– Могу покаяться в грехе алчности, гордыни, праздности… – попытался пойти на сделку со следствием Олег. – В чревоугодии не могу – в армейских столовках кормят вкусно, но без изысков. В распутстве… Хм, ну его было бы меньше, чем хотелось бы, но было ведь. Только какой у порока срок давности, а то подруга моя уже давненько в штаб фронта умотала?
– Если вы верность друг другу блюдете, по нынешним временам ужасного падения нравов это уже не грех, а почти подвиг, – тяжело вздохнул отец Федор и подпер голову кулаком. – Кстати, я уже упоминал, что раскаявшимся в своих грехах заблудшим душам церковь может выдать направление на профильное обучение? Отчизне всякие таланты нужны… Даже самые сомнительные. Вроде того, которым обладает наш корабельный некромант. Согласись, он же уважаемый человек?
– Еще какой, – не стал оспаривать данное утверждение Олег, предпочитавший быть вежливым даже за глаза с людьми, способными поднять маленькую личную армию мертвых. – Кстати, как он? Когда мы летели обратно на свою сторону фронта, выглядел плохо.
– Под следствием. Даже не уверен, в подвалы какого монастыря его законопатили. Могли не полениться и в Троице-Сергиеву лавру отвезти. – Священник немного смутился. – Но я уверен, его оправдают. Да, на призыв малого некрополя санкции не имелось…
Олег понятливо покивал, мысленно вспоминая законы, касающиеся злоупотребления магией. Самую их пугающую часть, касающуюся заклятий и ритуалов массового поражения. Когда они только покидали польскую тюрьму, он еще просто не понял, что именно сотворил некромант. Призыв некрополя по праву занимал в справочниках по темной магии соседнюю страницу с открытием Прорыва Хаоса. Энергия, изливавшаяся из него, при длительном контакте убивала все живое не хуже сильнейшей радиации. А потом мертвое вставало и шло искать живое, чтобы сожрать его. И если человеческих зомби выследить и изничтожить получалось относительно быстро в силу их крупных размеров, то вот колония каких-нибудь дохлых муравьев могла охотиться на случайных жертв годами.
– Однако силы смерти оказались выпущены на свободу уже даже за границей официальной территории Российской империи, – продолжал рассуждать священник. – В стране, с которой мы воюем. Даже если Бахаря и осудят на лет пять покаяния, думаю, он не сильно расстроится. Истинное посвящение у некромантов штука редкая. И стоит она еще и не того. Кстати, православная церковь осуществляет надзор за подобными процедурами, если они проходят в установленном порядке. И тех, кому не повезло справиться с вызванными ими силами, мы умудряемся спасать аж в целой половине случаев!
– Святой отец, ну не чернокнижник я, не чернокнижник! – Олег уже отчаялся убедить собеседника в своей искренности. А еще у него с каждой минутой их разговора все сильнее и сильнее болела голова, на которую священник воздействовал ментально. – И не хочу им быть вообще! Меня куда больше привлекает стезя целителя. Если вдруг не получится с магической медициной, сосредоточусь в големостроении. Стихийная магия, погодная, астрал… Да что угодно лучше, чем эта дрянь, от которой проблем едва ли не больше, чем пользы!
– Однако фамильный артефакт ты использовал без колебаний, – вкрадчиво заметил отец Федор. – Да и в тюрьме действовал решительно… Пусть я пока и не очень понимаю как.
– Ладно, черт с вами, признаю… Против дяди действительно использовал те силы, которых лучше бы не касаться. Но это же только от безысходности. – Олег решил умолчать, что тот призыв вполне удался. Просто тот, кто его делал, желал не ме́сти паскудным родственникам, а нового тела с полным комплектом конечностей и органов зрения. – Были бы иные варианты, имеющие хоть некоторые шансы на успех, – я бы использовал их.
– В том-то и проблема, сын мой. Из тех, кому вся эта пакость даром не нужна, как раз лучшие сертифицированные чернокнижники и выходят. Применяющие полученную силу только там и только тогда, когда без нее ну вот никак! – Отец Федор тяжело вздохнул и на мгновение прекратил ментально давить на мозг инвалида. А затем начал заново, но теперь уже в два раза сильнее, чем раньше. – А был бы ты юношей со взором горящим от тайн небытия и бредящий мощью нижних сфер реальности – давно бы законопатили тебя в дальний сибирский скит лет на пятнадцать. Подумать о своем поведении до полного просветления и отказа от разных глупостей. Ладно, сын мой, с раскаянием и чистосердечным признанием я тебя торопить не буду. Пока.
– Почему-то последнее слово не очень меня успокаивает, – пробурчал Олег раньше, чем смог вернуть себе контроль над собственным языком. – Отец Федор, а у вас санкция на допрос есть? А то я и так больной, а вы меня сейчас еще и до инсульта доведете!
– А три четверти команды после такой длительной ментальной атаки мне бы уже вообще ничего сказать не могли. И ты еще делаешь вид, будто не понимаешь, почему я так к тебе прицепился, – фыркнул священник, но давление на разум собеседника все же убрал. – Ладно, помимо спасения твоей души, я еще и про другое поговорить хотел. Намереваешься ли ты ждать того времени, когда Андрэ выпустят из-под следствия, или намерен подобно значительной части экипажа подать просьбу о переводе в другое подразделение?
– Он тоже под следствием? – удивился Олег, но почти сразу же понял, чем это вызвано. – Хотя да… Потерять парящий линкор и половину команды – это вам не хухры-мухры.
– Именно. Не лучший задел для успешной карьеры, – был вынужден согласиться отец Федор. – Если бы мы взамен старого корабля не прихватили новехонький парящий эсминец класса «Рейнджер» и кучу пленных, дело бы могло дойти до реальных наказаний. А так, в соответствии с восстановленными после имперской реформации законами, Андрэ скорее всего лишь будет вынужден сменить свой корабль на захваченное в бою судно. Но многие из команды уже поспешили перевестись, дабы избежать темных меток в своей биографии.
– Речь идет про офицерский состав, я так понимаю, – понимающе кивнул Олег. Он успел послужить на «Змие» всего ничего. Однако даже за пару дней трудно было не заметить лишь едва-едва скрываемого пренебрежения, высказываемого отдельными личностями по отношению к капитану. – Рядовым же вместе с ведьмаками-контрактниками вроде меня выбирать не приходится.
– Ну, на свой счет ты ошибаешься, – покачал головой священник. – Обладатель второго ранга – это уже не совсем бесправное мясо. Ты мог бы уйти… Но, я надеюсь, не станешь этого делать. Тем более что корабельный доктор вместе с одним из своих помощников нас покидает. Выхлопотал себе пенсию в связи с многочисленными ранениями и возрастом. Теперь он намерен открыть свою клинику где-нибудь в не совсем глухой провинции, а кому-то придется взять на себя возню с лазаретом.
– Я не потяну, – честно признался Олег, здраво оценивая свои силы.
– Со стационарными артефактами и моей помощью – справишься, – не согласился с ним отец Федор. – Тем более что я могу договориться, чтобы тебя прямо в этой реанимации немного натаскали на самые основные процедуры латания раненых. А уж дальше теми, кого дотащим до госпиталя, займутся настоящие специалисты.
– Интересное предложение. – Олег понял, что отказаться он уже вряд ли сможет. – Но какой вам прок так помогать мне? Или тому же Андрэ, на худой конец?
