А через два дня из того же источника узнаю, что руководству МВД ЧР срочно потребовалось 15 мерседесов, тайот, порше и до сотни легковушек отечественного производства.
По заявлению заместителя Следственного Комитета (СК) РФ — руководителя Главного военно-следственного управления генерал-лейтенанта юстиции Александра Сорочки-на, призывники с Северного Кавказа ежегодно становятся зачинщиками примерно в 350 случаях неуставных взаимоотношений с военнослужащими других национальностей. В частности, он напомнил, что совершенные преступления на межнациональной почве к различным срокам были приговорены 7 военнослужащих Балтийского флота, которые заставили сослуживцев выложить своими телами на земле слово «KAVKAZ».
Уже идут разговоры в пору создание в Российской Армии в целях нейтрализации подобных преступлений моноэтнических и моноконфессиональных подразделений. А это все деньги и распыление сил в силу непродуманной национальной политики.
Так из-за вчерашних военно-политических глупостей гарантов конституции Россия расплачивается сегодня финансово-экономическими реалиями. Да и на завтра достанется. Люди не понимают бухгалтерии ненужных дополнительных расходов из так тощего российского кошелька, поэтому негодуют и оскорбляются.
Идет утрата народного самосознания. А как говорил Петр Аркадьевич Столыпин:
«Народ, не имеющий национального сознания — есть навоз, на котором произрастают другие народы».
* * *
Вот и сына догнала чеченская война, контузившая физически и психологически, моего красавца — Олега. Его сердце остановилось в тридцать четыре.
Остались только редкие фронтовые фотографии да письма с войны, выдержки из которых хочется обнародовать.
«Здравствуй папа!
Сегодня я родился второй раз. Пулька абрека понеслась в мою сторону и только обожгла волосы на левом виске. Командир сказал, что теперь я не погибну, — такова окопная примета. Стрелял явно снайпер…Но ты не бойся, я теперь святой».
«…Идет противный моросящий дождь. В окопе полно божьей росы. По колено воды в нашей спасительной норе. Черпай — не вычерпаешь. Целую ночь стреляли по нам, а мы по ним. Утром снялись, чтобы подсушиться. На наше место прибыли другие пацаны. Они стали удивляться, как мы несколько суток продержались в холодной кашице…Теперь их погода будет испытывать на прочность…»
«Вчера возвратились разведчики. Они видели на сельском плацу, превращенном в небольшой стадион, дикую картину — молодые ичкерцы играли в футбол отрезанной головой, наверное, нашего солдата. Там таких «мячей» можно встретить немало. Разве они забудут эту картину, — она их будет сопровождать всю жизнь…Даже нас, знающих, что такое война в Чечне, их рассказ сильно намагнитил…»
«Проезжая на БТРе, видел отрезанную голову славя-нина-старика, насаженную на кол возле дороги. Мы ее сняли и закопали».
«Нам рассказывали, что приехали снайперы из Украины. В том числе несколько девчат из Львова. Но я их, естественно, не видел, поэтому не поверил этим байкам. Но каково было мое удивление, когда через несколько дней наши ребята задержали одну молодку и двух парней — все галицийцы. Стали их допрашивать, они признались, что приехали сюда на «заработки». За убитого солдата ичкерцы платили им по 200 баксов, за офицера — 500. Но горе-вояк обманули, — заплатили фальшивыми «зелеными». А деваху несколько раз изнасиловали, она плакала из-за боязни забрюхатить и родить абрека. Так и сказала — «абрека». Потом они дезертировали втроем…
Мы хотели их избить или пристрелить, но офицеры не дали — отвели пленных в штаб».
«Вчера с полной выкладкой ездили освобождать русских пленных, — пастухов и стадо в 69 коров, угнанных из Ставрополья. Нашли несчастных (две девушки и одного старика) живыми в одном доме. Старика, ему на вид было под шестьдесят, приковали бандюги цепью к столбу в кошаре и заставили рубить хворост. Чтоб не умер с голодухи, варили суп из требухи. А двух девчат шесть человек насиловали неделю. Они лежали на полу в полусознательном состоянии. Вся одежда разодрана и в крови. Девчата нам рассказали, что эти изверги прячутся в доме на окраине села. Мы их нашли. Они стали убегать, и отстреливаться. Но в лесу не успели скрыться, все отправились к Аллаху искупать земные грехи…
Когда пришлось спрыгивать с БТРа с весом (72 + 30) позвоночник выстрелил в шею, а потом в ягодицу…В принципе, папа, война тут еще долго будет идти….»
«Вчера чуть не заплакал. К нам пришла русская женщина. Ее выгнали из дома, сопротивлявшегося мужа убили. Все имущество растащили, а жилище отобрали. В доме абреки поселили ичкерскую семью. И таких обиженных русских людей здесь много, очень много. Заметен исход русскоговорящего населения, особенно, русских и украинцев. Создается впечатление, что это уже не российская территория. Ичкерцы ведут себя нагло…»
«Несколько дней тому назад был в дозоре. Ночь с напарником разделили пополам. Я дежурил с 22.00 до двух ночи, а он с двух до 6.00 утра. Отдежурив свою смену, отправился прикорнуть в укрытие. Задремал быстро и вдруг слышу храп. Ну, думаю, Кольку душат. Схватил автомат и к нему, а он, паразит, спит да еще с душераздирающим храпом. Я завелся, снял каску и грохнул ему по затылку, а потом и в скулу заехал. Сразу же Колька стал бдительным, только немного оглушенным…
А утром за бруствером мы заметили следы явно не армейских сапог. Подходили, значит, волки, — могли зарезать нас спящих. Когда следы смерти увидел Колька, то побледнел и весь затрясся. Командиру не рассказал, а то бы напарника отправили на губу…»
«Меня обещают представить к правительственной награде, наверное, медальке… По приезду расскажу подробности. Вчера уничтожили легковушку. «Жигуленок» приехал и встал на вершине высокого холма. Смотрю в бинокль, вынимают двое из багажника что-то наподобие миномета. Видимо собирались бандиты открыть огонь по нашим позициям. Друг мой из подствольника поджег машину. Она вспыхнула, как спичка…»
«Пуля-дура меня обходит. Кто-то стережет меня. Может, мать с того света? Сегодня почти в упор стреляли. Ранило много. Значит, батя, не судьба была мне превращаться в «груз-200»
«Несколько дней в зеленке ловили группу бандитов, убивших на посту двух милиционеров-чеченцев. Наткнулись случайно, они сидели в схроне. Как услышали наши шаги, стали отстреливаться и бросать гранаты. Мы с ними расправились одной…»
«Командир рассказал, что у соседей двое наших парней пошли за водой и не вернулись. Утром нашли их обезглавленными и полностью раздетыми…»
«Уже надоели горы. Спасает водка — дают для сугреву. Ведь все время на улице. Наверное, ни одна война не бывает в доме, в тепле. Кислорода, правда, вдоволь, но дышать трудно, — высоты. Июз-за грязи или из-за простуды осыпали тело чирьи, а под мышкой растет флегмона. Завтра пойду к доктору, пусть гнойник проткнет ножом. Иначе невмоготу».
