь, но я не спешил вернуться обратно в сухой шалаш. Мне приятно было слышать его шелест. Мне захотелось поговорить с кем-нибудь, но никого рядом не было.
Я дождался рассвета. К этому времени дождь прекратился, тучи ушли, выглянуло солнце, и я даже удочки не стал брать. Я пошёл в станицу к людям. По пути я слушал и наслаждался шелестом травы, пением птиц, стрекотанием кузнечиков. Слёзы лились из моих глаз.
Первым мне встретился пастух. Я не знал, как к нему обратиться и сказал просто: «Доброе утро». Он ответил: «Доброе утро». Это и правда было самое доброе утро в моей жизни. Я вновь приобрёл голос и слух.
Я включил радио как только пришёл. Оно, к счастью, работало. Я слышал, как диктор объявлял погоду на сегодня.
Я почувствовал себя полноценным человеком, оставаясь инвалидом второй группы.
На зиму я вернулся к себе в Ростов. Пошёл к врачам, врач страшно удивился, что я говорю и слышу. Стал расспрашивать подробно, как это случилось. Я стал говорить, что был на рыбалке, в шалаше спал, вдруг яркая вспышка, потом треск, удары. В нескольких метрах от меня молния ударила.
– А что ещё было? – допытывался врач.
Мне не хотелось рассказывать ему о своём сне, но он настаивал, и я признался. Я ему признался, как и тебе сейчас, что я себя считал виноватым в том, что не уберёг невесту брата. Именно в тот момент, когда мог уберечь её, я смотрел на неё, а в этот момент ударил грузовик. Это я как наяву видел во сне. После вспышки и удара у меня прорезался слух и появился голос.
– Теперь мне всё понятно, – сказал врач, – это был второй шок. Поэтому вы и заговорили. Заблокированные центры разблокировались. С этим я вас и поздравляю. Вы теперь абсолютно здоровый человек.
Я попытался снять свою группу инвалидности, но мне сказали, что я чокнутый. «Тебе дали пожизненную инвалидность, вот и иди отсюда. Не мешай людям работать».
Я приехал сюда, и дом этот построил на том самом месте, куда ударила молния. На том месте, где я заново родился…
…Он налил ещё чачи себе и мне.
– Извини, что я так разоткровенничался. Наступил момент, и захотелось выговориться. Ты первый, кому я рассказал свою жизнь.
Он заварил чаю из собственных сборов.
– А брат ваш часто сюда приезжает?
– Каждый год в отпуск. Обещает, что когда выйдет на пенсию, приедет сюда на постоянное жительство.
– Извини, он женился?
– Да, через пять лет после смерти Елены он женился. Живут они дружно. У них двое детей. Приезжают сюда всей семьёй. Иногда на машине, иногда на поезде. Детей оставляли на лето. К школе я их отвозил…
– А ты почему не женился?
– Я не знаю. Я считал себя виноватым в том, что я не уберёг невесту брата. И потому, может быть, а, может быть, по другой причине. Не знаю.
Он налил ещё чаю. Где-то в степи перекликались птицы, цикады уже перестали трещать. Наступила настоящая южная ночь с яркими звёздами. Передо мной сидел мужчина моего возраста. Я даже не мог представить, что он когда-то был немым. Голос у него красивый, произношение чёткое и приятное на слух.
Мы допили чай, и он попросил меня рассказать о себе. Я вкратце рассказал о своей жизни.
– Ты знаешь, ты сейчас мне рассказывал о своём городе, Ленинграде, и мне сейчас кажется, что мы родились там. Всё, что ты описал, кажется мне таким знакомым, хотя… Может, я это и в фильме каком-то увидел. Или читал… А может, и правда нас с братом вывозили тогда из блокадного Ленинграда.
– А ты не был никогда в Питере?
– Нет. До того, как попал в аварию, не было случая, а потом увлёкся здесь строительством фермерского хозяйства. Думаю и страусов завести…
– Я приглашаю тебя в Петербург.
– Я не откажусь, – улыбнулся он. – При первой возможности приеду.
Я сказал ему примерную дату своего возвращения в Петербург, оставил адрес и телефон. Надеюсь, он приедет.
Оливье и лягушонок
Внук позвонил мне в четверг во второй половине дня.
– Привет, дед, – сказал он в трубку.
– Привет, внук, – ответил я.
– Ты где?
– На даче.
– Я завтра заеду.
– Как? – уточнил я.
– На одной.
У нас с внуком уже давно всё оговорено: если «на одной» – это на одной машине. Это значит чистый мальчишник – не больше пяти человек. А если «на двух» – это значит на двух машинах с подругами.
Ну что же… Мальчишек проще накормить, чем их подруг. Не нужно заботиться о деликатесах. Для них я готовлю обычно одно и то же: шашлык, курицу, гарнир и овощи. Завтра с утра съезжу к знакомому фермеру, возьму мяса, кур, заеду в магазины купить приправ.
У моего знакомого своя скотобойня и там же магазин имеется. Свинину он продаёт оптом и в розницу. Поросята у него не жирные, мясные. Для оптовой продажи минимум – это четверть поросёнка, что составляет от 15 до 20 килограмм. Я обычно беру переднюю часть, потому что шашлык готовлю из шеи.
Всё как обычно: я приехал на ферму, выбрал мясо и кур, немного поговорил с фермером про погоду и рыбалку, после чего поехал обратно готовиться к приёму внука с его друзьями.
Я замариновал мясо для шашлыка, подготовил мясо для буженины, а также разделал курицу.
Что мне нравится, так это то, что они приезжают компанией, но без выпивки. Даже пиво не привозят. Я для них готовлю компот, который они называют морсом, из всего, что растёт в моём саду: яблоки, сливы, брусника, смородина, мелиса или мята, облепиха, листья смородины – всё это я варю в большой пятилитровой кастрюле, не добавляя сахара. Когда компот готов и остынет, я разливаю его по пластиковым бутылкам и оставляю охлаждаться в холодильнике до их приезда. В этот раз я решил приготовить ещё и суп из рёбрышек.
