– Как скажешь. Сейчас позвоню ему.
– Да, кстати. Он не говорил, сколько я за предыдущий сеанс должна? А то Глеб меня напугал, говорит – никаких денег не хватит.
– Да слушай ты его больше. Хотя Данила, конечно, хорошо берет, но… в целом приемлемо. Бывает и хуже, можешь поверить моему опыту.
– Спасибо, ты меня очень успокоил.
– Прямо очень?
– Очень. Короче, я завтра подъеду, а там разберемся.
– Ждем с нетерпением. Как дело-то, продвигается?
– Медленнее, чем хотелось бы. Иначе за вторым сеансом не обращалась бы.
– Понятно. Тогда до завтра.
– Пока.
Договорившись с Никитой, я завела машину и поехала домой. Следующим пунктом программы значилась беседа с Натальей Артемьевой, а пред ее очи я должна была предстать в своем истинном образе, поскольку решила отрекомендоваться не Кариной и не Глафирой, а той, кем была на самом деле.
Дома, смыв косметику и немного перекусив, я сочла себя вполне готовой к новому этапу этого странного и изобилующего неожиданными поворотами расследования.
«Надеюсь, в этот раз мне ничто не помешает», – думала я, в третий раз доставая трубку, чтобы звонить Артемьевой, и памятуя, чем закончились первые два раза.
Телефон супруги потерпевшего был в числе других переписан мною в блокнот еще при чтении материалов дела, любезно предоставленных Мишей, а адрес я хорошо знала, поскольку уже осматривала место преступления. Поэтому в плане координат никаких затруднений не возникло. Были небольшие сомнения по поводу того, как отреагирует Наталья на мою персону и мое простое и открытое предложение о встрече, но узнать это я могла, только позвонив ей, поэтому, собрав всю решимость и вдохнув полной грудью, набрала номер.
– Наталья Николаевна? Добрый день! – бодро начала я в ответ на нерешительное «Алло?». – Вас беспокоит частный детектив. Меня зовут Татьяна Иванова, мне заказали расследование убийства вашего мужа. Мой клиент считает этот случай вопиющей несправедливостью и, поскольку официальное расследование продвигается медленно и неэффективно, решил провести поиски преступника частным образом, для чего и обратился ко мне.
– Расследование?.. – удивленно и рассеянно прозвучало в трубке.
– Да. Думаю, вы и сами заинтересованы в том, чтобы убийца вашего мужа как можно скорее был обнаружен и привлечен к ответственности по закону. Мой клиент не верит в причастность господина Смирнова ко всему этому, поэтому…
– Ах, вот оно в чем дело! – на сей раз вполне осознанно прозвучало в трубке, словно там наконец-то проснулись. – Это Ирина… Это она, да? Она попросила вас?
Прямо как сговорились все! Однако как хорошо они думают про жену Смирнова. Будто не знакомы с ней. По моим ощущениям, единственное, что действительно могла бы заказать Ирина, это то, чтобы настоящий убийца не был найден никогда и ее муженек провел бы за решеткой остаток дней своих.
Но Наталье я, разумеется, сказала другое.
– К сожалению, я не могу сообщать данные о своих клиентах. Но могу заверить вас, что клиент весьма заинтересован в скорейшем установлении истины. Наверняка и вы тоже. Поэтому, собственно, я и звоню. Мы можем встретиться, чтобы поговорить? В любое удобное для вас время.
– Встретиться? – снова начала тормозить Наталья. – Но… не представляю, чем я смогу помочь вам. Я ведь ничего не знаю о делах мужа…
– Да, возможно, но в моей практике было огромное количество случаев, когда на верный след выводила самая неожиданная, на первый взгляд несущественная информация, которой обладали люди, вот так же, как и вы, считающие, что они ничем не могут помочь. Тому, кто не сталкивался с работой следователя, сложно представить, что именно может навести на верную мысль, и поэтому стандартная процедура в подобных случаях всегда предполагает опрос родных и близких.
«Будешь артачиться, включу в круг подозреваемых», – раздраженно думала я, в то время как вслух вежливо и терпеливо уговаривала свою собеседницу.
В общем-то, для раздражения не было особых причин, Наталья отвечала вежливо и, по крайней мере по разговору, не производила того отталкивающего впечатления, которое внушала Ирина Смирнова, но мысль о том, что, если мне сейчас откажут, у меня не будет больше шансов, – это поневоле напрягало.
Однако все обошлось. Помявшись еще немного, Наталья согласилась встретиться со мной, сказав, что я могу подъехать прямо сейчас.
– О, в самом деле?! – совершенно искренне обрадовалась я. – Это было бы великолепно!
Набирая номер, я больше всего опасалась того, что Наталья начнет говорить о том, что только вчера состоялись похороны и ощущения еще очень свежи, и на этом основании перенесет встречу на неопределенное время, но ничего такого не случилось. Она назвала адрес и стала объяснять мне, как проехать, и, невнимательно слушая, я думала о том, что подобное равнодушие еще раз подтверждает мнение о том, что обе супруги не слишком-то опечалены постигшим их несчастьем.
Закончив разговор, я без промедления спустилась к машине и отправилась в коттеджный поселок, где жили Артемьевы.
Подъехав к знакомому уже дому, я заглушила двигатель и позвонила в домофон у калитки. Убедившись, что это действительно я, а не мужик с монтировкой, Артемьева нажала кнопочку, и массивная дверь бесшумно открылась, пропуская меня внутрь.
Пройдя по мощеной дорожке, я приблизилась к дверям коттеджа, которые уже открывала передо мной миловидная молоденькая девушка, по-видимому, горничная.
– Проходите, – произнесла она, указывая на распахнутые двустворчатые двери, ведущие в просторную гостиную.
У окна стояла высокая худая женщина со светлыми волосами, с уставшим, осунувшимся лицом.
В самом начале этого расследования, размышляя о вероятном преступнике, я понимала, что ни одну из жен в сложившейся ситуации нельзя сбрасывать со счетов, поскольку в материальном плане обе они имели определенную выгоду. Но сейчас, глядя на Наталью, видела, что уж кого-кого, а ее-то в списке подозреваемых я бы поставила на последнее место.
– Здравствуйте, – устало улыбнулась она. – Вы – Татьяна?
– Да. Спасибо, что согласились встретиться со мной. Ну что, может быть, сразу приступим к делу? У меня всего несколько вопросов, это не займет много времени.
– Хорошо, только давайте пройдем… да вот сюда, в столовую. А то здесь, в гостиной, как-то… неуютно.
Я догадалась, что пребывание в гостиной вызывает у вдовы тяжелые воспоминания, и не стала возражать. К тому же столовая, в которую мы перешли, мне и самой гораздо больше понравилась. Это было помещение по размеру меньшее, чем гостиная, и, возможно, от этого действительно более уютное. В такой обстановке я видела намного больше шансов для доверительного разговора.
– Хотите чаю? – между тем говорила Наталья, с интересом меня оглядывая.
