Коля с удивлением поднял на меня глаза.
– Да, Коль, не в катастрофе я этот шрам получила, а получила его я от рук моего любимого, твоего отца. Да, его война искалечила, поэтому я и просила тебя, чтобы ты занялся нейрохирургией. Я надеялась, что когда-нибудь мы найдем твоего отца. И вот теперь, вот этот человек… Кстати, как вас зовут? – спросила она меня.
– Леонид Петрович, – сказал я.
– Вот Леонид Петрович всего две недели назад встречался с ним и разговаривал. Леонид Петрович, прошу вас, умоляю, поедем с нами, покажите, где это. Я очень-очень вас прошу, я на колени перед вами встану, поедем с нами.
– Да-да, конечно-конечно, я согласен, – поспешил успокоить я Валентину.
– Коля, Коля, быстро собирайся. Собирайся… Нет-нет-нет, – она взяла телефон, позвонила: – Пусть сейчас же шофер Иван Петрович ко мне зайдет.
– Зачем он? – удивился Коля.
– Нет, он поведет машину, а мы поедем. А что за машина стоит около дома?
– Это машина брата моего.
– Он с нами поедет?
– Не знаю, наверное. Почему бы ему не поехать с нами?
– Хорошо-хорошо.
Через несколько минут подошел шофер.
– Возьмите вот ключи, посмотрите, что там в машине, надо ли заправиться, мы уезжаем. Далеко ли это?
– Если отсюда считать, то километров двести двадцать двести пятьдесят.
– Коля, возьми все необходимое. Ты знаешь, что необходимо. Над чем мы работали с тобой долгие годы…
Он молча взял какой-то чемодан, а она быстро стала собирать свои вещи.
Наконец, когда эти сумбурные сборы были закончены, шофер уже проверил машину, прогрел ее, Николай положил в нее все вещи включая тот странный чемодан.
– Слушай, мы хотим срочно ехать в Соленый, – сказал я тем временем брату.
Брат так удивился, что даже кончики усов его поднялись.
– Что так?
– Да вот, понимаешь… – я посмотрел на Валентину.
– Да-да, скажите ему, – сказала она, увидев мой взгляд.
– Это вот Валентина, жена Николая.
Брат ничего не сказал, а только посмотрел на Колю и спросил:
– А этот молодой человек – его сын?
– Да.
– Он здорово похож на Николая, просто копия.
– Да? Правда? – улыбнулась Валентина.
– Я когда первый раз увидел, то подумал, что это Николай зашел в кабинет.
– Вы поедете с нами? – обратилась она к брату.
Как-то неудобно было брату отказываться, поэтому он согласился.
– Тогда так, Коля, садись к… Как вас зовут? – она обратилась к брату.
– Юрий, – ответил брат.
– Значит, садись к Юрию Петровичу в машину, а мы с Леонидом Петровичем поедем в нашей. Юрий Петрович, вы впереди поедете, мы за вами.
Валентина так командовала, что ни у кого не оставалось сомнения, что она настоящий главный врач, привыкший руководить.
Брат на машине ехал впереди, мы сзади. По дороге брат четко выполнял правила дорожного движения.
– Почему он едет так медленно? – спросила Валентина.
– Он едет строго по правилам, никогда не нарушает, чтобы не быть кому-то должным, чтобы не пришлось потом ни перед кем унижаться. Правила дорожного движения введены в ранг закона, а закон нарушать – преступление. Гаишники любят соблюдать свои интересы, но брата они останавливают в очень редких случаях, исключительно для проверки документов.
И сейчас мы ехали, четко выполняя все указания дорожных знаков. Когда отъехали километров двадцать, она обратилась ко мне:
– Расскажите еще раз. Расскажите подробно-подробно, как вы его встретили, как он выглядит, что говорил.
Я стал ей рассказывать. Рассказывал все подробно о его жизни в пещерах, о том, как он голову лечил. Когда я закончил рассказ и взглянул на Валентину, та сидела и вытирала платочком глаза…
– А как ваша жизнь складывалась? – спросил я ее после недолгого молчания.
– Так и складывалась моя жизнь. Когда он пропал, я получила письмо. Штамп на нем стоял – Соленый. Я поехала туда. Искала, но никто не видел и не слышал о таком человеке. На почте я расспросила всех, девушка одна сказала, что заходил большой, высокий мужчина, купил конверт, бумагу, и все – и больше его никто не видел. Я обращалась в милицию с заявлением, почти каждый день туда приходила, но нигде никакого ответа не было. Пропал человек… Так я и жила. Когда он ушел, я на втором месяце беременности была. Родился мальчик, институт закончила, меня распределили в этот город. Я попросила мать Николая, и она с удовольствием поехала со мной, потому что она очень полюбила, да и не могла не полюбить бабушка своего родного внука. Они все время вместе были, когда я училась. Пожили где-то с полгода, и однажды она предложила: «А что мы тут живем, на чужой квартире, давай продадим мой дом в Старой Станице и обоснуемся здесь». Она тоже переживала очень, что пропал ее сын. Она все говорила: как же так – с войны вернулся, а в мирное время пропал. Мы продали дом, купили здесь сначала небольшой. Когда я защитилась, меня быстро полюбили, ко мне всегда очередь больных стояла. Я никогда никому не отказывала в помощи ни днем, ни ночью. Люди могли прийти ко мне домой, если не находили меня в поликлинике. Я организовала дома кабинет, и люди знали, что ко мне можно было в любое время зайти с любой болячкой. Вот так и жили. Я обращалась здесь все время в милицию. Познакомилась с начальником милиции, вместе с ним вели поиски, но безрезультатно. Так мы и сошлись на «без вести пропавший». Так и протекала наша жизнь. Мальчик рос, я ему сказала, что отец погиб в автокатастрофе. А шрам этот я получила там же от разбитого стекла. Так же я и на работе всем говорила. Но ты знаешь, что этот шрам у меня не от автокатастрофы. Конечно, там, в Старой Станице, знали, что это брачной ночью случилось. Я не хотела, чтобы люди знали, поэтому все так и считали, что мы попали в автокатастрофу, отец погиб, а я осталась с сыном. Он рос, уже в школе заинтересовался медициной, чему я, конечно, способствовала. Мне хотелось, чтобы он стал нейрохирургом. Он с удовольствием это изучал. Вот сейчас он кандидат наук, я с ним работаю вместе. У меня в аспирантуре уже специализация была, так и осталась хирургом. Изучала неврологию и все, что связано с головой. Если найду свою любовь, то обязательно вылечу его. Мой сын не знал, зачем мы так тщательно изучаем нейрохирургию, но у нас очень хорошие результаты, сын защитил диссертацию на эту тему. Я знаю: мы вылечим его, обязательно вылечим.
Перед тем как выезжать, я успел сделать звонок в Соленое и узнал у товарища брата, не видел ли тот Николая.
– Да, я его сегодня видел. Он здесь, в Соленом.
– У меня просьба будет к тебе. Найди его и скажи, что я еду и везу ему подарок. Подарок, который ему понравится. Пожалуйста.
