ВАЛЬС В ГЕРМАНСКОМ ПОСОЛЬСТВЕ
Зоя Ивановна была не только хороша собой, но и необычайно умна. Именно она подготовила известную аналитическую записку для И.В. Сталина, в которой утверждалось, что нападения Гитлера на Советский Союз можно ожидать в любой момент. Вспоминая этот период, Зоя Ивановна писала: «Наша аналитическая записка оказалась довольно объемистой, а резюме — краткое и четкое: мы на пороге войны».
В подготовке гитлеровской Германии к войне против СССР Зоя Воскресенская-Рыбкина смогла убедиться и лично.
Желая опровергнуть слухи о якобы готовящемся нападении на СССР и продемонстрировать свою приверженность заключенному в 1939 году германо-советскому договору, руководство Германии в начале июня 1941 года прислало в Москву группу солистов балета Берлинской оперы. Германский посол в Москве граф Вернер фон Шуленбург устроил в здании посольства прием в их честь и пригласил на него солистов балета Большого театра. Присутствовала на приеме и некая госпожа Ярцева (под этой фамилией выступала Зоя Ивановна), якобы представлявшая Всесоюзное общество культурных связей с заграницей (ВОКС). В ее задачу, как разведчика, в частности, входило оценить обстановку в посольстве и настроение его сотрудников.
На приеме Ярцева выглядела настолько привлекательно, что, когда начались танцы, именно ее граф Шуленбург пригласил на тур вальса. Танцуя с послом, Зоя Ивановна прошлась с ним в вальсе по всему залу и обратила внимание на то, что на стенах примыкавших к залу комнат были видны светлые квадраты пятен от снятых картин. А в одной из комнат напротив приоткрытой двери возвышалась груда чемоданов. Вызывали озабоченность и другие детали, подмеченные Зоей Ивановной в беседах с немецкими дипломатами.
Разведчица сделала вывод о том, что германское посольство готовится к отъезду, а акция с Берлинским балетом была устроена для отвода глаз. Об этом и было доложено в тот же вечер руководству разведки.
НАСТАВНИК ПАРТИЗАН И ПОДПОЛЬЩИКОВ
С первых дней Великой Отечественной войны Воскресенская-Рыбкина являлась сотрудницей Особой группы, возглавляемой заместителем начальника внешней разведки генералом П.А. Судоплатовым. Она занималась подбором, организацией, обучением и переброской в тыл врага диверсионных и разведывательных отрядов. Зоя Ивановна, в частности, стала одним из создателей первого партизанского отряда.
Первоначально в отряд входили всего четыре человека, которых подбирала и инструктировала разведчица.
Командиром отряда был назначен Никифор Захарович Каляда — кадровый военный, воевавший с немцами еще в Первую мировую войну. Бывший партизан на Украине, он в 1920-е годы являлся заместителем командующего армией на Дальнем Востоке.
Начальником штаба еще не существовавшего отряда назначили Леонида Васильевича Громова — бывшего начальника геологической экспедиции на острове Врангеля.
В группу были также включены: в качестве специалиста-механика — Самуил Абрамович Вильман, который до войны был резидентом нелегальной резидентуры в Монголии под «крышей» владельца частной авторемонтной мастерской, и лейтенант запаса Константин Павлович Молчанов, как специалист-оружейник.
Перед группой была поставлена задача создать партизанский отряд из местных жителей Вельского, Пречистенского и Батуринского районов Смоленской области.
8 июля 1941 года группа, официально именовавшаяся отрядом № 1, на грузовой автомашине выехала в северный лесной массив по направлению Москва — Смоленск — Витебск.
Вскоре в отряде уже было более ста человек из десяти районов Смоленской области. В лесу Никифор Каляда отпустил бороду, за что партизаны прозвали его «Батей». Из истории Великой Отечественной войны хорошо известно легендарное партизанское соединение «Бати», которое уже в 1941 — 1942 годах практически восстановило советскую власть в районе треугольника Смоленск — Витебск — Орша.
Зоя Ивановна Воскресенская-Рыбкина была также причастна к созданию и заброске в тыл противника одной из первых разведывательных групп, которая, кстати, работала под необычным, церковным прикрытием. Вот как об этом она вспоминает в своих мемуарах:
«Я узнала, что в военкомат обратился епископ Василий, в миру — Василий Михайлович Ратмиров, с просьбой направить его на фронт, чтобы “послужить Отечеству и защитить от фашистских супостатов православную церковь”.
Я пригласила епископа к себе на квартиру. Беседовали несколько часов. Василий Михайлович рассказал, что ему 54 года. Сразу же после начала войны он был назначен Житомирским епископом. Но Житомир вскоре был занят немецкими оккупантами, и тогда его назначили епископом в Калинин. Он рвался на фронт и потому обратился в райвоенкомат.
Я спросила его, согласится ли он взять под свою опеку двух разведчиков, которые не помешают ему выполнять долг архипастыря, а он “прикроет” их своим саном. Василий Михайлович не сразу согласился, подробно расспрашивал, чем они будут заниматься и не осквернят ли храм Божий кровопролитием. Я заверила его, что эти люди будут вести тайные наблюдения за врагом, военными объектами, передвижением войсковых частей, выявлять засылаемых к нам в тыл шпионов.
Епископ согласился.
— Если это дело серьезное, я готов служить Отчизне.
— В качестве кого вы сможете их “прикрыть”?
— В качестве моих помощников. Но для этого им надо основательно подготовиться.
Мы договорились, что я доложу руководству и на следующий день встретимся.
Руководителем группы назначили сотрудника службы внешней разведки, капитана госбезопасности Василия Михайловича Иванова (оперативный псевдоним — “Васько”). Вторым членом группы стал Иван Иванович Михеев (оперативный псевдоним — “Михась”), 22-летний выпускник авиационного училища, являвшийся с начала войны сержантом госбезопасности истребительного батальона войск НКВД.
Владыку Василия с его будущими помощниками знакомила каждого в отдельности. Они епископу понравились. Между собой “Васько” и “Михась” тоже установили добрый контакт. Владыка Василий каждый день у меня на квартире обучал их богослужению: молитвы, обряды, порядок облачения. К слову скажу, облачение для епископа и его помощников мы получили из фондов музея. Одно из них, шитое жемчугом, епископ отклонил, заметив, что это одеяние для священнослужителей более высокого ранга и применяется в более торжественных случаях. Обменяли его на другое.
Группа сложилась дружная, удачная. 18 августа 1941 года ее направили в прифронтовой Калинин. Службу они начали в Покровской церкви Пресвятой Богородицы, но 14 октября вражеская авиация разбомбила ту церковь, и епископ со своими помощниками перешли в городской собор.
Вскоре немцы заняли Калинин. Владыка Василий послал “Михася” к бургомистру, попросил взять его и помощников на довольствие, магазины в городе опустели. Бургомистр обещал, но тут же епископа вызвали к начальнику гестапо. Через переводчицу, православную немку Линду, владыка объяснил местному фюреру, что при советской власти был посажен в тюрьму и отбывал наказание на Севере, в Коми. Он подчеркнул, что его главной заботой является духовная жизнь паствы, ею он крайне озабочен, к этому обязывает его высокий духовный сан».
