– Можете ли вы выяснить, контактировал ли с ним кто-нибудь из ваших людей?
– Могу, – сказал Малыш Док. – Если этот парень подстрелил тебя, я понимаю, почему ты им интересуешься. Но это дело не стоит того, чтобы мне им заниматься. Вся информация, в том числе та, что идет из полиции Буффало, говорит о том, что этот парень взбесился и возненавидел эту женщину, офицера по надзору, застрелил ее, а потом застрелился сам. Ты просто оказался у него на пути, Курц.
Курц отхлебнул кофе. Неплохой. Видимо, в субботу утром они варят свежий. Потому, что сюда приходит Малыш Док.
– Гоба не покончил с собой, – возразил он. – Парень умер от потери крови. От раны, полученной в гараже городской администрации.
– Так это ты его подстрелил? – спросил Малыш Док. – Или офицер по надзору сняла его прежде, чем получила пулю в мозги?
– Какая разница? – проронил Курц, слегка пожав плечами.
Малыш Док промолчал.
– Гоба стрелял из пистолета двадцать второго калибра, предназначенного для стрельбы по мишеням, – продолжил Курц. – Серийный номер на пистолете вытравлен кислотой. Причем не кое-как, как это делает большинство обычных ублюдков, а тщательно и аккуратно. Док именно так обращался со своим товаром, побывавшим в употреблении.
– Ты думаешь, что отец продал ему этот пистолет прошлой зимой, до того…
– Нет, – сказал Курц. – Когда Гоба вышел из тюрьмы, ваш отец уже был мертв. Но есть возможность, что в течение последней пары месяцев Гоба купил пистолет у одного из ваших людей.
Полтора года назад некая негритянская банда разгромила переполненный оружием склад Национальной Гвардии рядом с Эри на территории Пенсильвании. В оборот попали некоторые весьма специфические виды армейского оружия. В прошлом ноябре с членами банды произошли разные неприятности. ФБР и армейские службы нашли часть винтовок М-16 и другое оружие, числившееся пропавшим. Часть, но не все. Ходили слухи, что Малыш Док Скржипчик прибрал к рукам оставшееся оружие и удачно перепродал его – в основном арабам, которые нынче шли в Локавану просто косяками.
Малыш Док отпил кофе и посмотрел вдаль, мимо Курца. Там сидели еще пять человек, ожидающие встречи с ним.
– Мне незачем знать, как ты разнюхал, что именно Гоба стрелял в тебя, а также и то, откуда ты выяснил, что серийный номер вытравлен кислотой. Может, ты очень уж хорошо все разглядел в среду в гараже. Может, ты и модель пистолета помнишь?
– "Рюгер Модель II Стандарт". Длинноствольный. Полагаю, что Гоба использовал патроны с уменьшенным пороховым зарядом.
– Зачем?
– Меньше шума.
– Разве шум играет роль в подземном гараже?
– Возможно.
Малыш Док улыбнулся.
– Ты знаешь, почему профессионалы, из тех парней, что стреляют только два раза, часто пользуются пушками двадцать второго калибра? – спросил он.
– Общеизвестно, что из-за своей формы пуля двадцать второго калибра начинает летать внутри черепа, не делая выходного отверстия, и причиняет более серьезные повреждения, – ответил Курц. – Никогда особо не верил в это и убедился на своем опыте.
– Я тоже не верю. Большие пули прекрасно справляются со своей задачей, если попадают в голову. Я слышал от одного ветерана этого дела, что все ребята просто хотят сохранить себе слух. Большинство шестерок к старости становятся наполовину глухими.
– Можно ли выяснить, не продавал ли кто-нибудь из ваших людей такой пистолет этому Гобе? Может, у них будет и другая информация насчет него? – спросил Курц.
Малыш Док посмотрел на часы. На его запястье красовался массивный золотой "Ролекс" – единственная вещь в его внешнем виде, выглядящая несколько хвастливо.
– В этом городке куча оружия продается помимо меня, – сказал он. – И что мне с того, если я это проверю?
– Моя благодарность, – ответил Курц. – Я не забываю добро и стараюсь отплатить за него.
Холодные голубые глаза Малыша Дока и налитые кровью глаза Курца встретились взглядами. С минуту мужчины смотрели в глаза друг другу.
– Хорошо. Я проверю это дело и сегодня же сообщу тебе. Как с тобой связаться?
Курц протянул ему свою визитку, предварительно обведя кружком номер мобильного.
– Что это за "Первая любовь" и "Свадебные колокола? – спросил Малыш Док.
– Бизнес для прикрытия. Разыскиваем людей, которые в молодости были влюблены друг в друга, а ныне остались одни, и помогаем им пожениться, если они этого хотят. С использованием Интернета.
– Я представлял тебя совсем другим, Джо Курц, – заявил Малыш Док, расхохотавшись.
Курц встал, собираясь уходить.
– Секунду, – сказал сидящий на диване человек. – Когда ты пришел, я ждал, что ты станешь спрашивать совсем о другом.
– О чем же?
– Про все эти исчезновения наркоманов и дилеров, – ответил Малыш Док, внимательно глядя на Курца.
– Понятия не имею об этом. – сказал Курц, пожав плечами.
– Ну, я думал, если ты так плотно работаешь с Фарино и Гонзага… – вопросительно проговорил Док.
Курц помотал головой.
– Хорошо, – сказал Малыш Док. – Еще говорят, что кто-то из этих итальяшек вызвал из Европы профессионала по кличке Датчанин, чтобы свести старые счеты.
– А, случаем, не говорят, кто из них это сделал?
– Ни слова, – буркнул Малыш Док, отхлебнув кофе. Его глаза были холоднее вороненой стали. – Возможно, тебе следует получше беречь свою задницу, Джо Курц.
Проезжая на север, по Скайвэй, Курц позвонил Арлин.
– Ты нашла домашний адрес О‘Тул?
– Да, – ответила Арлин и дала ему адрес.
Курц записал его ручкой на тыльной стороне ладони. Той же ручкой, которой делал пометку на визитке, когда дал ее Малышу Доку.
– Что-нибудь еще? – спросил он.
– Я звонила в больницу, чтобы узнать насчет состояния Пег О‘Тул, – сказала Арлин. Было слышно, как выпускает она струю дыма. – Поскольку я не являюсь членом ее семьи, мне не дали такой информации. Я позвонила Гейл, и она посмотрела данные в компьютере отделения интенсивной терапии. Состояние О‘Тул снова ухудшилось, опять потребовалась аппаратура жизнеобеспечения.
Курц с трудом удержался от того, чтобы не сказать Арлин, что он не спрашивал про здоровье офицера по надзору.
– Я скоро приеду, – проронил он и нажал на кнопку отмены.
Телефон зазвонил буквально тут же.
– Мне надо с тобой встретиться, – сказала Анджелина Фарино Феррера.
– Я сегодня очень занят, – ответил Курц.
– Ты сейчас где? Сможешь заехать ко мне, в мой пентхаус?
Курц подъезжал к деловой части города и посмотрел налево. Высотное здание цвета морской волны возвышалось над остальными в миле от него. В ее собственности были два верхних этажа. Один – для работы, второй, верхний, – жилой.
