«И как это понимать?» — задала я сама себе риторический вопрос. Дракон же между делом откупорил какой-то пузырек с настолько вонючим зельем, что сероводород с аммиаком в сравнении с новым ароматом показались чуть ли не «Шанелью номер пять». Поморщившись, муж полил им на только что зашитую рану, а потом лихо выпил пару глотков прямо из горлышка.
— Пить это невозможно, но зато уже к утру рана почти заживет, — прокомментировал Арий, морщась, а потом пояснил свое предыдущее высказывание: — С того времени я кое-что узнал о нас с тобой.
«Влипла», — только и успело пронестись в моей голове, а муж уже стоял рядом.
— Про наш первый брачный вечер. У нас все началось неправильно, за что я и корю себя постоянно.
— Так, может, попробуем начать заново?
— А с чего?
Я понимала, что сейчас надо отвлечь Ария чем угодно, но отвлечь от мыслей о войне, о только что погибших. И этот разговор, плавно перетекший в иное русло, следовало поддержать, поэтому ответила в шутливом тоне:
— Может, с романтики.
— Романтики? Букеты, признания и серенады под окном? — уточнил муж, изогнув бровь.
Вспомнился приказчик с рэпом под окнами Эрина, и я отчаянно замотала головой:
— Нет, только не серенады. Я этого не переживу.
— Сомневаешься в моих музыкальных данных?
— Нет, в своих слуховых. Как насчет просто прогулки под луной?
Арий вдруг отошел от меня, поклонился, хотя с оторванным рукавом и только что зашитой, еще не забинтованной, но уже покрывшейся коркой первичного тромба раной это выглядело весьма странно, и церемонно произнес:
— Прошу вашего позволения, госпожа Кассандриола, пригласить вас на вечерний променад.
Пришлось ответить в тон:
— С радостью, мессир, вот только думаю, что стоит сначала хотя бы переодеться.
— Всенепременно.
* * *
Когда мы вышли из палатки, на небе светила низкая, полная и манящая к себе, как золотая монета, луна. Ночь, по-летнему душная, с воздухом, раскаленным за день жарким солнцем и не успевшим еще остыть, радушно раскинула свои объятия.
— Куда мы идем?
— Ты же хотела романтики? Значит, будет для тебя сюрприз. Вот только до утра, пока рана не затянется как следует, я не могу обращаться, поэтому придется попросить Флейтвара об услуге.
Мы подошли к одной из палаток, и Арий извиняющимся тоном попросил подождать его снаружи. Буквально пару мгновений.
Как только он скрылся за пологом, о себе дал знать Фир:
— Я, конечно, тобой восхищен: не каждая найдет в себе мужество на фигурную штопку рваной раны. Но мой тебе совет: будь с этим драконом поосторожнее. Сдается мне, что сейчас, после прогулки, он, как и всякий законный муж, пойдет в атаку с намерением исполнить свой супружеский долг. К тому же самое лучшее средство для любого мужика, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, — это хорошая ночка с девицей… Так что советую тебе пока подумать над стратегией поведения. — Фир, как всегда, был многословен.
— А ты что посоветуешь? — Меня интересовала практическая сторона вопроса, а не мотивы и разглагольствования о наиболее эффективных способах снятия мужского стресса.
— Не знаю, мне как-то еще не доводилось отбиваться от посягательств на мою честь, причем законных, — растерянно ответил усатый напарник.
В это мгновение полог откинулся и вышли Флейгвар и Арий.
— Нас милостиво согласились отвезти до Яльчика, — загадочно сообщил муженек. — Тебе стоит накинуть плащ, сейчас в небе уже прохладно.
Пока супруг возился с застежками моего одеяния, Флейтвар обернулся.
Дракон, не такой большой, как льдистый, с лобастой, умной мордой и шипастым хвостом, золотистого цвета, стоял перед нами, оттопырив крыло.
Муж, ни слова не говоря, подхватил меня на руки и взбежал по ости, как по сходне.
На мой невысказанный вопрос лишь ответил:
— Не беспокойся, шов уже не разойдется. Это превращаться мне нельзя, все остальное — вполне.
Полет оказался недолгим, да и смотреть, кроме как на луну и звезды, было особо не на что: ночь, как шалью, прикрыла все краски, оставив лишь силуэты.
Впереди показалась озерная гладь, а после к мерцающим водным бликам присоединился и шум водопада.
Дракон пошел на снижение, заложив крутой вираж и планируя по спирали вниз, и приземлился. После того, как мы с Арием спустились с Флейтвара, супруг хлопнул золотистого по крылу со словами:
— Спасибо, я твой должник. Прилетай, как только луна войдет в зенит.
Золотистый согласно кивнул, взмахнул крыльями, поднимая вихри опавшей хвои, и взлетел.
Мы с Арием остались одни. Берег озера, галька под ногами, в отдалении крупные валуны и хвойный лес за спиной. Небольшой ворчащий водопад, потоки которого бурунами расходились по озерной глади, и лунная дорожка. Похоже, муженек знал толк в романтических свиданиях.
Вот только его фраза: «Убил бы…» А что, если вправду он один из тех двоих? И как мне тогда ему мстить?
В альмавиве становилось жарко. Холодных потоков, как высоко в небе, здесь не было, но зато была духота летней ночи. Я расстегнула плащ, и он упал к моим ногам, как поверженный защитник с крепостной стены. Потянулась, чтобы его поднять, но Арий опередил.
— Если жена захотела романтики, значит, стоит начать с легенд. — Мягкий баритон мужа успокаивал. — А самое главное сказание драконьего племени — о ней, — супруг кивком головы указал на полную, яркую царицу ночи.
— И о чем же оно?
— Обязательно узнаешь. Давай только сядем вон на тот валун.
Арий помог взобраться на булыгу и даже подстелил плащ, аргументировав тем, что эти камни очень коварны: пока светит солнце, сидеть на них хорошо, а ночью не замечаешь, как нагретый, казалось бы, валун начинает остывать и тянуть тепло уже из тебя.
Мы сели рядом, муж обнял меня и, задрав голову вверх, начал рассказ о луноликой красавице и её крылатом женихе Тойлере. О том, как юный дракон, едва только увидел лунную деву, что выезжает на своей колеснице на ночное небо, — сразу понял, что она его истинная нареченная, и влюбился. Но не одному ему по сердцу пришлась звездная царица. Керемет — проклятый бог — тоже положил глаз на красавицу, и один раз под утро взял да и украл ее с небосвода.
Я смотрела на решительный профиль Ария, на его светлые, отливающие серебром в лунном свете волосы, выбившиеся из короткой косы, на то, как во время рассказа улыбка нет-нет да и проскальзывала по его лицу, и на душе становилось грустно: это не мое место, я заняла его временно. И эта легенда, которую рассказывает дракон, тоже не для меня.
Пусть у драконов, в отличие от вечно сомневающихся людей, все просто: если это твоя истинная пара, то влюбляешься сразу, единожды и на всю жизнь. Только у нас с Арием — исключение. Даже догадываюсь, как господин Глиберус может совершить подмену так, чтобы дракон, если что и заметил бы, не придал этому значения.
