Убрав пистолет 45-го калибра в кобуру, Курц достал из кармана тяжелую дубинку.
Самый высокий из троих отключил портативную рацию и жестом приказал остальным двоим разделиться и пойти одному на восток, а другому на запад. Курц проводил их взглядом. Неуклюжие верзилы словно пародировали действия профессиональных солдат: спотыкались о кучи строительного мусора, ругались, наступая в лужи, при этом неумело возясь с приборами ночного видения.
Уоррен остался сзади, крутя головой и водя из стороны в сторону карабином «кольт» М4, оснащенным огромным глушителем. Здоровенный парень лихорадочно дергался, и лазерный луч прыгал влево, вправо, вверх, вниз. Оглянувшись, Уоррен убедился, что между ним и стеной лифта ничего нет, и осторожно попятился назад.
Снова забулькала рация.
– Что? – недовольно бросил Уоррен.
– Здесь ничего. Мы с Дугласом на лестнице в противоположном конце.
– Вы осмотрели все комнаты, твою мать?
– Да. Здесь нет дверей.
– Хорошо, – сказал Уоррен. – Спускайтесь вниз. Осмотрите шестой этаж.
– Уоррен, ты тоже идешь вниз?
– Я остаюсь здесь до тех пор, пока вы не прочешете шестой этаж. Мы ведь не хотим наткнуться друг на друга в темноте?
– Да.
– Сообщите мне, когда осмотрите весь этаж, тогда я спущусь к вам, а вы перейдете на следующий, и так будет продолжаться до тех пор, пока мы не найдем сукиного сына или не выгоним его прямо на Эндрю. Ты понял, Даррен?
– Да.
Другой голос:
– Даррен, Дуглас, Уоррен? У вас все в порядке?
Три голоса хором:
– Заткнись, Эндрю!
Пока продолжался этот разговор, Уоррен пятился назад и почти дошел до лесов. Бесшумно убрав кусок картона, Курц выбрался из шахты лифта.
У него под ногой скрипнула деревянная половица. Уоррен начал оборачиваться. Прыгнув вперед, Курц огрел его по затылку двухфунтовой дубинкой.
ГЛАВА 26
Эндрю было страшно ждать одному на первом этаже. Здесь было темно и сыро и очень жутко. В очках ночного видения все казалось зеленовато-белесым, и в каждом дверном проеме, за каждой кучей песка мерещились призраки. Но, сняв очки – Уоррен запретил это строго-настрого, – Эндрю обнаружил, что вообще ничего не видит. Израильский автомат «галил» с укороченным стволом казался в руках холодной, скользкой черной змеей, но в темноте Эндрю не видел даже его. Хорошо хоть он не тяжелый. Красный луч лазерного прицела, казавшийся таким ярким на складе у ниггеров, в очках ночного видения превратился в зеленоватое пятнышко. От скуки Эндрю развлекался, играя в «Звездные войны», резко водя стволом своего «галила» по длинному коридору, воображая, что зеленый лазерный луч – это световой меч.
Вдруг снова затрещала рация. Это был Даррен.
– Уоррен? Уоррен? Мы нашли логово этого ублюдка Курца на шестом этаже! Его самого здесь нет, но мы нашли койку, спальный мешок и прочее дерьмо. Уоррен?
Уоррен молчал.
– Уоррен! – послышался голос Дугласа.
– Уоррен? – испуганно окликнул Эндрю, оставшийся в коридоре на первом этаже.
– Заткнись, Эндрю! – хором бросили Даррен и Дуглас. И затем, опять же вместе: – Уоррен! Уоррен?
Уоррен не отвечал.
– Лучше возвращайтесь к нему наверх, – предложил Эндрю.
На этот раз старшие братья не посоветовали ему заткнуться. Некоторое время тишину нарушал лишь треск статических разрядов.
Наконец послышался голос Дугласа:
– Ладно. Эндрю, ты оставайся на месте. Увидишь что-нибудь движущееся, не стреляй до тех пор, пока не убедишься, что это не мы. Если это будем не мы, убей ублюдка.
– Хорошо, – сказал Эндрю.
– И не включай рацию, мать твою, – добавил Даррен.
– Хорошо, – сказал Эндрю.
Он услышал щелчки: братья отключили свои рации.
Эндрю молча стоял на месте, казалось, целую вечность. Он по-прежнему медленно крутился по сторонам, пытаясь привыкнуть к светящемуся зеленоватому миру очков ночного видения, но даже игра в световой меч больше не доставляла ему удовольствия. На восточной лестнице не было никакого движения. Лифт молчал. Капала вода. Наконец терпение Эндрю лопнуло. Он нажал кнопку передачи маленькой радиостанции.
– Уоррен?
Тишина.
– Дуглас? Даррен?
Молчание. Повторив вызов, Эндрю отключил рацию. Его охватила тревога.
В средней части здания – той, которую Уоррен называл атриумом, – было светлее, и Эндрю, пройдя по длинному гулкому коридору, поднял взгляд на светлое пятно стеклянной крыши, поднявшейся на семь этажей вверху, почти в ста футах над ним. Через крышу проникали лишь отраженные от низких туч огни города, но очки ночного видения восприняли этот свет как яркую вспышку, на мгновение ослепив Эндрю. Он поднял свободную руку, чтобы вытереть слезы из глаз, но ему помешали дурацкие очки.
Эндрю посмотрел на верхний этаж. Пластиковый занавес отражал свет по-другому, чем холодные кирпичные стены первых шести этажей, но и через него ничего нельзя было разглядеть. Эндрю снова поднес ко рту рацию.
– Уоррен, Дуглас, Даррен, ответьте, что у вас?
Словно в ответ прозвучали семь выстрелов – быстро один за другим, очень громко, без глушителя, – и вдруг вверху, под самой стеклянной крышей послышался жуткий треск и пронзительные крики.
Эндрю вскинул «галил».
В пластмассовом ограждении на седьмом этаже появилась дыра. Что-то огромное и шумное летело вниз, громко крича и размахивая крыльями. В очках ночного видения эта тварь казалась гигантской неуклюжей зеленовато-белесой летучей мышью с одним сияющим глазом. Ее крылья достигали в размахе двадцати футов; они дико трепетали, вытянувшись за телом твари рваными лентами белого огня. Не переставая кричать, тварь летела вниз.
Открыв огонь по этому жуткому чудовищу, Эндрю быстро опустошил весь щедрый боекомплект «галила». Он успел разглядеть, что горящий глаз на самом деле был пятном лазерного луча его собственного прицела, а также то, что по крайней мере несколько его пуль попали в цель, вырывая клочья из кружащейся в воздухе твари, – но леденящие душу крики продолжались, становясь еще более страшными.
Пятясь, Эндрю выскочил через дверь в атриум, продолжая стрелять – пук! пук! пук! – он никогда не слышал, как звучат выстрелы из автоматического оружия с глушителем, но душераздирающие крики и шум хлопающих крыльев заглушали все остальное.
Гигантская летучая мышь грохнулась на бетонный пол в тридцати футах от Эндрю. Теперь ему показалось, что это скорее огромный полиэтиленовый пакет с овощами. Во все стороны брызнула зеленовато-белесая жидкость, и Эндрю потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что на самом деле это кровь и при нормальном освещении она будет красной.
