Из письма Питера Крогера к Хелен Крогер от 16 октября 1967 года, тюрьма Ее Величества, Паркхерст, Ньюпорт, остров Уайт:
«Я вынужден сказать тебе, что ты должна взять себя в руки. Нервный срыв ничего не решит и только принесет боль и горе тебе самой и мне. Я не пытаюсь уменьшить или представить в неверном свете условия, в которых ты вынуждена жить. Я осознаю все влияющие факторы: физические, психологические, эмоциональные и делаю что могу, чтобы облегчить положение, привнести в него чуточку легкости и радости. Ежедневно, ежечасно я чувствую твою ношу. И я бы чувствовал тяжелые угрызения совести, если бы не обратился к тебе сейчас с призывом собрать все твои внутренние резервы, чтобы избежать какого-либо срыва.
В предыдущем письме ты писала мне: «Все, что мы можем сделать, это стиснуть зубы и продолжать. Я знаю, что это трудно, но выбора у нас нет. Мы должны беречь наше здоровье и не поддаваться отчаянию. Когда мой мозг лихорадочно горит и мой ум сбит с толку и путается, я заставляю себя думать о других несчастных, которые тоже переживают подобные муки, и эти мысли дают мне силу встретить лицом к лицу собственное испытание». Эти слова сильного духа и характера вызвали у меня глубокое восхищение».
Наконец в августе 1969 года британские власти согласились обменять Крогеров на арестованного в Москве агента английских спецслужб Джеральда Брука и двух его соотечественников, отбывавших наказание в СССР за контрабанду наркотиков (советский разведчик Конон Молодый — Гордон Лонсдейл был обменен в 1964 году на арестованного ранее в Москве сотрудника британских спецслужб Гревилла Винна).
Ее величество королева Великобритании Елизавета II подписала 23 сентября 1969 года Указ, в котором, в частности, говорилось:
«…В отношении Питера Джона Крогера, который 22 дня марта месяца 1961 года Центральным Уголовным судом был признан виновным в тайной передаче сведений в нарушение Статьи 1 Закона о государственной тайне от 1911 года и был приговорен к двадцати годам тюремного заключения, всемилостивейше объявляем, что, принимая во внимание некоторые обстоятельства, представленные на высочайшее рассмотрение, мы соблаговоляем простереть Наше милосердие и прощение на поименованного Питера Джона Крогера и даруем ему помилование и освобождение его от оставшегося по вышеизложенному приговору срока наказания на день 24 октября 1969 года: по Нашему желанию и благоволению повелеваем освободить его из-под стражи, для чего настоящий указ будет достаточным основанием».
Указ такого же содержания был подписан Королевой Елизаветой II и в отношении Хелен Крогер.
На другой день после подписания указов, 24 октября 1969 года, супруги были освобождены из английских тюрем, а уже 25 октября прибыли в Москву. В начале 1970 года они были приняты в советское гражданство.
Условия конспирации до сих нор не позволяют рассказать о многих операциях, в которых участвовали Моррис и Леонтина Коэн, находясь на разведывательной работе в США и Англии. Однако о качестве их работы свидетельствует такой факт: за конкретные результаты каждый из них был награжден орденами Красного Знамени и Дружбы народов, медалями, а также почетным нагрудным знаком «За службу в разведке». А позже последовали и указы о присвоении им звания Героев России, с которых мы начали рассказ об этих замечательных и исключительно скромных людях.
До последних дней жизни Коэны продолжали трудиться в нелегальной разведке. Они выполняли специальные задания, выезжали в различные европейские страны для организации встреч с разведчиками-нелегалами, принимали участие в подготовке молодых сотрудников.
23 декабря 1992 года Леонтины Коэн не стало. Моррис Коэн скончался 23 июня 1995 года. Похоронены супруги на Новокунцевском кладбище, в московской земле, ставшей для них родной навечно.
В день похорон Морриса одна из российских центральных газет писала: «Он любил Россию страстно и оптимистично». Эти же слова с полным основанием можно было бы отнести и к его боевой подруге и соратнице Леонтине.
Незадолго до своей смерти Моррис Коэн ответил на письменные вопросы американских публицистов Джозефа Олбрайт и Марши Курстель, которые впоследствии написали интересную книгу о жизненном пути разведчиков-нелегалов. Обращаясь к Моррису Коэну, они, в частности, писали:
«В наши дни, когда люди руководствуются мотивами личной выгоды скорее, чем принципами, мы уверены, что жизнь, прожитая Вами и Вашей женой, представляет собой редкое и интригующее повествование, которое следует рассказать».
Приведем некоторые выдержки из ответов Морриса Коэна:
«Вопрос. Что заставило вас принять решение о сотрудничестве с советской разведкой?
Ответ. Я родился в США в начале века. Мое формирование как личности пришлось на то время, когда в среде пролетариев, к которым относились не только мои родители, но и все мое окружение, были очень сильны чувство солидарности с российскими рабочими и чувство гордости за своих братьев по классу, совершивших революцию. Именно эти чувства впоследствии сыграли огромную роль при формировании моего мировоззрения. Одним из ярчайших воспоминаний моего детства является митинг солидарности с народами России, на котором выступал Джон Рид по приезде из Москвы, на который меня взяли родители.
Это чувство любви к России как к родине всех пролетариев, где уничтожено угнетение человека человеком и решены многие противоречия капиталистического общества, я пронес через всю свою жизнь. Именно поэтому, когда встал вопрос об оказании посильной помощи России, я ни минуты не колебался и сделал все возможное, чтобы оправдать доверие.
В атмосфере того времени я принял сторону страны, в политическую правоту которой верил и верю.
Вопрос. Каким образом, родившись в США, вы решились работать против своей страны?
Ответ. Парадокс состоит в том, что я никогда не работал против интересов США, которые понимал и понимаю как обеспечение возможности для простых людей жить в мире с народами других стран. Мир, как это подтверждается всем ходом истории, зависит от доверия и паритета сил, а доверие, в свою очередь, — от информации, зачастую секретной, о планах и намерениях. Получение информации о планах и намерениях политического руководства, а также о научно-технических достижениях, способных повлиять на сложившийся паритет сил, — задача под силу только разведке.
В каких бы странах я ни жил, я всегда с уважением и большой любовью относился к своей родине — США».
Глава 12. Полковник Африка
В течение долгих лет жизни этой замечательной разведчице-нелегалу — Африке де Лас Эрас — не раз приходилось менять имена. Но для большинства своих коллег по разведке она навсегда осталась в памяти под оперативным псевдонимом «Патрия», что в переводе с испанского означает Родина. Этот псевдоним был выбран ею не случайно. Для нее, 245 испанки по происхождению, Советский Союз стал второй родиной.
Более 45 лет эта мужественная, самоотверженная женщина отдала работе в советских органах государственной безопасности. Большую часть из них она находилась за кордоном, на самом ответственном и опасном направлении деятельности внешней разведки — на нелегальном положении.
