В воинской казарме его потянуло в небо еще сильней. Наверное, вспомнился «кукурузник», который пролетел так низко, что крыльями «задел» его сердце.
И вот, наконец, сбывается его мечта, — он курсант летного учебного заведения.
В 1933 году Петр Ивашутин успешно оканчивает Сталинградскую военную авиационную школу летчиков. Специализировался на тяжелых самолетах. Летное дело начал с 455-й авиационной бригады Московского военного округа. Службу проходил в 23-й эскадрилье тяжелых бомбардировщиков. Там он от одного из своих учителей узнал истину — небеса означают уединение с Богом, но для того, чтобы чувствовать за штурвалом себя спокойно, надо много работать. И еще воздушный ас — гуру — говорил, что если вы твердите, что трудитесь больше, чем все, значит, вы такой, как все. Эти золотые слова, ставшие его жизненным кредо, он помнил всегда, на каких постах и должностях ни находился.
Летал смело и расчетливо, не потому ли скоро становится кумиром своих товарищей, являясь в течение трех лет, а точнее, с 1933 по 1936 год, летчиком-инструктором 107-й авиабригады Московского военного округа. Рано повзрослел в своей новой профессии.
Будучи летчиком-инструктором, освоил много типов бомбардировщиков, особенно нравились молодому пилоту машины ТБ-1 и ТБ-2. Вскоре Петр Иванович становится командиром тяжелого четырехмоторного бомбардировщика ТБ-3. А спустя несколько месяцев — он уже освобожденный инструктор по летной подготовке. Рос профессионально быстро, потому что любил свое дело, считая, что человек должен быть частью решения, а не частью проблемы.
Однажды, это случилось в 1936 году, во время полета по маршруту Москва — Серпухов отказал один из двигателей. Из кабины пилота было видно, как беспомощны лопасти пропеллера. Жизнь всех семерых членов экипажа зависела от мастерства, выдержки и расчета своего командира-летчика Ивашутина. И он не подвел товарищей, ставших заложниками чрезвычайного положения, могущего привести к катастрофе. Несмотря на явно нестандартную, а правильнее, аварийную ситуацию, капитан ВВС хладнокровно посадил на полевой аэродром плохо слушающуюся пилота машину. Удар пришелся на киль, он выдержал и не позволил перевернуться машине. Таким образом, летчик спас и самолет, и экипаж. Вот уж действительно, мир принадлежит энтузиастам, которые в критических ситуациях способны сохранять спокойствие. Цена свободы, удачи, спасения, — вечная бдительность. Скоро слово «бдительность» он будет употреблять в несколько другой интерпретации.
Когда через много лет Ивашутин возглавит ГРУ, корпуса которого стоят на окраине бывшего Центрального аэродрома, с которого он не однажды взлетал и чуть было не погиб, генерал скажет:
— Вот концы военной службы и согнулись, сомкнувшись в кольцо, — здесь я начал службу, тут, по всей вероятности, закончу. Другого пути не вижу. Это мое кольцо жизни в службе!
Что ж, пророчества были верными, и они сбылись!
Командование способному летчику, зная его собственные желания самосовершенствоваться, постигать новые высоты избранной профессии, предложило учиться дальше, — он становится слушателем Военно-воздушной академии им. Н. Е. Жуковского. Занятия проходили в аудиториях, на заводах, НИИ, полигонах и аэродромах. В стенах академии он находился всего лишь два года, с 1937-го по 1939 год.
В этот период Ивашутин ознакомился с открытыми материалами, публикуемыми в печати, об антиправительственном заговоре.
11 июня 1937 года дело по обвинению «военной оппозиции» — Маршала Советского Союза Тухачевского, командармов 1-го ранга Уборевича и Якира, командарма 2-го ранга Корка, комкоров Фельдмана, Эйдемана, Примакова, Путны и других рассматривалось в суде. Их обвинили в шпионаже, измене Родине и подготовке террористических актов. Дело рассматривалось без участия защитников и без права обжаловать.
За десять дней до суда над Тухачевским и его подельниками 2 июня 1937 года на расширенном заседании Военного совета выступил Сталин с информацией, полученной им от следственной группы. В частности, он сказал:
«Если бы вы прочитали план, как они хотели захватить Кремль…
Начали с малого, с идеологической группки, а потом шли дальше. Вели разговоры такие: вот, ребята, дело какое. ГПУ у нас в руках, Ягода в руках… Кремль у нас в руках, так как Петерсон с нами. Московский округ, Корк и Горбачев тоже с нами. Все у нас. Либо сейчас выдвинуться, либо завтра, когда придем к власти, остаться на бобах. И многие слабые, нестойкие люди думали, что это дело реальное. Черт побери, оно будто бы даже выгодно. Этак прозеваешь, за это время арестуют правительство, захватят московский гарнизон и всякая такая штука — и ты окажешься на мели».
Если говорить о взаимоотношениях Сталина и Тухачевского, то достаточно вспомнить один эпизод, случившийся в 1925 году на квартире у старшего брата Куйбышева. Там на посиделки собрались Фрунзе, Тухачевский и еще несколько человек. Вскоре к ним присоединился и Сталин. Вечером зашел Тухачевский, которому тогда было 32 года, задал тон общей беседе. Он напирал на то, что сотрудничество с немцами не только нежелательное, но даже опасное.
Сталин, решивший поддержать разговор, спросил: «А что плохого, что немцы к нам ездят? Ведь наши люди тоже ездят в Германию».
На что Тухачевский холодно бросил:
— Вы человек сугубо штатский. Вам это понять трудно.
Куйбышев стушевался от такой наглости и попытался перевести разговор в другую плоскость.
Всем бросилось в глаза, что вчерашний юнкер Александровского училища, мягко говоря, повел себя некорректно и невоспитанно. Ведь Сталин был старше его и являлся государственным чиновником высокого ранга.
С годами П. И. Ивашутин, знакомясь с более подробными материалами этого процесса, понял, что Сталин во взаимоотношениях с Тухачевским был явно не злопамятным человеком, если, несмотря на подвохи со стороны Михаила Николаевича в 1920-м и 1925 годах, позволил ему дорасти до звания Маршала Советского Союза.
Пройдет время, и Петр Иванович удивится высказыванию военачальника в работе 1932 года «Новые вопросы войны»:
«В войне империалистов против СССР рабочие капиталистических стран… будут вступать в ряды нашей Красной Армии в целях поддержать и обеспечить ее победу над собственной буржуазией, как и над буржуазией всего мира…
Задача России сейчас должна заключаться в том, чтобы ликвидировать все: отжившее искусство, устаревшие идеи, всю эту старую культуру…
При помощи марксистских формул можно поднять весь мир! С красным знаменем, а не крестом мы пойдем в Византию. Мы выметем прах европейской цивилизации, запорошившей Россию. Мы вытряхнем ее, как пыльный коврик. А потом встряхнем весь мир!»
Хотели, но не встряхнули — силенок не хватило…
А потом П. И. Ивашутин познакомится с высказываниями отдельных исторических личностей по поводу «красного Бонапарта».
Философ Иван Ильин:
«Тухачевский очень честолюбив, фаталистичен, молчалив, кажется, не умен. Может стать центром заговора, но вряд ли справится!»
