Палача долго ждать не пришлось. Он вышел буквально следом за мной и припустил в сторону центра лагеря.
Я же ринулась обратно во времянку.
— Ты что творишь? — Фир, вцепившийся в мои волосы, верещал на ультразвуке, когда я, недолго думая, подлетела ко входу.
— Спасаю этого козла рогатого, разве непонятно.
— Да тебя же за такое по режиму военного времени под трибунал и на ближайшем суку…
— Пусть сначала поймают. Жить и знать, что из-за тебя убили, — это все равно что изо дня в день слушать звук капающей воды, от которого не можешь избавиться. Только вместо жидкости будет совесть. Вроде бы перетерпеть какое-то время можешь, но когда этому нет конца, то постепенно обязательно сойдешь с ума.
Фир замолчал, переваривая услышанное.
Когда я вошла, первое высказывание, услышанное мною от Дейрия, было:
— Ведь не князек разгадал секрет нашего оружия, а ты. — Это был не вопрос, а утверждение.
— Ну я, и что дальше?
— Значит, все зря, — опустошенно выдохнул демон.
Меня в данную минуту, в отличие от связанного заключённого, интересовали вопросы более насущные и приземленные, нежели раскрытие великой оружейной тайны.
— Идти сможешь? А лучше — бежать.
Я плюнула на этикетное «выканье» — не до этого.
Рогатый поднял на меня недоуменный взгляд (правда, в одноглазом исполнении это выглядело слегка непривычно), а потом до него, как до приснопамятного эскимоса, оказавшегося в Африке, начало доходить: намечается побег.
Вот почему всем мужикам, вне зависимости от расы, надо все говорить прямым текстом: «Привет, это снова я. В этот раз я тебя спасаю, а не краду». Сразу попять нельзя, что ли, раз пришла — значит, не просто так.
— Неужели, дорогая, ты решила меня спасти? — Судя по всему, рогатый тоже решил перейти на «ты» без брудершафта, в голосе демона появились мурлычащие нотки… — Я произвел на тебя такое неизгладимое впечатление?
— Если бы увидела тебя со вскрытой грудной клеткой, впечатление было бы еще сильнее.
Меж тем лихорадочно распутывала на совесть завязанные узлы.
— Не знал, что ты поклоняешься Вакху. Признаться, я не любитель, но вместе мы можем попробовать…
— Вот поражаюсь. Одной ногой в могиле, а мысли все о том же. Интересно, ты хоть одну юбку пропускаешь?
— Ты сейчас меня ругала или хвалила? — уточнил демон.
Ответить я не успела, потому как веревка наконец-то поддалась и Дейрий, обретший свободу, резко встал со стула, развернулся ко мне и поцеловал. Коротко, словно с жадностью припав к чаше с водой и так же резко оторвавшись. Я лишь успела почувствовать его наглый, напористый язык и властные губы, как все закончилось.
— Вот этого мне не хватало.
Оплеуха, которую я отвесила наглецу следом, получилась на диво звонкой.
Демон даже не скривился от боли, лишь широко улыбнулся.
— Прелесть, а ручка у тебя тяжелая. Но зато так бодрит… — весело протянул он.
И как прикажете мне реагировать на этого наглеца?
Рогатый меж тем, прихрамывая, направился к выходу и замер, не пройдя и пяти шагов.
Причина столь резкой остановки была весьма веская. Взведенный арбалет. К оружию прилагался Флейтвар. На этот раз в лице парнишки не было ни юношеской простоты, ни растерянности. Его взгляд говорил красноречивее любых слов.
Черт, я недооценила мальца, он, оказывается, противник посерьезнее Мериуса и Зура, вместе взятых.
— Жена генерала восточного фронта сбегает вместе с любовником? Да непростым, а врагом? Любопытно…
Взгляд Флейтвара был подобен дулу заряженного револьвера: во всяком случае, эмоций было столько же.
— Бастард, которому прочат трон, пришел в казематы, чтобы самолично убить заключенного? Любопытно… — протянула я в ответ.
Прицел тут же переместился с груди демона на меня. А все длинный язык. Прав был Фир, ой как прав: хорошая женщина — молчаливая женщина.
Я смотрела уже не на мальчишку, а на молодого, расчетливого и холодного мужчину, который без колебаний убьёт и меня, и демона. Сейчас он держал арбалет одной рукой, в то время как вторая нащупала рукоять кинжала, висевшего на поясе.
Такой развязки, признаться, не ожидала, но, как говорят итальянцы: «Finita la commedia». Только почему тогда у этого «ля» такой матерный оттенок? И все же умирать, не выяснив до конца мучивший меня вопрос, не хотелось.
— Ну, теперь хотя бы знаю, кто повинен в смерти архимага, — сказала медленно, с расстановкой, глядя в глаза своему будущему убийце.
Как ни странно, рука Флейтвара дрогнула, всего лишь на мгновенье, но этой доли секунды хватило для демона, который рывком бросился на противника.
Арбалетный болт, ушедший в сторону, вошел в стену по самое оперение, а на полу уже боролись двое. Дракон был молод и менее опытен, но Дейрий — измотан пытками.
Помочь я ничем не успела: короткий вскрик, и демон, скатывающийся с распростертого тела. В груди несостоявшегося правителя драконов торчал его же кинжал. По свистящим звукам, которые были слышны при судорожных, предсмертных вдохах, было понятно: пробиты легкие.
Я подскочила к парню, взяла в руки его лицо:
— Скажи, кто был там вместе с тобой? Кто? Имя?
— Этот… гад… лучил… зас… лугам, жаль… что… — Ручеек крови изо рта не дал дракону договорить. Его глаза быстро стекленели, взгляд стал пустым.
Я истерически расхохоталась. Этот гаденыш провел меня дважды: в первый раз, когда я не смогла заподозрить в веселом, недотепистом пареньке одного из убийц, и второй — сейчас, когда его душа отправилась за грань, а Флейтвар унес тайну своего подельника в могилу.
Звонкая пощечина помогла прийти в себя.
— Извини, времени на успокоительные слова нет, а нюхательную соль, прости, взять запамятовал. — Дейрий был серьезен и сосредоточен.
Надо было бежать, и как можно быстрее, но почему-то ноги работать отказывались, в противовес голове.
Так и не поднявшись с пола, я задрала голову вверх и спросила:
— Зачем он хотел тебя убить?
— Полагаю, чтобы война точно не закончилась.
Судя по всему, в моем взгляде проскользнуло что-то, что заставило демона потратить драгоценные секунды на разъяснение:
— Как донесла разведка, драконы выкупили за немалые деньги двадцать шкатулок с «Грозовым шквалом» у Нериуса Победоносного. К слову, этого хватит, чтобы уничтожить все Чернолесье. Но и наши алхимики создали аналог сего грозного оружия, — тут демон почему-то улыбнулся, и его дальнейшие слова разъяснили столь странную реакцию: — рабочее название которого «Неваляшка». Сам не знаю, почему именно «Неваляшка», у наших ученых специфическое чувство юмора.
