Я закрыл глаза и мысленно досчитал до десяти. Если честно, помогло плохо. Внутри меня все бурлило и булькало от возмущения. Ну надо же, раньше я даже представить не мог, что на самом деле все настолько запущено! Я никогда не пылал особой любовью к инквизиции, но считал, что наши разногласия скорее профессиональные. А тут оказывается, что дело сильно смердит тухлятиной. Пожалуй, даже запах серы приятнее будет.
«А я тебе о чем все это время толкую», – чуть слышно шепнул кто-то, очень похожий на Северянина.
– И как же ваши убеждения согласуются с верой в Светлых Богов и их всепрощение? – не выдержав, все-таки спросил я, хотя догадывался, что ответ мне еще больше не понравится.
– Это сказочка для дураков. – Отец Грегор ощерился, показав мелкие острые зубки, похожие на крысиные. Надо же, в таком возрасте сохранил вполне приличный оскал! – Барон, позвольте мне быть откровенным до конца. Я не верю в Светлых Богов, однако искренне верую в Темного. Просто потому, что в своей жизни часто встречался с порождениями последнего, но ни разу не видел того, что заставило бы меня признать существование первых.
– А как же магический дар? – не выдержал и все-таки вступил я в спор. – Если я не ошибаюсь, инквизиция всегда утверждала, что способности к колдовству у человека пробуждаются лишь по воле небес. И те же целители…
– Ой, только не говорите, будто верите в эту чушь! – Отец Грегор небрежно махнул рукой, перебив меня на полуслове. – Магический дар – это врожденная характеристика человека. Все равно что цвет волос или глаз. Даром, что ли, эти способности чаще всего передаются по наследству.
– Но инквизиторы милостью божьей частенько обходят заклинания, молитвой нейтрализуя их, – не сдавался я.
– Инквизиторы чаще всего маги. – Отец Грегор снисходительно улыбался мне, словно объяснял ребенку основные принципы мироустройства. – И, прошу заметить, маги весьма неплохие. Мы далеко шагнули по этой стезе познания. И наши воспитанники обучаются по особой методике, которая обычному смертному даже не снилась.
– О да, я понимаю, о чем вы, – буркнул я себе под нос, вспомнив Силию.
По всей видимости, инквизиторы действительно многого добились в плане изучения искусства невидимого. Сумели ведь они таким образом изломать психику несчастной, что та приняла и поняла магию смерти. Более того, с радостью принесла себя в жертву, считая, что тем самым служит высшей цели.
Отец Грегор тоже понял, о чем я подумал. Он резко подался вперед так, что я невольно вжался в спинку кресла, испугавшись, не вздумал ли старик вцепиться мне в горло, и прошипел, еще сильнее подчеркнув свое сходство с гадюкой:
– Барон, не будьте так сентиментальны! Право слово, я не ожидал такой мягкосердечности от представителя древнейшего некромантского рода, чей основатель, по легенде, принадлежал к свите самого Темного Бога. Сдались вам эти жалкие людишки. Вы по определению должны относиться к людям лишь как к подопытному материалу, а еще точнее – как к грязи под ногами. – Сделал паузу и продолжил уже спокойнее, а на его губах вновь заиграла снисходительная усмешка, которая так меня раздражала: – Все смертные – смертны, уж простите за тавтологию. И вы стоите над ними, поскольку владеете магией смерти. Да плюньте вы на этих девчонок. Право слово, я даже забыл, как их звали. Умерли – и счастливой им загробной жизни. Быть может, вас немного утешит тот факт, что Темный Бог непременно проявит к ним снисхождение, когда узнает, через что им пришлось пройти при жизни.
И отец Грегор расслабленно откинулся на спинку кресла, видимо решив, что сказал все нужное.
– Любите вы поговорить, – произнес я и демонстративно сцедил зевок в кулак.
Зрачки главного инквизитора от моего поступка опасно сузились, став воистину змеиными.
– Ну что же, барон, перейдем непосредственно к делу, – сказал он и виновато пожал плечами. – Простите, я действительно несколько забылся. Просто, как вы понимаете, мне редко удается поговорить по душам с кем бы то ни было. Мои убеждения… хм-м… в общем, мне лучше держать язык за зубами и не откровенничать почем зря с окружающими.
Я глубоко вздохнул. Н-да, стоит признать: болтун редкостный этот главный инквизитор. У меня аж голова разболелась от его трескотни. Или это такой способ, чтобы я ослабил внимание и стал более уязвимым?
– На чем я там остановился, пока не прервался на небольшую лекцию о богах? – Главный инквизитор задумчиво пожевал губами. Затем радостно вскинул указательный палец, воскликнув: – Ах да, конечно! Я объяснял вам, почему мой выбор пал именно на ваш род, барон. Вы с вашим братом Мераром, уж не обижайтесь, представлялись для меня идеальным вариантом. Хотя, признаюсь честно, я делал ставку на вашего брата. Себялюбивый, обожающий роскошь, выпивку, азартные игры и женщин. Я исподволь приучил его к сладкому вкусу порока. И, как и следовало ожидать, Мерар послушно свернул на путь изучения запрещенных заклинаний, когда понял, что это самый простой способ вести такой образ жизни, который ему нравится. Вы же, как я думал, послужите жертвой и скрепите своей кровью наш будущий договор. Но нет, я ошибался. Перепуганный до смерти мальчишка, уже привязанный в жертвенном круге, каким-то образом переиграл и меня, и своего брата. Скажите, барон, сейчас это уже не секрет. Что именно вы пообещали демону, раз он переметнулся на вашу сторону? Этот вопрос не дает мне покоя уже многие годы. Я так и не сумел выяснить ответа, хотя отец Каспер исправно докладывал мне обо всем, что было связано с вами и тем, как вы проходили испытания.
Я лишь с презрением ухмыльнулся и отрицательно покачал головой. Если честно, я и сам не знал ответа, но признаваться в этом не собирался. Пусть думает, что я просто не хочу ему ничего говорить.
– Ну что же, это ваше право – продолжать держать меня в неведении, – с очевидным неудовольствием проговорил отец Грегор.
– Считайте это моей местью вам, – с невинной улыбкой произнес я.
– Я прощаю вас за нее, – с таким самодовольным видом проговорил инквизитор, что мне немедленно захотелось начать смертельный поединок, не дожидаясь окончания нашей вроде как светской беседы.
– Сделка, – напомнил я, не позволив беседе уйти в другую сторону. – Вы хотели предложить мне сделку. Насколько я понимаю, она будет касаться жизни Таши и ее брата. Так?
– Да, – подтвердил отец Грегор. – Все верно, барон. Согласитесь служить мне – и они останутся в живых. Я сумею сделать так, чтобы вы, окончательно превратившись в демона, не сумели найти бывшую возлюбленную. Вы ведь прекрасно понимаете, что именно за ней ринетесь в погоню, желая удовлетворить свою жажду крови.
«Чушь! – оскорбленно воскликнул мой новый внутренний собеседник. – Такое чувство, будто он считает демонов неразумными кровожадными хищниками, которым абсолютно все равно, кого рвать на куски. Что это вообще за предрассудки? Вулдиж, честное слово, не собираюсь я убивать твою невесту! Пусть живет. Даже более того, скажу откровенно, что мне приятно ее общество и в ближайшее будущее станет приятнее еще больше».
