Он понимал, что время имеет только направление, оно не имеет ни начала, ни конца, — время произошло от времени. А он частичка природы, вкрапленная в бесконечный поток этого гигантского течения, а потому продолжал работать с прежним составом, привнося в него элементы своего виденья проблем. При переходе в ГРУ П. И. Ивашутину было присвоено очередное воинское звание — генерал-полковник.
Новому начальнику надо было быстрее осваивать свой «объект» — разобраться в структуре, организации и функциях центрального и периферийного аппаратов, воинских частей и служб, изучить количественный и качественный состав, техническую оснащенность, формы и методы работы военной разведки.
Связано это было с начавшейся и быстро развивающейся научно-технической революцией в военном деле, появлением ракетных войск стратегического назначения (РВСН) с межконтинентальными баллистическими ракетами (МБР) и обострением «холодной войны». В это же время стала разваливаться колониальная система империализма через распад многовековых империй и появление новых независимых государств, особенно на Ближнем Востоке, африканском и азиатском континентах. Это тоже надо было учесть в организации работы.
На фоне перестроечных процессов возникла задача создания новых видов военной разведки с оснащением этих подразделений самой современной специальной техникой. Натовские страны во главе с США ввели режим полного эмбарго на приобретение новейших технологий, необходимой техники и деталей к ней. Янки всячески науськивали руководителей других стран и различных фирм отказывать представителям внешнеторговых организаций в продаже СССР подобных товаров, особенно вычислительной техники. Нужно было не только расширять зарубежные резидентуры ГРУ, но и укреплять их высококвалифицированными кадрами, подготовку которых следовало совершенствовать и доводить до уровня требований и вызовов нового времени.
Все эти проблемы легли на плечи «новичка», армейского чекиста — военного контрразведчика, закаленного годами «незримыми боями» зримой войны. Но он с ними справился и доказал, что при серьезном подходе к делу можно «обжигать любые горшки». Как и что он делал для этого, покрыто мраком, тайной. Для любой разведки любые «ремонтные работы в своей системе» — святая святых! Как и любая гласность губительна для разведки. Об этом знают все руководители и рядовые сотрудники разведок мира. В документе Национального стратегического центра США под названием «Требования к разведке в 80-е годы» говорилось:
«Необходимо обеспечить более надежную защиту наших источников информации и методов работы, уменьшить количество и номенклатуру информационных материалов, публикуемых в соответствии с законом о свободе печати…»
Так считали и считают до сих пор в отношении разглашения даже отдельных сторон разведывательной деятельности в самой «свободной» стране западного мира — США. Наши же отдельные либералы от истории и журналистики сегодня пытаются бить кулаками в двери архивов МО и ФСБ, в том числе и ГРУ, чтобы им предоставили право «копаться в историческом прахе». Но для разведок и контрразведок это требование неприемлемо, — там нет праха, там есть секретная информация, завязанная на людей, живых и ушедших от нас, и их родственников. Здесь работает и гуманный фактор. Но, к великому сожалению, этого не понимают некоторые горячие головы с холодными сердцами.
Открываются секреты разведслужб только тогда, когда уже не смогут наступить даже косвенные последствия для людей, связанных с конкретными негласными событиями. Ни одна страна не раскрывает полностью своих государственных тайн, тем более не обнажает ту информацию, обнародование которой может нанести ей политический и оперативный урон или создать угрозу своим еще живым негласным помощникам, а если и ушедшим в мир иной, то близким их родственникам.
В архивах английской разведки до сих пор полно засекреченных документов по времени Первой мировой войны, и на требования некоторых репортеров открыть их власти отвечают категорическим отказом, ссылаясь на соблюдение национальных интересов. Такие же подходы к архивам разведки и контрразведки мы видим и в других цивилизованных странах.
Со слов многих сотрудников ГРУ, соратников и подчиненных генерала, Петр Иванович уважал трудоголиков в разведке. Давал им «зеленый коридор» в продвижении по службе, хотя такое качество, как требовательность, было у него на первом месте в оценке труда офицера-разведчика. Терпеть на дух не мог приспособленцев. У него не водились офицеры-любимчики. Он мог отчитать любого подчиненного за допущенную ошибку, а потом похвалить за удачно проведенную им же операцию. Его служебным кредо было — не обещай великого, а делай его и соблюдай умеренность в усердии.
Офицеры центрального аппарата ГРУ уважительно называли за глаза своего шефа — дядя Петя, Петр Великий, дед, полководец разведки, шеф, папа. Или часто величали просто — Петр Иваныч. Такие псевдонимы и обращение по имени и отчеству военные разведчики могли дать исключительно из уважения, высокой степени признания его профессиональной компетентности, огромного опыта и человечности в отношениях с подчиненными.
Он редко ошибался в людях и поэтому мог всегда создать вокруг себя надежных и опытных офицеров-руководителей, которым доверял и на которых опирался в работе. Так, в оперативно-служебной деятельности он опирался на генерал-лейтенантов К. Е. Сеськина и Б. Н. Вилкова, вице-адмирала В. И. Соловьева, генерал-полковников Л. С. Толоконникова и В. И. Мещерякова, по вопросам технических видов разведки — на генерал-полковника Г. А. Строилова, генерал-лейтенантов П. Т. Костина и П. С. Шмырева, в Информационной службе — на генерал-полковников Н. А. Кореневского, Н. Ф. Червова, Г. А. Михайлова, генерал-лейтенантов В. Б. Земского и В. С. Диденко.
Как писал один из заместителей Ивашутина А. Г. Павлов в статье «Мысли о юбиляре» в 1999 году:
«Не мог П. И. Ивашутин терпеть подхалимов и людей, которым покровительствовали вышестоящие начальники.
Он решительно, не обращая внимания на служебное положение и воинские звания, очищал Главное управление от некомпетентных, преследовавших корыстные цели, нечистоплотных, допускавших аморальные проступки людей».
Когда с вершины сегодняшнего времени смотришь на тот объем работы, которую проделал генерал армии Ивашутин П. И. в глобальной системе военной разведки, вспоминаются слова французского лексикографа Пьера Буаста. Он говорил:
«Для того, чтобы судить о действительной важности человека, следует предположить, что он умер, и вообразить, какую пустоту оставил бы он после себя: не многие выдержали бы такое испытание».
Он был человеком, за которым проглядывала личность. Такого, как он, не было в военной разведке и нет до сих пор, а на будущее загадывать не будем. Может, он подрастает в среде наших современников. Дай Бог!
Войны контрразведчика
Как говорится, только Богом открыты предначертания судьбы.
На долю Петра Ивановича Ивашутина судьбой выпало быть участником трех «горячих» и одной «холодной» войны:
— советско-финляндской в 1939–1940 годы;
