Но массовые выступления против метрополии в Южной Америке начались после того, как войска императора Наполеона I вторглись в Испанию и свергли короля Фердинанда VII из династии Бурбонов. Это дезорганизовало испанскую колониальную администрацию и позволило оппозиции подготовиться к выступлению против нее.
Во главе революцию встали крупные землевладельцы – креолы, но основную массу сражающихся армий составили крестьяне – индейцы и метисы.
В 1810 г. прошли антииспанские выступления в крупных городах по всему материку – в Каракасе, Буэнос-Айресе, Боготе и других. Революция началась в Аргентине, где восставшие свергли вице-короля. Руководство страной перешло в руки революционного совета – хунты, и в 1816 году Аргентина провозгласила себя независимой от Испании.
Другим революционным центром наряду с Аргентиной стала Венесуэла, где повстанцев возглавил Симон Боливар
[8]
. Сын 57-летнего Хуана Висенте Боливара и 18-летней Марии де ла Консепсион Паласиос Бланко родился 24 июля 1783 года в знатной креольской семье баскского происхождения в поместье Сан-Матео и был связан родственными узами со многими влиятельными семьями не только Венесуэлы, но и Испании. Боливары, как и большинство богатых креолов Венесуэлы, происходили из городка Ла-Пуэбла-де-Боливар в Бискайе, в Испании, находившегося тогда в округе Маркина. Первый из Боливаров, тоже Симон, поселился в Венесуэле еще в 1559 году. Он занимал в колониальной администрации пост казначея при генерал-капитане. Потомки этого Симона превратились со временем в одно из богатейших семейств колонии, хотя и не «чистых» кровей: историки утверждают, что в XVIII веке в жилах Боливаров текла уже не чисто испанская кровь, а с примесью индейской и негритянской.
Отец Боливара владел поместьями, золотыми приисками и сахарными заводами. Ему принадлежали дома в Каракасе и в других городах Венесуэлы. На его плантациях работало свыше тысячи рабов. Не гнушался он заниматься и коммерцией: содержал в Каракасе через подставное лицо большую лавку по торговле сукном.
Несмотря на свое богатство и знатное происхождение, Боливары были креолами и как таковые находились на социальной лестнице ступенькой ниже испанцев. Как и другие креолы, отец Боливара зависел от баскских купцов, которым он вынужден был продавать за бесценок какао и другие продукты со своих плантаций.
Все это не могло не оказать влияния на взгляды отца Боливара. Известно, что он еще за полтора года до рождения Симона принимал участие вместе с Мирандой
[9]
в подготовке антииспанского восстания. Сохранилось письмо отца Боливара Миранде, подписанное еще двумя видными креолами, в котором авторы послания изъявляли готовность следовать за Мирандой и сражаться до последней капли крови во имя большого и почетного дела – освобождения Венесуэлы от испанского господства. Однако отцу Боливара не суждено было претворить свои намерения в жизнь. Он умер, когда Симону исполнилось три года. Через пять лет умерла и его мать. Сироты Боливары остались на попечение родственников, которые дали им первоклассное по тому времени образование.
Портрет Симона Боливара. (Хуан Ловера, 1827 год.)
Большую роль в воспитании юного Симона сыграли его няня-негритянка рабыня Ипполита и учитель и тезка Симон Родригес. Боливар всегда вспоминал с большой теплотой Ипполиту, которая заботилась о нем с исключительной преданностью. «Ипполита – моя мать, – писал он своей сестре в 1825 году. – Ее молоко вскормило меня, и я не знал других родителей, кроме нее».
Венесуэльский просветитель Симон Родригес в свою очередь оказал влияние на формирование мировоззрения Боливара. Родригес был фанатичным последователем Руссо и французских энциклопедистов, идеи которых он с энтузиазмом распространял среди колонистов. Его настоящая фамилия – Карреньо. От этой фамилии он отказался и принял фамилию матери – Родригес в знак протеста против своего брата, религиозное ханжество которого претило ему. Своим дочерям Родригес дал имена Майе (кукуруза) и Тюльпан, следуя в этом духу учения Руссо, взгляды которого на воспитание он изложил в докладной записке, представленной властям и озаглавленной «Размышления о недостатках преподавания в школах начального обучения в Каракасе и о мерах по улучшению оного».
От Симона Родригеса узнал впервые молодой Боливар о традициях освободительной борьбы в колониях, о восстании инка Кондорканки и о Миранде. Родригес познакомил своего воспитанника с классиками древности, с философией, с идеями великих французских мыслителей, многие книги которых имелись в отцовской библиотеке Боливара. С энтузиазмом говорил учитель своему ученику о французской революции 1789 года, отменившей рабство и возвестившей всему миру грядущую эру свободы, равенства и братства.
Уго Чавес с пистолетами Симона Боливара в своём рабочем кабинете в Каракасе, 2012-й год
«Я безумно люблю этого человека», – признавался впоследствии Боливар, говоря о Родригисе. После того как испанцы были изгнаны из колоний и дело независимости восторжествовало, Боливар писал своему учителю: «Вы побудили меня посвятить мое сердце служению справедливости, великому, прекрасному. Я следовал по пути, начертанному вами».
Симон Родригес был наставником Боливара в течение пяти лет. Когда они встретились, учителю было 20 лет, ученику – 9; ученик смотрел на учителя с опаской и уважением. Когда они расставались, учителю исполнилось 26, а ученику -14 лет; их объединяла крепкая дружба единомышленников. Расставание произошло при драматических обстоятельствах. Учитель был одним из активных участников республиканского заговора, во главе которого стояли Гуаль и Эспания. После их ареста Родригес был вынужден бежать. «Борись против проклятых «годос», за свободу Венесуэлы, – сказал Симон Родригес своему ученику. – Мы скоро встретимся».
Симон Родригес отбыл в Европу. Вскоре он появился в Париже под фамилией Робинзон. Его можно было встретить в масонских ложах, в модных литературных салонах, в кабачках, где собирались рабочий люд и мастеровые. Он проповедовал идею освобождения испанских колоний. Затем Родригес Робинзон побывал в Риме, Вене и, следуя по стопам Миранды, появился в Санкт-Петербурге, откуда возвратился в Париж. Там он встретился впоследствии вновь с Симоном Боливаром.
