В январе—марте 1918 года Филиппов неоднократно выезжал в Финляндию. Сохранившиеся в архивах разведки его письменные донесения и отчеты говорят о том, что он проявил немало находчивости, энергии и настойчивости для выполнения разведывательного задания Дзержинского. В Гельсингфорсе Филиппов несколько раз встречался с председателем Совета народных уполномоченных К. Маннером. О результатах переговоров он лично информировал «чекиста номер один». Его подробные и обстоятельные донесения всегда отличались присущей опытному журналисту наблюдательностью, политической остротой и глубоким анализом. Так, в одном из своих сообщений в Центр Филиппов, в частности, указывал:
«Ф.Э. Дзержинскому (лично и конфиденциально).
После беседы с Председателем народных уполномоченных Маннером у меня сложилось твердое убеждение, что правительство Финляндии желает сохранить строгий нейтралитет и не будет предпринимать каких-либо действий, могущих вызвать вмешательство в их дела любой иностранной державы.
Вместе с тем правительству трудно будет удержаться у власти, поскольку север страны и частично центральная часть ее продолжают оставаться под контролем финской буржуазии, которая имеет силу в Сенате и плетет интриги с Германией и Швецией, что несовместимо с нейтралитетом Финляндии».
В начале 1918 года советское правительство вело усиленную подготовку к переговорам о заключении мира с Германией. Поэтому любая информация о военных планах немцев и передвижении их войск представляла для Центра большой интерес и способствовала определению позиции российской делегации на переговорах. В частности, очень важно было иметь представление о том, каким образом поведет себя Германия в отношении Финляндии, будет ли она использовать эту страну в войне против Советской России.
Значительная часть информации Филиппова относилась именно к этому кругу вопросов. В конце января 1918 года он сообщал о предстоящем захвате немцами Аландских островов. Вскоре эти сведения подтвердились. Одновременно в столице Финляндии стали циркулировать слухи о возможном наступлении немцев на Петроград. Анализируя эту информацию, Филиппов писал:
«…Подготавливая умы к наступлению опасности с одной стороны, немцы идут в другом направлении. Германские войска планируют приступить к захвату Балтийского флота, базирующегося в финских портах. Без этого даже взятие Петрограда не даст им желанной победы. Поэтому необходимо убедить каждого из команд кораблей, находящихся в этой стране, в важности общего выступления, так как немцы боятся только флота».
БАЛТИЙСКИЙ ФЛОТ ВОЗВРАЩАЕТСЯ
Выполняя поставленную перед ним задачу, Филиппов подробно изучал обстановку на флоте и в армейских гарнизонах, регулярно информируя о своих наблюдениях Москву. В одном из своих донесений он отмечал:
«Положение здесь отчаянное. Команды ждут весны, чтобы уйти домой. Матросы требуют доплат, началось брожение, появляются анархисты, которые продают на месте имущество казны.
…Балтийский флот почти не ремонтировался из-за нехватки необходимых для этого материалов (красителей, стали, свинца, железа, смазочных материалов). В то же время эта продукция практически открыто направляется путем преступных сделок из Петрограда в Финляндию с последующей переправкой через финские порты в Германию».
Еще более тревожное положение сложилось в армейских частях. В сообщении от 23 февраля 1918 года Филиппов проинформировал ВЧК о готовящемся нападении группы финских белогвардейцев в Гельсингфорсе и в районе Выборга на российские динамитные и пороховые погреба, так как караульная служба там, можно сказать, не велась. Он также предлагал «до ухода флота в Кронштадт развернуть вербовку на судах надежных матросов, в том числе из эстонцев и финнов». Одновременно Филиппов указывал на необходимость «срочно командировать в Финляндию надежные отряды красногвардейцев с тем, чтобы навести порядок и усилить местные гарнизоны, а местами просто заменить их». Разведчик настаивал на немедленной организации должного взаимодействия армии и флота, которое к тому времени фактически отсутствовало. По этому вопросу он не раз беседовал с председателем Центробалта П.Е. Дыбенко, находившимся в Финляндии. Филиппову удалось также убедить командующего Балтийским флотом адмирала Развозова поддержать большевиков. О всех своих действиях Филиппов аккуратно информировал устно или письменно Дзержинского и других руководителей ВЧК.
Сохранившиеся материалы позволяют сделать вывод о том, что результатами своей разведывательной работы Филиппов полностью оправдал надежды Дзержинского. Несмотря на то, что обстановка в Финляндии менялась с калейдоскопической быстротой, Алексею Фроловичу удавалось выделить самое главное, самое актуальное и своевременно информировать о происходящих событиях Центр. Его донесения отличались четкостью и лаконичностью. В них всегда содержались конкретные предложения о мерах, которые, по мнению Филиппова, следовало предпринять, чтобы повлиять на обстановку в стране и направить ее развитие в нужное для России русло.
Некоторые сообщения Филиппова докладывались непосредственно Ленину. Так, например, его донесение от 15 февраля 1918 года начиналось следующими словами:
«Товарищ Дзержинский! Завтра возвращаюсь назад с полным, весьма важным докладом. Сейчас сообщаю самую настоятельную просьбу поговорить с Ильичом о непринятии решительных мер до нашего с Вами и с ним свидания».
Далее Филиппов информировал об усилении финской Белой гвардии и активизации немецкого военного флота в районе Аландских островов. Он также вносил конкретные предложения об отводе отряда российских кораблей в Кронштадт буксирами. В донесении высказывались соображения о целесообразности оказания Финляндии помощи продовольствием, горючим и смазочными материалами. Одновременно Филиппов предупреждал о необходимости принятия решительных мер, чтобы российские поставки «не попали в руки финских белогвардейцев или, еще хуже, в руки немецкой армии».
А.Ф. Филиппов пользовался большим доверием у Ф.Э. Дзержинского. Об этом, в частности, свидетельствует тот факт, что Председатель ВЧК поручил ему изучить в Гельсингфорсе и Ревеле работу существовавших там до революции отделений контрразведки царской армии и высказать свои соображения по поводу возможного их использования в интересах ВЧК. Алексей Фролович на месте изучил работу этих учреждений и пришел к твердому убеждению, что они «носят в себе все недостатки старого режима и, за небольшим исключением, состоят из чиновников, интересующихся только жалованьем, но отнюдь не результатами работы». Поэтому он предлагал без промедления издать за подписью В.И. Ленина декрет об упразднении этих учреждений и создании вместо них «органов военного контроля, которые бы ежедневно давали советскому правительству сведения о передвижении войск противника». Свое сообщение на имя Дзержинского он завершил следующими словами: «Декрет насчет контрразведки проведите непременно!»
Безусловно, деятельность Филиппова, как одного из первых разведчиков советского периода, существенно отличалась от работы будущих профессионалов отечественных спецслужб, так как строилась преимущественно на энтузиазме, жизненном опыте и творческой импровизации исполнителя. Никакой специальной подготовки Алексей Фролович не имел, да и приобрести ее в то время было абсолютно негде. Сама обстановка острейшего политического, экономического и социального кризиса в России, тяжкие последствия Первой мировой войны, назревавшая Гражданская война—все эти обстоятельства придавали его работе в ВЧК, в том числе и по линии внешней разведки, неординарный характер. Его деятельности был присущ особый динамизм, непосредственное участие в срочной реализации конкретных решений руководства Чрезвычайной комиссии и собственных предложений.
