Но было поздно. Зузубин их заметил. Он в ярости обернулся – и тут же расплылся в улыбке, увидев две пары глаз, которые пристально смотрели на него из-за груды железа, укрывавшей старый компьютер от остального мира.
– О, Джордж! – осклабился он. – И малышка Анни. Рад вас видеть! Иди сюда, Анни, не бойся. Я ведь тебя на руках носил, когда ты была совсем ещё крохой.
У Джорджа и Анни не оставалось выбора, и они вышли из-за горы металлолома. Винсент же остался на месте, притаившись за старой мебелью. Зузубин его не заметил, и Винсент решил не обнаруживать себя, чтобы прийти на помощь Анни и Джорджу, если они попадут в переплёт. Он не понял почти ничего из того, что говорил старый учёный, но одно ему было ясно: человек, который задумал изменить прошлое, чтобы обелить себя и очернить другого, – это не тот, кому можно доверять.
– Анни! – продолжал ворковать Зузубин. – Как ты выросла! Совсем большая девочка. И какая умница! Но почему у вас такой озабоченный вид, детвора? Чем вам помочь? Давайте, выкладывайте. Доверьтесь старому профессору!
Джордж ущипнул Анни, чтобы она не вздумала открывать рот, но было поздно.
– Профессор Зузубин… – начала она дрожащим голосом.
Зузубин украдкой сунул руку за спину и выключил монитор старого Космоса.
– …нам нужно попасть на Большой адронный коллайдер, – продолжала Анни. – Там папа, мы должны его спасти. У вас тут старый Космос… пожалуйста, поскорей отправьте нас на коллайдер, срочно, мы должны успеть обезвредить бомбу.
– Бомба? На Большом коллайдере? Твой папа в беде? – Зузубин сделал вид, будто очень встревожен. – Не может быть, не верю! Неужели Эрику грозит… – Он замолчал на полуслове, с подозрением следя, как Джордж что-то шепчет на ухо Анни, и, расслышав, возмущённо воскликнул: – Почему это «ни слова больше»? Эрик – мой любимый ученик, моя гордость, мой самый большой успех за всю мою жизнь. И если у него неприятности, для меня большая честь прийти ему на помощь. – И Зузубин низко поклонился.
Анни повернулась к Джорджу.
– У нас нет выхода, – сказала она голосом, полным слёз. – Больше нам некого попросить.
– Значит, вы хотите попасть на коллайдер, – вкрадчиво произнёс Зузубин. – Конечно, я вам помогу. Секунда – и вы на месте.
Он ввёл на клавиатуре несколько команд, и рука его зависла над одной из дверей, ведущих куда-то внутрь огромного компьютера.
– Когда я открою эту дверцу, – промурлыкал Зузубин, – Космос доставит вас в то самое место, где вам следует быть, прямо по назначению. Ты, Анни, сегодня командуешь парадом. Ты решишь все проблемы, и всё снова станет хорошо.
Анни просияла. Наконец-то ей выпала главная роль. Она всё исправит, всех спасёт. Не папа, не мама, не Джордж – она.
– Да, – решительно сказала она. – Я сделаю всё, что нужно. Отправьте меня на коллайдер!
– Увы, дитя моё, одной тебе туда нельзя. – Зузубин сочувственно покачал головой. – Твой юный друг должен составить тебе компанию. Вы отправитесь вместе, ты и Джордж. Космос не сможет перенести вас туда поодиночке.
– Анни, – Джордж потянул её за футболку. – Не слушай его! Это ерунда какая-то, не может такого быть!
– А мне плевать! – выкрикнула Анни. – Профессор Зузубин, пожалуйста, откройте Космос и отправьте нас, – она смерила Джорджа сердитым взглядом, – на коллайдер.
– А скафандры? – обречённо спросил Джордж. – У нас же нет скафандров!
– А зачем вам скафандры? – пропел Зузубин. – Вы ведь не в космос отправляетесь, правда? А всего лишь в другую страну. Хоп – и вы уже там. Войдёте в портал, – он взялся за ручку дверцы, – и почти мгновенно окажетесь в месте назначения. Это я вам гарантирую. Я, член Братства научных исследований во благо человечества, клянусь вам Клятвой учёного, что это чистая правда.
– Слышал? – сказала Анни. – Он дал Клятву. Ты тоже её давал, и я, и папа, и все его друзья-учёные. Он не обманет.
– В этом нет никаких сомнений, – с чувством произнёс Зузубин. – Слушай меня внимательно, Анни. Теперь всё в твоих руках. Ты войдёшь в портал. Ты всё исправишь. Ты всех спасёшь… – Он говорил странным голосом, словно гипнотизируя Анни. Она несколько раз моргнула, и голова её безвольно качнулась.
Джордж глянул на часы. В Фоксбридже шесть вечера, значит, в Швейцарии уже семь. Осталось полчаса до взрыва, который не только прервёт великий научный эксперимент, но и унесёт жизни лучших в мире учёных – и Эрика в том числе…
Зузубин, заметив, что Джордж тоже впадает в панику и тоже теряет волю, подмигнул Анни и распахнул дверцу. За ней оказалась полная, кромешная тьма.
– Прошу! – нетерпеливо пригласил Зузубин. – Входите, малыши. Зузубин о вас позаботится. Вы у меня будете целы-невредимы… целы-невредимы… милые, славные детишки…
Анни, словно лунатик, шагнула в чёрный дверной проём – и исчезла.
Джордж никак не мог отпустить её одну. Он понятия не имел, где она сейчас окажется, но, даже если бы каким-то чудом Анни действительно перенеслась на коллайдер, она всё равно не смогла бы разрядить квантовомеханическую бомбу – ведь код у Джорджа, а не у неё.
До чего же не похож, успел подумать Джордж, этот первый в мире суперкомпьютер на нынешний Космос – маленький, серебристый, говорливый. Всё равно что неповоротливый круизный лайнер вместо привычного юркого катерка…
И Джордж вслед за Анни очертя голову бросился во тьму, в незнакомый портал, навстречу неизвестности.
Глава шестнадцатая
Со своего наблюдательного пункта среди нагромождения ветхой мебели Винсент мало что слышал, зато видел всё. Он видел зловещую ухмылку Зузубина, видел, как борется с собой Анни и как побагровел от злости Джордж. Он видел, что Джордж пытается её отговорить, – и понимал, что это бесполезно.
Как только Зузубин открыл портал, который, как надеялась Анни, приведёт их прямиком на коллайдер, к Эрику, Винсент понял, что момент настал. Но прежде чем применить своё боевое искусство, он, как всегда, произнёс про себя кредо каратиста:
«Я выхожу с пустыми руками. У меня нет оружия. Но если мне придётся защищать себя, свои принципы или честь, если это будет вопросом жизни или смерти, то оружием станет карате – мои пустые руки».
Но когда он поднял взгляд, Анни и Джордж уже исчезли и только этот старикашка, Зузубин, покатывался со смеху перед огромным компьютером с выключенным экраном. Он хохотал и хохотал, пока по его морщинистым щекам не полились слёзы, и он принялся вытирать их отглаженным белоснежным платком. Отсмеявшись, он снова включил монитор, но на этот раз изображение на нём было совсем другим.
