– Видала я твою сторону, знаешь, где? – сказала она, поставив на стол чашку с кофе. – Ты еще не забыл, что я коп? Хочешь – верь, хочешь – не верь, но я не меньше твоего хочу разобраться в этом покушении на О‘Тул. Особенно в связи со слухами об исчезновении наркоманов и дилеров в Локаване и других местах.
Курц снова приложил все силы, чтобы не моргнуть и не шевельнуть ни одним мускулом на лице.
– Ну, конкретно сейчас я хочу просто выяснить, существует ли этот "Клауд Найн" или нет. Какие будут предложения?
– Можно поездить по холмам вокруг города, высматривая "американские горки" и колесо обозрения, или что-нибудь еще, торчащее посреди деревьев, благо листва уже опала, – сказала Риджби.
– Мне к ночи нужно вернуться в Буффало, – заявил Курц. Чтобы встретить женщину, нелегально пересекающую границу с Канадой, и спросить ее, почему бы это ее жениху понадобилось стрелять в меня, подумал он. – Есть предложения получше?
– Можно сходить в библиотеку. Библиотекари в маленьких городах знают все и обо всех, – ответила Риджби.
– Сегодня воскресенье, – возразил Курц. – Библиотека закрыта.
– Хорошо. Я могу припереться в полицию Неолы или к шерифу, помахать своим значком, сказать, что я веду расследование, и расспросить их насчет "Клауд Найн".
Курц проникался все большим сомнением насчет пользы от ее помощи.
– А меня ты кем представишь? Своим напарником? – спросил он.
– А тебя там не будет, – ответила Риджби, доставая из кармана деньги и пересчитывая их. – Представь, ты приходишь к местному шерифу с глазами, налитыми кровью, или в темных очках и с повязкой на голове. Они засунут нас в кутузку на общих основаниях.
– Ладно. Тогда встречаемся у машины через час?
– Давай через полтора, – сказала Риджби. – Мне еще надо найти, где здесь торгуют пончиками. Бесполезно просить помощи у местных копов, если не принесешь им что-нибудь в подарок.
В квартале восточнее от Мэйн-стрит они увидели зеленый знак, указывавший в направлении полицейского участка. Риджби решила пройти оставшуюся часть пути пешком. Она сказала, что не хочет терять запас доверия. Если кто-нибудь увидит, что она выходит из этого ржавого куска дерьма производства компании "Форд", за рулем которого сидит Курц, к ней отнесутся пренебрежительно. Он смотрел на нее, пока она не свернула за угол. Сильный западный ветер взъерошил ее короткие волосы, вельветовая куртка развевалась. Курц открыл багажник "Пинто". Под запасным колесом лежал его револьвер, но сейчас в нем не было надобности. Он достал из тайника запечатанную бутылку "Джек Дэниэлс" в пинту объемом и положил в карман своей кожаной куртки. Потом он поднял воротник, чтобы ветер не задувал внутрь, и пошел по Мэйн-стрит в поисках парка.
Даже в таком абсурдно процветающем городке, как Неола, должно быть место, где тусуются алкоголики. Пройдя пешком минут пятнадцать, Курц нашел его. Двое старых мужчин и пьяный в дым молодой парень с длинными сальными волосами сидели на траве у реки, в стороне от беговых дорожек парка. Мужчины продолжали распивать бутылку "Тандерберд" и с подозрением покосились на Курца, когда тот уселся на пень неподалеку от них. Но подозрение в их глазах сменилось алчностью, когда он достал из кармана непочатую бутылку. Алчность пропала лишь тогда, когда Курц сказал им, что хочет поговорить, и протянул им бутылку.
Старшего, единственного, кто стал с ним говорить, звали Адам. Другого пожилого мужчину, по словам Адама, звали Джейком. Мертвецки пьяный молодой парень, смотревший куда-то вдаль, чуть ниже верхушек деревьев, видимо, по мнению Адама, вообще не заслужил, чтобы его представили. Хотя Джейк все время молчал, после каждого вопроса Курца Адам поворачивался к нему. Он вроде бы и не подавал никаких видимых знаков, но, вероятно, как-то сигнализировал Адаму, можно отвечать на вопрос или нельзя.
Курц переливал из пустого в порожнее минут пятнадцать. Как и предполагала Риджби, все в Неоле либо непосредственно работали в Торговой Компании Юго-Восточной Азии, основанной майором, либо имели косвенную выгоду от нее. Или боялись кого-нибудь, кто там работает. Кроме того, прояснились детали событий 1977 года, когда восемнадцатилетний Шон Майкл О‘Тул устроил пальбу в школе и попал в психушку.
– Этот долбаный Шон был чокнутым долбаным ребенком, – сказал Адам, вытирая горлышко бутылки после того, как взял ее у Джейка. – Долбаный ребеночек этого долбаного майора. Принц хренов. Долбаный маленький ублюдок застрелил мою Элен.
– Элен? – переспросил Курц. Насколько он помнил, Арлин выяснила, что младший О‘Тул утром пришел в школу с "Ремингтоном 30–06", пристрелил двоих одноклассников, мальчиков, преподавателя физкультуры и заместителя директора.
– Долбаную Элен Стивенс, – невнятно проговорил мужчина. – Мою подружку, чтоб ее. Она была долбаным преподавателем физкультуры у девочек. Я в жизни ни с кем так здорово не трахался.
Курц кивнул, отхлебнув виски из опустошаемой на глазах бутылки. Протерев горлышко, он передал ее Джейку. Молодой парень продолжал смотреть в одну точку остекленевшими глазами.
– А кто-нибудь говорил, почему он это сделал? Этот Шон Майкл О‘Тул?
– Потому что ему так захотелось, мать его, – ответил Адам. – Он знал, мать его, что он долбаный сын этого долбаного майора. Ему все сходило с рук, чтоб его. Пока Элен не оставила его в школе после уроков на целую неделю за то, что этот маленький ублюдок просверлил дырку в стене девчачьей раздевалки, мать его, и подглядывал за девочками, занимавшимися у Элен. Этот долбаный старый ублюдок, майор, хрен знает, с каких времен всем заправляет в Неоле, и его долбаный ребеночек не знал, что ему не сойдет с рук просто прийти в школу и убить из ружья четверых, мать его. У тебя нет еще бутылочки, мать ее, а, Джо?
– Извини, нет.
– Ничего. Мы достанем еще одну, чтоб ее, – заявил Адам, улыбнувшись. Сверху у него было три зуба, снизу – два. Он достал из-за пня еще одну бутылку "Тандерберд".
– И что с ним было, с этим Шоном Майклом? – спросил Курц.
Адам задумался и посмотрел на Джейка. Тот даже не моргнул, но Адам, видимо, получил от него ответ.
– Этот долбаный псих отправился в ту большую дурку в Рочестере. Потом говорили, что спустя несколько лет он сжег себя, мать его, но мы в это не верим, чтоб их.
– Не верите?
– Нет, мать их, – ухмыльнулся Адам, посмотрев на Джейка, прежде чем продолжить. – Детишки из города видели его. Он шляется по ночам в лесу и по задворкам весь в шрамах от ожогов и в своей долбаной бейсболке. И Джейк его видел.
– Без дураков? – спросил Курц, выжидательно посмотрев на Джейка. Пожилой мужчина смотрел на него немигающим взглядом. Он взял у Адама бутылку "Тандерберд" и сделал большой глоток.
Адам повернулся, будто слушая Джейка, но выражение лица старого мужчины было серым и непроницаемым, словно октябрьское небо над их головами.
– Да уж, – продолжил Адам. – Джейк напомнил мне, что дети обычно видят призрак Ловкого Проныры в канун Хэллоуин. На Хэллоуин Проныра воскрешает "Клауд Найн", всего на одну ночь, Канун Дня Всех Святых. Я сам не видел, но детишки, которых я знаю не один год, говорят, что Проныра приходит с толпой призраков и катает их на карусели мертвецов.
