Ворота открылись, и к нему вышли три типа с внешностью культуристов в голубых куртках и серых брюках.
– Можете оставить машину здесь, – сказал самый благопристойный из троих, знаком приглашая Курца выйти из машины.
Его обыскали, очень тщательно, даже ощупали пах, а затем заставили расстегнуть рубашку, дабы убедиться, что на нем нет никаких проводов. Потом Курцу предложили сесть на тележку для перевозки клюшек для гольфа и повезли по длинной петляющей дорожке к дому.
Курц не обратил на здание никакого внимания. Это был обычный кирпичный особняк, с охранными системами, чуть более серьезными по сравнению с обычными. С одной стороны к нему был пристроен гараж на четыре машины, но «Ягуар», «Мерседес», «Хонда С2000» и «Кадиллак» стояли вдоль дороги. Водитель в голубой куртке остановил тележку, и два появившихся охранника провели Курца вокруг дома к бассейну.
Хотя на дворе уже был октябрь, бассейн по-прежнему был наполнен водой, в которой не плавали опавшие листья. За столиком на берегу бассейна сидел пожилой мужчина в пестром кашемировом халате и еще один – средних лет, с большой залысиной, в сером костюме. Они пили кофе из хрупких фарфоровых чашечек. Когда Курц в сопровождении «нянек» подходил к столику, лысый наполнял чашки из серебряного кофейника. Четвертый телохранитель, в обтягивающих штанах и майке под голубой курткой, стоял за спиной лысого, скрестив руки на поясе.
– Присаживайтесь, мистер Курц, – предложил старик. – Надеюсь, вы мне простите то, что я не встаю. Старая травма.
Курц сел.
– Кофе будете? – продолжал старик.
– Обязательно.
Лысый налил еще одну чашку, но было очевидно, что это не слуга. Перед ним на столике лежал дорогой металлический чемоданчик.
– Меня зовут Байрон Татрик Фарино, – представился старик.
– Я знаю, кто вы такой, – ответил Курц.
Старик едва заметно улыбнулся:
– Мистер Курц, у вас есть имя?
– А разве мы собираемся перейти на «ты», Байрон?
Улыбка погасла.
– Выбирайте выражения, Курц! – резко заметил лысый.
– Заткнись, consigliere.
[1]
– Курц не отрывал взгляда от лица старика. – Я пришел говорить с мистером Фарино.
– Совершенно верно, – подтвердил Фарино. – Но вы должны понять, что эта встреча – любезность с моей стороны, и она бы не состоялась, если бы вы в свое время не… гм… не оказали нам одну услугу, касающуюся моего сына.
– Да, я не допустил того, чтобы Малыша Героина изнасиловали в душе Али и его шайка, – сказал Курц. – Точно. Всегда пожалуйста. Но я пришел к вам по делу.
– Вы хотите получить компенсацию за то, что помогли молодому Стивену? – спросил лысый, открывая чемоданчик.
Курц покачал головой. Он по-прежнему смотрел только на Фарино.
– Быть может, Героин рассказал вам, что я могу предложить.
Фарино пригубил кофе. Руки старика были почти такие же прозрачные, как дорогой фарфор.
– Да, Стивен передал через адвоката, что вы хотите предложить нам свои услуги. Но что вы можете предложить такого, чего у нас до сих пор нет, мистер Курц?
– Расследования.
Фарино кивнул, но на лице лысого появилась неприятная усмешка.
– В свое время вы были частным детективом, Курц, но вам больше никогда не получить лицензию. Вы же освобождены условно-досрочно, черт побери. Зачем нам нанимать убийцу, отсидевшего срок и навсегда лишенного права заниматься частным сыском?
Курц посмотрел на лысого.
– Ты Майлз, – сказал он. – Героин про тебя рассказывал. Он сказал, что ты адвокат и любишь молоденьких мальчиков, причем чем старше и дряблее ты становишься, тем более молодые тебе нужны.
Адвокат заморгал. Его левая щека залилась краской, словно Курц дал ему пощечину.
– Карл, – произнес он.
Громила в обтягивающих штанах расплел руки и шагнул вперед.
– Если вы не хотите расстаться с Карлом, придержите его за поводок, – сказал Курц.
Мистер Фарино поднял руку. Карл остановился. Фарино положил испещренную синими прожилками руку на руку адвоката.
– Леонард, – сказал он, – прояви терпение. Мистер Курц, зачем эти дерзкие выходки?
Курц пожал плечами:
– Я до сих пор еще не выпил свой утренний кофе.
Он поднес чашку к губам.
– Мы готовы вознаградить вас за то, что вы помогли Стивену, – сказал Фарино. – Пожалуйста, примите это как…
– За тот случай платить мне не надо, – заявил Курц. – Но я хочу помочь вам решить вашу главную проблему.
– Какую проблему? – спросил поверенный Майлз.
Курц снова перевел взгляд на него.
– Пропал ваш казначей, некий Бьюэлл Ричардсон. Эту новость нельзя было считать приятной даже в лучшие времена для такой семьи, как ваша; но с тех пор, как мистера Фарино вынудили… уйти на покой… вы толком не знаете, что происходит вокруг. Быть может, Ричардсона заграбастало ФБР и спрятало его в каком-то охраняемом доме, и сейчас он выкладывает все, что есть у него за душой. Возможно, его пришила семья Гонзагов, вторая по значимости семья Западного Нью-Йорка. А может быть, Ричардсон подался в свободное плавание и со дня на день пришлет вам письмо с уведомлением, а также со своими требованиями. Было бы очень неплохо заранее узнать, что к чему, и приготовиться.
– С чего вы взяли… – начал было Майлз.
– К тому же вам оставили только одно дело – контрабанду через аэропорт «Ла-Гардия», с юга через Флориду и с севера через Канаду, – продолжал Курц, обращаясь к Фарино. – Но еще до исчезновения Ричардсона кто-то повадился регулярно обчищать ваши грузовики.
– Почему вы полагаете, что мы сами не сможем с этим разобраться? – в голосе Майлза прозвучало напряжение, но адвокат держал себя в руках.
Курц не отрывал взгляда от старика.
– Раньше это не составило бы для вас никаких проблем, – сказал он. – Но кому вы можете доверять сейчас?
Дрожащей рукой Фарино опустил чашку на блюдце.
– Что вы предлагаете, мистер Курц?
– Я буду вести для вас расследование. Я найду Ричардсона. Если это будет возможно, верну его вам. Я выясню, связано ли нападение на грузовики с его исчезновением.
– Ваш гонорар? – спросил Фарино.
– Четыреста долларов в день плюс накладные расходы.
Адвокат Майлз презрительно фыркнул.
– Расходы будут небольшие, – продолжал Курц. – Тысяча долларов задатка. И премия, если я успею вовремя вернуть вашего счетовода.
– Каков размер премии? – спросил Фарино.
