В одну из последних встреч Иван Никитович подарил автору красочную открытку, отражающую один из эпизодов последнего боя над Берлином на «аппарате», как он выражался, от Лавочкина.
Именно эти машины представляли гордость страны и угрозу фашистским стервятникам в небе. Не случайно они, «краснозвездные ястребки», составляли одну треть истребительного парка ВВС Вооруженных Сил СССР.
Об интересной судьбе Ивановского автору доводилось слышать давно. Ещё проживая в середине 1970-х гг. в квартире по улице Лавочкина, в доме № 52, он знал, что недалеко от станции метро «Речной вокзал» в Химках находится КБ славного конструктора. Квартиру на этой улице автор получил от руководства Главного управления Генштаба по приезду в Москву. Лавочкин. Лавочкин!!!
Что это — мистика или случайное совпадение?
И вот вмешался господин Случай. Отдел ветеранов Департамента военной контрразведки ФСБ РФ пригласил автора на встречу с бывшим сотрудником Смерша Олегом Ивановским!
* * *
В музее Федерального государственного унитарного предприятия «НПО им. С. А. Лавочкина» по случаю его 70-летнего юбилея нас встретил сухощавый человек в сером костюме. Экскурсовод с голубыми, как мне показалось, не вылинявшими и не потерявшими юношеской свежести и цепкости глазами представился — директор музея Олег Ивановский.
На его живом лице играла задорная улыбка. Тихим, спокойным голосом он стал рассказывать о космических экспонатах: луноходах и ракетах-носителях, автоматических станциях «Марс-96» и самолетах «Ла-5» и «Ла-250». Подробно останавливался на зенитно-ракетных комплексах «Беркут» и «Даль», спускаемых аппаратах «Вега -1» и «Венера — 9». В разработке большинства их он лично принимал участие.
«Надо же так сохраниться человеку, — подумал автор, — отвоевавшему всю войну, получившему серьёзные ранения, списанному с военной службы и ставшему выдающимся специалистом совсем в другом деле, хотя тоже связанном с защитой Отечества.
Наверное, прав классик, сказавший, что «в чем бы ни состоял труд, это всё равно: он сам по себе служит благословением, когда человек жаждет деятельности. Этот человек всегда трудился, а труд, как известно, подливает масло в лампу жизни. Он мотор жизни».
* * *
О себе и своей деятельности он говорил скупо, больше о своих фронтовых и космических дорогах.
Родился Олег Генрихович 18 января 1922 г. в посёлке Тайнинка (сейчас платформа «Тайнинская», мимо которой автор часто проезжает на электричке по дороге на дачу), что близ Мытищ. Восемнадцатилетним пареньком был призван в армию. В 1940 г. попал в погранвойска. Службу начинал в 92-м пограничном отряде НКВД СССР на Западной Украине в городе Перемышле Дрогобычской области на его 9-й заставе. Она стояла в 20-ти километрах вниз по реке Сан на север от Перемышля в деревне Михайлувка.
Перемышль известен нашим прадедам, воевавшим здесь в Первую мировую войну. Много русской крови впитала эта галицийская земля.
Вскоре 12 апреля 1941 г. молодого смышленого пограничника направляют в школу младшего начсостава (МНС) служебного собаководства.
Этот день подарил юноше жизнь и через двадцать один год — славу последнего проводника первого космонавта в мире Ю.А. Гагарина. Но всё по порядку…
В 3 часа ночи наряд пограничников 9-й заставы медленно обходили участок границы. И вдруг отчетливо услышали всплеск воды. Кто-то с противоположного берега переходил реку. Пограничники молча легли на землю и притаились. Скоро из-за кустов вышел коренастый мужчина и направился в сторону старинной перемышльской крепости.
— Стой! Руки вверх! — последовала команда.
Неизвестный тут же поднял руки.
— Есть оружие?
— Нет, — по-польски ответил задержанный.
Его обыскали и доставили на заставу. Как только он оказался в помещении заставы, последовало с его стороны требование:
— Прошу немедленно доложить о моем задержании майору Зимину. Меня зовут «Бойко»…
Встреча теплая с поздним ужином и чаркой водки состоялась. Неизвестного угощал майор. Он знал, что его агент принес важное сообщение о том, что в Засанье прибыл пехотный полк гитлеровцев и два артиллерийских дивизиона. В Журавице расположились две пехотные дивизии и два дивизиона тяжелой артиллерии. Идут строительные работы по расширению шоссе Краков — Перемышль…
Ровно через час с небольшим началась война.
В первый же день войны — 22 июня 1941 г. — вся до одного пограничника 9-я «михайлувская» застава полегла смертью героев. События выстраивались в роковую судьбу для миллионов граждан Советской России. И опять вмешалась судьба. Контактного, грамотного, спокойного сержанта заметил один из офицеров-особистов. Он и предложил пойти на курсы подготовки сотрудников военной контрразведки.
Олег Генрихович согласился и после окончания учебы был направлен оперуполномоченным в Кубано-Черноморский 250-й кавалерийский казачий (29-й гвардейский) полк 11-й имени Морозова кавалерийской дивизии.
Пришлось городскому пареньку учиться езде верхом на лошади — кавалерист, хоть ты и особист, должен быть всегда в строю и поспевать за теми, кого обслуживаешь, с кем делишь фронтовые будни и рискуешь быть забранным войной…
В паузе между повествованием гида музея, автор поинтересовался:
— Олег Генрихович, я слышал, что вы были ранены?
— Ну, не совсем так. В бою за небольшой город Валуйки, что на Белгородчине, я получил сильную контузию с некоторыми телесными повреждениями. Удар!!! Опрокинулось куда-то небо. Стало темно и тихо. И появились разодранные мысли: зачем меня убили? Ну, вот и отвоевался. А как не хочется умирать. Как всё тихо. Где я? Почему нет боли? Но вскоре сознание вернулось… Рядом лежит сослуживец, у которого на виске я заметил небольшую дырочку, из которой толчками выплескивалась кровь. Я дал себе команду — выползти из сектора неприятельского обстрела. И пополз локтями, не чувствуя ни рук, ни ног в сторону железнодорожного полотна. «Скорее, скорее, — приказывал я сам себе, — ползи под разбитые вагоны в надежде спрятаться от пуль за колесными парами…»
Спас меня мой ординарец и коновод, Николай Горбунов.
Потом были бои за освобождение таких городов Украины, как Коростень и Сарны, Ровно и Дубно, Львов и Перемышль и других, где немцы, упорно сопротивляясь, дрались с особой ожесточенностью, и где я потерял много своих фронтовых друзей. Со мной в боях за город Дубно сражался и будущий великий кинорежиссер и артист Станислав Ростоцкий. Он получил там тяжелое ранение и вскоре был эвакуирован в госпиталь…
Вслед за освобождением вышеперечисленных территорий была Венгрия и Чехословакия, а за ними Великая Победа. Разве мог я предположить, что судьба подарит мне жизнь в те страшные, кровавые годы, подарит Победу, в которую верили все мои друзья, и до которой страстно хотелось всем дожить — и старым, и молодым?
Говорят, статистики подсчитали, что нам, родившимся в 1920, 1921, 1922 гг., не повезло. Очень многих взяла война.
