Очень бережно Михайлов начал расстёгивать Аринину блузку, слегка касаясь её кожи. Арина задрожала от прикосновений и непроизвольно схватилась за плечи Сергея. Теперь от нерешительности в нём не осталось и следа. Глаза олигарха горели каким-то первобытным огнём. Взгляд излучал потрясающую сексуальность.
Арина стала целовать его короткими лёгкими поцелуями в губы, обхватив ладонями его лицо.
Миллиардер издал звук, средний между стоном и криком.
– Тише, сейчас опять Петя прибежит, – засмеялась Арина.
Между тем, Михайлов быстрым движением снял блузку, а его руки сомкнулись у неё за спиной.
Арина затряслась и задышала так, что пульс заколотился где-то в районе затылка. Внезапно она поняла, что слышит не только своё сердце, но и Михайлова.
Никогда раньше ей не приходилось испытывать ничего подобного.
Конечно, она была красивая современная девушка, и романов у неё было предостаточно. Впрочем, все эти романы заканчивались абсолютно одинаково – в конечном итоге примитивные ласки и недалёкие потребности партнёров ей надоедали, и она бросала кавалеров, как выкидывают старую ненужную газету.
Но сейчас она впервые поняла, что мужчина тоже может быть нежным и ласковым, а не эгоистичным и грубым.
Внезапно сердцебиение Михайлова стало дальше, отодвинулось, у Арины тоже сердце стало биться не так часто, она слышала только лишь одно сердце – своё. Она взяла лежащую на холсте шёлковую кисточку и провела Михайлову по носу. Он изобразил смешную гримасу, заставившую Арину улыбнуться.
– Мне кажется, что эта деталь размера 5D сейчас явно лишняя, – хитро прищурившись, Сергей расстегнул красивый замочек на Арининой кружевной «Анжелике» и тоже взял в руки кисточку. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь нежными прикосновениями по набухшей груди, и в какой-то момент не удержалась и вскрикнула от удовольствия.
Михайлов мгновенно отреагировал. Повалив Арину на спину, он упал на неё всем телом, и она почувствовала, как он затвердел и напрягся под джинсами.
– Надеюсь, я не сделал тебе больно? Я упал на тот случай, если Петя опять на крик прибежит, чтобы не увидел тебя в таком полуобнажённом виде.
Арина захохотала.
– Серёжа, ты забыл, что Петя тебя охраняет, а не меня. Может быть, лучше дверь на замок закрыть?
– Замок он выломает, он же школу спецназа закончил, – мрачно сказал Михайлов, вставая. – Тут где-то табличка валялась, я ещё для Агнии приобрел, когда она стала возмущаться, что я без стука в её комнату вхожу.
Миллиардер выудил из какого-то ящика достаточно оригинальную двустороннюю табличку, на одной стороне которой было написано: «Не беспокоить, снизошло вдохновение», на другой – «Чайку бы». Повесив её на ручку двери со стороны коридора, миллиардер плотно закрыл дверь изнутри и прислонился к дверному косяку.
– Можно я на тебя полюбуюсь отсюда на расстоянии? – спросил олигарх.
– Не-а, – ответила Арина, – так нечестно. Я, можно сказать, наполовину раздета для совершения полового акта, в смысле, акта рисования на полу, а ты полностью одет, ну хоть одну какую-то деталь одежды с себя сними, пожалуйста!
Михайлов сел в ротанговое кресло и, подумав, снял с себя носки.
– И всё? – возмутилась Арина. – Ну ладно, пеняй, Серёжа Михайлов, на себя. Попрощайся со своей «Лакостой» и «Леви Строссами»!
Девушка потянулась к стоявшему рядом баллончику с краской. В последний момент Михайлов перехватил её руку, взяв Рину за локоть. Встав на колени рядом с ней, он отставил краску. Взяв её ладони в свои, он просунул их себе под футболку.
– Снимай с меня, что хочешь, – сказал он охрипшим от волнения голосом.
«Ого, как здорово, сейчас я тебя всего измучаю», – коварно подумала Арина. Сладкая пытка прикосновениями продолжалась довольно долго. Она ласкала спину, грудь, живот олигарха, не снимая при этом с него футболки. Когда Михайлов закусил губу, чтобы вновь не вскрикнуть, она медленно обнажила его торс и потерлась как кошка о его живот, ощутив напряжение всего его тела. Тёмная полоска волос на животе уходила вниз, маня своей доступной близостью. Ухватившись за пояс джинсов Сергея, Арина встала на ноги. Михайлов обхватил её за талию, подняв глаза, он улыбнулся, бросив на девушку свой фирменный раздевающий взгляд.
– Сними сам. – Она дёрнула его за джинсы.
Михайлов послушно встал, осторожно их расстегнул и сбросил. Если под ними и было белье, Арина его не заметила. Просто джинсы вдруг оказались рядом на холсте, а Сергей предстал абсолютно голым.
Каждая мышца, каждый изгиб его тела были само совершенство. Говорить банальности о том, что он красив, было бы излишним.
– Ты не подвергался… циркумцизии? – почему-то вспомнила Арина откровения одной из девушек из мифического Михайловского гарема, утверждавшей, что Михайлов – еврей по национальности, о чём свидетельствует не только отчество его бабушки, но и обрезанная крайняя плоть.
– Нет, Арина, я не обрезан, – совершенно свободно отреагировал Сергей. – Это создаёт проблемы?
– Никаких проблем, – сказала девушка, обхватив своего возлюбленного руками, она прижалась к нему всем телом. Михайлов закрыл глаза, положив руки ей на плечи. Через какое-то мгновение его руки проскользнули вниз на талию, с талии рука переместилась ещё ниже на бёдра.
Когда он снял с неё брюки, ей пришлось впиться пальцами ему в спину, чтобы устоять на вдруг ослабевших ногах.
Чувствуя, насколько сильно его желание, Арина поцеловала его грудь, встала на цыпочки, чтобы целовать плечи, шею. Языком водила по его коже, ощущая аромат пьянящего удового дерева.
Руки Михайлова дразнящими движениями гладили её ягодицы, шёлковые трусики стремительно упали на пол. Через некоторое время пальцы Михайлова заскользили между ног девушки.
Арина ахнула:
– Что ты делаешь?
Он поднял глаза, полные страсти.
– Угадай, Арина, – шепнул он, положив руки ей на бёдра и раздвинув их шире. Его рука осторожно вошла вовнутрь.
Во рту вдруг пересохло, Арина облизала губы и тихо произнесла:
– Кажется, я сейчас упаду.
– Не бойся. Я тебя поймаю. Просто доверься мне.
«Просто доверься мне» – сколько раз он говорил ей эту фразу, но сейчас она зазвучала совершенно по-иному.
Пальцы всё настойчивее и настойчивее проникали внутрь. Дыхание Арины участилось. От ощущения его пальцев внутри всё тело девушки напряглось в ожидании чего-то огромного и ошеломляющего.
Не вынимая рук, Михайлов наклонился и стал целовать Арину долго и нежно в такт движениям пальцев.
Он поднял её, взяв руками за бёдра сзади, и сильно прижался к ней, шёпотом спросив: – Ты точно этого хочешь?
– Сказать, что я этого хочу, – ничего не сказать, – шепнула она, – если ты сейчас этого не сделаешь, я буду чувствовать себя самой несчастной женщиной на свете, но, может быть, мы сначала нанесём на себя краски?
