– Ну… можно и так сказать… В общем, да, наверное, так и было, просто… если к человеку относишься… хорошо… вы ведь сами сейчас сказали – чувствами можно пожертвовать.
Незаметно для себя самого Дима снова перешел на «вы» и дальнейший разговор продолжал уже более осознанно и спокойно, обращаясь ко мне, а не в пустоту.
– Я думал, что так ей будет лучше. Артемьев богат, у него широкие возможности, он может помочь… сделать карьеру там, или что-то в этом роде.
– Вы знали, что он женат?
– Да, разумеется. Только… такие пустяки сейчас мало кого волнуют, сами понимаете. Катя мне нравилась, очень нравилась, и знал я, что с Артемьевым никогда ничего серьезного у них не будет, но… Кем я был на тот момент? Действительно крестьянином. Ни гроша за душой… Ну, в общем, не стал я вмешиваться. Подумал – там другие люди, другая тусовка. Без крестьян. Может, найдет себе кого… поприличнее. В общем… не стал. А тут как раз какой-то невиданный урожай у меня выдался, техника чуть не круглые сутки на полях, то ремонт, то горючее, вертелся как белка в колесе, горевать некогда было. Ну и результаты… почувствовались. В тот год удалось из техники кое-что приобрести, а главное – выкупил землю и снял со своей шеи арендные платежи. Но к Артемьеву, конечно, уже не ездил. Искал другие места. А потом подумал, что самому перерабатывать выгоднее, чем сдавать, и купил мини-завод. В лизинг взял. Правда, получилось, что опять как бы в долги залез, но тут уже легче было. Снял у одного армянина ларек, понемногу стал продавать… в общем, пошло. А как-то раз телефон зазвонил, я смотрю – номер незнакомый, кнопку нажал, а там Вовка. Мы срочную вместе тянули. Потом я на контракте остался, а он куда-то на севера подался, все разбогатеть мечтал. Ну и звонит. Так и так, говорит, приехал, работу ищу. А я к тому времени уже знал, что у Кати не очень красиво там все оборачивается. Про Артемьева этого все говорили… да вы и сами знаете. Я звонил ей иногда, спрашивал, что и как… ну, чисто по-дружески. Но что-то особенной радости в голосе ни разу не услышал. Вот я и предложил ему узнать, Вовке-то, не нужен ли Артемьеву охранник. Так, чисто спонтанно. А он на следующий день звонит – поздравь, говорит, с новой престижной должностью. Ну, потом встретились, посидели, прежние деньки вспомнили… Я рассказал ему… про Катю. Просил присматривать. Мало ли… А потом он мне рассказал. И о том, как этот подонок обращается с ней, и о том… ну, в общем, много чего. А дальше еще интереснее повернулось. Уж не знаю, какими там путями, но Артемьев узнал, что мы с Катей встречались, и стал мстить. Я уже постепенно стал разворачиваться, для него вроде бы конкурент, ну и пошло-поехало. То ларек у меня подожгут, то проверки какие-то странные откуда ни возьмись объявляются… Я сначала не понимал, а потом Вовка услышал там что-то в разговоре – просветил меня. А что толку? Привлечь его нереально, он ведь не сам все это делает, а с людей, которые это все… организуют, с них спрашивать без толку. Охрану на каждом ларьке ставить тоже… не вариант.
– А поговорить с самим Артемьевым вы не пытались?
– Не пытался, – зло глянув, ответил Дима. – Вовка говорил, что он с того времени с Катей… еще хуже стал обращаться и… не думаю, что такой разговор мог чем-то помочь. Скорее наоборот. Вовке она доверяла, и я сказал ему, чтобы попробовал уговорить ее уйти от Артемьева. Ну, чтобы не от меня исходило… все это. Эта мысль. Но напрасно беспокоился. Оказалось, что она и сама хотела уйти и даже говорила Артемьеву об этом, но он только пригрозил. Дескать, будешь рыпаться от хозяина – узнаешь… Ну, в общем, по-хорошему разбежаться не получалось. Да и Вовка говорил мне… Он к тому времени уже успел узнать, что это за… особь. Этот Артемьев. А тут конкурс… Идея Антона была. Товарищ по несчастью… Его тоже с работы выперли из-за Милки. Положил на нее глаз, ну и… Но они молодцы – как встречались, так и продолжают встречаться. Нам, говорят, так даже удобнее – не нужно ничего изображать ни перед кем. Ну вот. Антон в клуб устроился, в стрелковый. Мы туда ходили частенько, всех знали. Ну и ребята говорят: есть место, хочешь, приходи. Он и пошел. А чего? Работа не пыльная. Ну вот. Прихожу я как-то к нему в этот клуб, и он рассказывает. Милке, дескать, Смирнов главный титул на конкурсе красоты купил, а перед финалом ее во сне дрянью какой-то намазали, вся морда в прыщах. Титул достался Кате, а про прыщи, дескать, все думают, что Артемьев сделал. Ну, не сам, конечно, а подговорил кого-то. Катя с Милкой там типа «ноздря в ноздрю» шли. Ну вот, он как бы и решил, что титул ему полагается. Ну, рассказал Антон это, а потом глянул как-то странно, да и говорит, если сейчас что с Артемьевым случится, все, мол, на Смирнова подумают. Больше ничего и не сказал, но у меня прямо гвоздем засело. Думал-думал… да и решился. А что, до скончания века, что ли, все это терпеть? Был бы один я… А Катя? Она тут вообще ни при чем. Ей за что мучиться? Ну, в общем, когда Вовка сказал, на какой день назначили праздничный банкет, план у меня уже был. После таких праздников Артемьев обычно ночевал у Кати, я хотел подкараулить его и отвести куда-нибудь в сторонку, типа разобраться… Он и трезвый-то заводился с полоборота, а уж пьяный… наверняка повелся бы. Там возле коттеджа деревьев полно. Да и во дворе тоже. Есть где спрятаться. Ну, как стемнело, подъехал, машину спрятал, стою, жду. И тут эсэмэс от Вовки. Дескать, едут домой. Я сначала подумал, что все планы медным тазом накрылись и не получится ничего. Но потом все-таки поехал. Я знал, где он живет. Дом на крайней улице, а невдалеке – лесопосадка. Я сзади подъехал, чтобы не заметили, и снова стал ждать.
– Ветки обломали? Для удобства…
– Ну да. – Дима слегка усмехнулся. – Наследил?
– Типа того.
– Мой грех. Ждать пришлось недолго, уже скоро послышался шум мотора, и из-за деревьев я увидел джип Артемьева. Еще не зная, удастся ли мне что-нибудь сделать, я взял джип на прицел… машинально, наверное, сказалась привычка. Артемьев вышел и стал орать, машина уехала, а он остался у ворот и не спешил заходить. Он стоял спиной ко мне, и в какой-то момент я понял, что он…
– Справляет малую нужду?
– Ну да. Решив, что сама судьба дает мне шанс, я прицелился и…
– Из какого оружия вы стреляли?
– «Макаров». У меня был… со службы еще, незарегистрированный. Трофей.
– А сейчас? Сейчас он еще у вас, этот трофей?
– Сейчас нет, – улыбнулся Дима, глядя мне в лицо.
– А где, если не секрет?
– Где-то… на дне. Но даже если вы его где-нибудь обнаружите, вовсе не обязательно, что оружие когда-то принадлежало мне. И кстати, насчет эсэмэс. Я в тот день хотел встретиться со своей знакомой девушкой Катей и попросил своего друга Вову сообщить мне, когда Артемьев приедет с праздника. Ну, чтобы нам не столкнуться. Зачем лишние проблемы. А он прислал сообщение, что хозяин с праздника поехал домой, к законной супруге.
– Встретились с девушкой?
– Да нет… что-то отвлекло. Я припомню, что именно. Если будет нужно.
Не сомневаюсь.
Что ж, в целом ситуация была ясна. Дима готов к ответственности, но друзей не выдаст и все возьмет на себя. Но дело было не в этом. Во время его рассказа у меня почему-то ни разу не возникло мысли о справедливом возмездии, и сейчас, слушая прозрачные намеки на то, что не все сказанное он готов будет подтвердить официально, я даже не думала о том, что показания записаны на диктофон и отпираться ему бессмысленно.
