Петр Иванович с первых дней войны верил в благоприятный исход войны с немцами. Он не раз говорил своим подчиненным:
«Вера в победу — это половина сделанного дела. А что касается Третьего рейха, скажу, — одной державе, даже самой мощной, самой великой, подчинить себе весь мир так же невозможно, как невозможно остановить воду, внезапно прорвавшую плотину». Эту уверенность он пронес через всю войну и последующую службу в органах госбезопасности и военной разведки.
В Абвергруппе-102
А завязка этой истории, полной героизма и драматизма, лежала в начале войны. Осенью 1941 года броневым клиньям немецких групп армий «Центр» и «Юг» удалось сомкнуть кольцо окружения советских войск на Киевском направлении и охватить 21-ю, 5-ю и 37-ю армии Юго-Западного фронта так называемого первого формирования.
Больше недели советские войска вели кровопролитные бои в окружении, а затем, разбившись на многочисленные отряды и группы, стали выходить из окружения. Среди солдат и офицеров, запертых во вражеском котле, оказался и начальник склада горюче-смазочных материалов (ГСМ) 5-й армии двадцативосьмилетний техник-интендант 1-го ранга Петр Иванович Прядко.
Два с половиной месяца он с боями выходил из окружения. Наконец 27 ноября 1941 года ему удалось перейти линию фронта в полосе боевых действий нашей 6-й армии.
Как положено, «окруженец» Прядко сразу же попал к «особистам» — в Особый отдел НКВД, где армейские контрразведчики проверили подлинность его документов, выяснили обстоятельства, при которых он попал в окружение.
В ходе беседы оперативный работник Особого отдела лейтенант госбезопасности Макеев обратил внимание на высокое интеллектуальное развитие интенданта, хорошую память, крепкое здоровье и к тому же незаконченное высшее образование.
Макеев доложил все материалы своему начальнику отдела — капитану госбезопасности П. А. Рязанцеву. Офицеры решили предложить Прядко вновь отправиться через линию фронта, теперь уже в качестве зафронтового агента. Петр Иванович, немного поразмыслив, дал принципиальное согласие продолжить негласную борьбу с немцами. В целях конспирации Прядко был присвоен псевдоним Гальченко, которым он должен был подписывать все свои сообщения, посылаемые из стана врага.
По заданию армейских чекистов он должен был внедриться в Абвергруппу-102 при штабе 17-й пехотной армии вермахта, которая противостояла 6-й армии Юго-Западного фронта, с целью получения сведений об этом разведоргане и дезорганизации его работы.
Абвергруппа-102 занималась вербовкой своей агентуры в лагерях советских военноенных, расположенных в Донецкой, Ростовской, Харьковской областях и Краснодарском крае. При группе существовали специальные курсы по подготовке разведчиков, диверсантов и радистов для последующей заброски в тыл Красной Армии.
Наряду с обучением обычной агентуры специалисты из Абвера готовили также резидентов, главным образом из числа местных жителей, предназначавшихся для длительной работы на советской территории.
С Петром Ивановичем Прядко была быстро проведена инструктивная работа, и в ночь с 14 на 15 января 1942 года его переправили через линию фронта с легендой дезертира-перебежчика.
После его задержания немцами он был направлен на сборно-пересылочный пункт при одном из лагерей советских военнопленных в городе Славянске. Там его и «сосватали» гитлеровские вербовщики, предложив поработать на величие Третьего рейха. Прядко, согласно инструкции, несколько поколебавшись, наконец-то дал согласие в оказании негласной помощи абверовцам, в том числе и относительно его заброски в тыл Красной Армии.
Немцы спешили. Им понадобилось две недели на обучение нового агента. И уже в ночь с 25 на 26 января Петр Прядко под псевдонимом Петр Петренко оказался на советской территории. В Особом отделе 6-й армии он сообщил ценные сведения, которые ему стали известны относительно Абвергруппы-102, а также о двенадцати агентах, готовящихся к заброске в тыл Юго-Западного фронта.
Через два с половиной месяца Прядко с «торбой» дезинформации в ночь с 14 на 15 апреля 1942 года был вновь переброшен на немецкую сторону. Но опять его пребывание в немецком разведоргане оказалось кратковременным. Накануне крупномасштабного наступления под Харьковом вермахт нуждался срочно в свежей информации. Агента Абвера Петра Петренко вновь перебрасывают на советскую территорию. На этот раз Прядко помог военным контрразведчикам 6-й армии задержать четырех немецких шпионов и сообщил установочные данные еще на четырнадцать агентов, готовящихся к переброске через линию фронта.
Удивительный это был человек, — его одинаково высоко ценили немецкие абверовцы и советские чекисты.
В личном деле агента Гальченко есть характеристика, которую подготовил оперработник, который курировал его работу. Вот выдержка из характеристики:
«По своим качествам исключительно толковый работник, грамотный, сообразительный, быстро и хорошо ориентирующийся в боевой обстановке.
К заданиям относится серьезно и выполняет их точно, в соответствии с нашими указаниями».
К весне 1942 года фашисты, нарастив силы, решили контратаковать войска Юго-Западного фронта. В качестве наших планов Б. М. Шапошников предложил:
«Учитывая численное превосходство противника и отсутствие второго фронта в Европе, на ближайшее время ограничиться активной обороной».
Это было единственно правильное решение. Тем не менее, С. К. Тимошенко, выступив в поддержку предложенного им плана, заявил:
«Войска направления сейчас в состоянии и, безусловно, должны нанести немцам на Юго-Западном направлении упреждающий удар и расстроить их наступательные планы, в противном случае повторится то, что было в начале войны».
И повторилось, но теперь сценаристами были Тимошенко и Хрущев. Во второй половине мая 1942 года, после мощных ударов вермахта в районе Белгорода и Харькова, значительные силы Юго-Западного фронта оказались во вражеском котле. Гитлеровская военная машина перемалывала тысячами ежедневно наши войска. В ожесточенных боях с фашистами погиб почти весь коллектив Особого отдела 6-й армии во главе с капитаном госбезопасности Павлом Андреевичем Рязанцевым, который, как уже упоминалось выше, был инициатором заброски в Абвергруппу-102 зафронтового агента Гальченко — Петра Ивановича Прядко.
Это была настоящая катастрофа, которая по своим масштабам намного превзошла катастрофу германской армии под Сталинградом. В Сталинграде было пленено чуть более 90 тысяч немцев, в Харьковской операции — 230 тысяч советских солдат и офицеров. Окруженные немецкие войска под Сталинградом, в зимних условиях, продержались 70 дней, наши под Харьковом, в летний период — 7 дней.
«Что делать? — размышлял Петр. — Пробиваться к своим? Но это дело ненадежное и довольно-таки опасное. В создавшейся обстановке остался только один вариант — надо идти снова к немцам».
Он так и поступил, «сдался» в плен. Немцам он назвал пароль и тут же был доставлен в «родную» Абвергруппу-102. На допросе у начальника группы подполковника Пауля фон Гопф-Гойера Прядко поведал фашисту самостоятельно разработанную легенду о своих «злоключениях» в тылу. Немец был доволен «собранной» информацией агента. «Вы настоящий маладец, — восхитился искренне абверовец, обратившись к нему на ломаном русском языке, — вы так карашо всех обманули и принесли еще кучу ошень важных — тайных сведений. О вашей работе надо рассказать всем, всем слушателям школы, и это для них будет учительно. Если бы все были такими, как вы, это было бы ошень карашо. Пока отдыхайте, мой друг. Я распоряжусь, чтобы вам дали многа-многа денег, папирос и водка».
