– Трудно сказать наверняка, – мягко произнесла Сьюзен. – Но, судя по всему, они действительно выступают против папиных экспериментов по изучению начала Вселенной. Они считают, что такие опыты слишком опасны и что необходимо остановить учёных, пока они не зашли чересчур далеко.
– Но это же глупо! – возмутился Джордж. – Опыты, которые проводит Эрик, совершенно безопасны. И они правда могут показать нам, как возникла Вселенная! Это как… как последняя деталь пазла, который учёные собирают уже много веков! Нельзя же выбросить эту деталь, так и не увидев целую картину!
К этому моменту они уже разложили очки во всей аудитории, спускаясь от последнего ряда к первому.
Двери за последним рядом внезапно распахнулись. Высокий мальчик стрелой пронёсся по залу, спрыгнул с роликовой доски, приземлился рядом с Джорджем, подхватил доску – колёса ещё вертелись – и победно воскликнул:
– Оба-на!
– Винсент! – восторженно завопила Анни. – Не знала, что ты придёшь. Хорошо, когда рядом есть хотя бы один друг! – многозначительно заявила она, с вызовом глядя на Джорджа.
– А я думал, сюда никого не пускают, – пробурчал Джордж.
– Только что начали пускать, а я разогнался, – Винсент указал на свой скейтборд, – и сразу оказался впереди всей очереди!
– А те, в чёрном, – они ушли? – спросила Анни.
Зал тем временем начал заполняться: желающие послушать лекцию занимали свои места, с любопытством и недоумением рассматривая тёмные очки.
– Ага, смотались, – ответил Винсент. – Психи. Что это вообще было? «Злодейский учёный»! Вот недоумки!
Анни смотрела на Винсента снизу вверх и так улыбалась, что Джорджу ужасно захотелось дёрнуть её за волосы – просто чтобы эта улыбка с неё сползла.
– Один из них, между прочим, пытался со мной заговорить, – добавил Винсент, ловко подкидывая доску левой ногой.
– И что он сказал? – спросил Джордж.
– Я не очень-то разобрал, – признался Винсент. – На нём же маска была, и голос звучал, как будто у него во рту шерстяной носок. Но, по-моему, он назвал имя.
– Какое? – заинтересовался Джордж.
Винсент пристально посмотрел на него.
– Честно говоря, чувак, – произнёс он, – похоже, что это было твоё имя. Он вроде как сказал «Джордж».
– Но если он протестует против науки, при чём тут Джордж? – растерянно спросила Анни.
– Ну, может, он и не говорил «Джордж», – резонно предположил Винсент. – Может, это было просто какое-то похожее слово. Или, может, на языке придурков в чёрном это слово означает что-то другое. Вот у моего папы, например, – ввернул он будто невзначай, – как только премьера фильма, так обязательно проблемы из-за чокнутых поклонников. Какая же ты знаменитость, если у тебя нет хотя бы парочки полоумных фанатов? Это, как бы так сказать, неизбежный побочный эффект. Оборотная сторона славы.
– Премьера фильма… – мечтательно повторила Анни. – Обалдеть!
– Ага, – рассеянно отозвался Джордж. – Премьера фильма… Обалдеть…
Он не передразнивал Анни – просто машинально повторил её слова, задумавшись о том, с какой стати кто-то из этих чокнутых упомянул его имя. Наверняка, думал он, существует связь между этими демонстрантами и странным сборищем в заброшенном подвале под одной из фоксбриджских башен. Кто ещё догадался бы обозвать Эрика «злодейским учёным», как не эти безликие люди в чёрном, считающие, что из-за его опытов Вселенная может за минуту разлететься на куски? Но, с другой стороны, какое им дело до Джорджа?..
В зале несколько раз мигнул свет, и механический голос, в котором Джордж и Анни узнали голос Космоса, предложил всем рассаживаться по местам.
– Дамы и господа, – продолжил голос, – а также дети и космические путешественники, сегодня вам предстоит приключение, каких в вашей жизни ещё не бывало. Итак, дамы, господа и юные покорители космоса, готовьтесь к встрече со своей Вселенной!
И на этих словах зал погрузился во тьму.
Глава седьмая
Джордж, Анни и Винсент быстро заняли свои места в первом ряду с краю. Последнее кресло, рядом с Джорджем, оставалось пустым. Это было единственное свободное место – зал был набит битком. Наконец все расселись, и наступила тишина.
– Уважаемые космические путешественники! – прогремел над головами голос Космоса. – Нам предстоит преодолеть миллиарды лет. Вы готовы? Готовы оказаться в начале начал, готовы узнать, с чего и как всё началось? Тогда, пожалуйста, наденьте тёмные очки! Вы увидите нечто ослепительное, так что поберегите зрение!
Над головами слушателей в кромешной тьме возникла белая светящаяся точка, до невыносимости яркая. И тут Джордж заметил, что на пустующее место рядом с ним кто-то садится. Как раз в этот момент Космос осветил зал яркой вспышкой, и Джордж успел разглядеть на соседе совершенно необыкновенные очки: стёкла у них были не прозрачные и не тёмные, а ярко-жёлтые.
Раньше Джордж видел такие очки только один раз в жизни. Когда они с Анни и Космосом вытащили Эрика из чёрной дыры, на Эрике почему-то были точно такие же жёлтые очки. Это были не его очки, и вопрос о том, как они оказались в сверхмассивной чёрной дыре, так и остался без ответа.
– А откуда у вас эти… – начал было Джордж, но слова его заглушил голос Космоса:
– Наша история начинается тринадцать целых семь десятых миллиарда лет назад. – Над залом по-прежнему висела светящаяся точка. – Именно тогда возникло всё, что мы с вами видим во Вселенной, и всё, чего мы не видим, потому что оно невидимо. Возникло оно в виде крошечной точки, гораздо меньше протона. Само пространство тоже было крошечным, поэтому всё в нём должно было быть плотно спрессовано. Если заглянуть в прошлое так далеко, что дальше уже некуда, то окажется, что физика не может в точности описать происходившее в тот момент – слишком уж необычными были условия. Но, по всей видимости, пространство, каким мы его знаем, началось с крошечной точки тринадцать целых семь десятых миллиарда лет назад и затем стало расширяться.
Точка света вдруг начала раздуваться, как воздушный шарик. Этот шарик был слегка прозрачным, по всей его поверхности кружил вихрь ярких узоров; внутри же, казалось, не было ничего.
– Этот горячий бульон, – продолжал Космос, – и станет нашей Вселенной. Заметим, что Вселенная – только поверхность шара; это двухмерная модель трёхмерного пространства. Когда шар растёт, его поверхность расширяется и всё, что на ней есть, растягивается. Вместе с пространством началось и время. Такова традиционная картина Большого взрыва, при котором всё, включая пространство и время, возникает в начале истории совершенно внезапно.
