Роуз сказала, что маму звали Морнингстар Фишер. А папы у нее совсем и не было. За это, за то, что у нее нет папы, бабушка с дедушкой не полюбили ее и перестали давать Морнингстар деньги. Роуз помнила, как видела бабушку с дедушкой в Техасе, в городе под названием Афины. «Мы не знаем, кто ее отец», – заявил старик. Тогда мама Роуз перестала просить и унесла дочку из маленького кирпичного домика – через большое поле. Кто-то подвез их в аэропорт в Далласе, а оттуда они улетели с новым маминым другом в Грецию, где собирались прожить не меньше года. Маминого друга звали Джи-Рок, и у него были деньги, потому что он играл в музыкальной группе.
– Я им не нужна, – сказала Роуз. – Можно мне остаться с тобой?
Дядя Лестан был очень добр с Роуз. У него была смуглая кожа, а глаза голубые-голубые, ни у кого она не видела таких красивых глаз. Когда он улыбался, Роуз любила его.
– Я останусь с тобой, Роуз, пока я нужен тебе, – сказал он.
Ночью она проснулась и заплакала от тоски по матери. Дядя Лестан обнял ее. Такой сильный, такой надежный. Они стояли во внутреннем дворике, глядя на затянутое тучами небо. Дядя Лестан говорил ей, что она милая, хорошая и красивая и что он хочет, чтобы она была счастлива.
– Когда вырастешь, Роуз, то сможешь стать, кем только захочешь, – говорил дядя Лестан. – Всегда помни об этом. Мир прекрасен, и нам даровано жить в нем.
И он тихонько пел для нее. Сказал, это «Серенада» из оперетты под названием «Принц-студент». Роуз даже заплакала, такая это была красивая песня.
– Всегда помни, – сказал дядя Лестан, – в мире нет ничего драгоценнее великого дара жизни. Пусть звезды и луна всегда напоминают тебе об этом – что, как ни малы мы во вселенной, а все же преисполнены жизни.
И когда Роуз посмотрела на светящиеся внизу волны, а потом вверх на мерцающие сквозь дымку звезды, ей показалось, будто она понимает, какую красоту он имеет в виду. Дядя Лестан коснулся левой рукой побегов вьюнка, что оплетали перила, сорвал для Роуз несколько бутонов и сказал, что она такая же нежная и чудесная, как и эти цветы – «прелестное живое создание».
Порывшись в памяти, Роуз вспоминала, что уже видела его несколько раз до той ночи, когда их островок канул в море. Дядя Лестан был очень высок, а волосы у него были светлые-светлые, красивые, самые красивые в мире. Длинные и густые. Он собирал их в хвост и перевязывал у основания шеи черной ленточкой. А ходил он всегда в черном бархатном пиджаке – совсем как самое нарядное платьице Роуз, что хранилось у нее в чемодане. Он гулял по острову и смотрел по сторонам. А на ногах носил блестящие черные туфли, совсем гладкие, без пряжек. Ничуть не похожие на ковбойские башмаки. Встречая Роуз, он улыбался ей и подмигивал.
Роуз ненавидела Техас и Афины. Но дядя Лестан отвез ее туда, хотя самого путешествия она толком не запомнила. Просто однажды проснулась в аэропорту Далласа, а какая-то милая леди за ней присматривала, пока носильщик забирал их багаж. Дядя Лестан объявился следующим вечером.
Старик и старуха опять не захотели ее признавать. Они сидели в кабинете адвоката на «главной городской площади», и старик заявил, что вовсе не обязательно было назначать встречу на такой поздний час, и что он терпеть не может водить машину по темноте, и что они с женой прекрасно могли бы объяснить это все и по телефону. Старуха просто покачала головой, а старик сказал:
– Видите ли, мы не желаем иметь ничего общего с Морнингстар, со всеми этими музыкантами, и наркотиками, и всем таким. Мы этого ребенка знать не знаем.
Адвокаты еще что-то там говорили, но дядя Лестан очень рассердился.
– Послушайте, я хочу ее удочерить, – заявил он. – Сделайте все необходимое!
Роуз в первый раз услышала это выражение. И в первый и последний раз увидела, чтобы дядя Лестан сердился. В гневе он говорил совсем тихо, почти шептал, но все, кто был в комнате, так и задрожали, особенно Роуз, а он заметил это, взял ее на руки, вынес оттуда и отправился с ней гулять по маленькому городку.
– Я всегда буду заботиться о тебе, Роуз, – пообещал он. – Теперь я несу за тебя ответственность и очень этому рад. Я хочу, чтобы у тебя было все-все – и сам об этом позабочусь. Не знаю, что с этими людьми, почему они не любят тебя. Я тебя люблю.
Роуз отправилась жить во Флориду с тетей Джулией и тетей Мардж, в красивом домике всего в одном квартале от моря. Песок на пляже был белый-белый и мелкий, как сахар. Роуз отвели отдельную комнатку с обоями в цветочек и кроватью с балдахином, а дядя Лестан присылал ей кукол и книги. Он писал ей письма красивым почерком – настоящие письма, черными чернилами на розовой бумаге.
Тетя Мардж возила ее в частную школу, которая называлась «Академия Каунтри-Лейн». Там играли во множество чудесных игр, делали интересные проекты и писали слова на компьютерах. А учителя были добрые и веселые. Во всей школе насчитывалось всего пятьдесят учеников, и Роуз в два счета выучилась читать «Доктора Сьюза». По вторникам в школе говорили по-испански и только по-испански. А еще ездили в музеи и зоопарки, и Роуз там страшно нравилось.
Тетя Мардж с тетей Джулией помогали Роуз делать домашнее задание, пекли печенье и пирожные, а когда было не так жарко, устраивали на улице барбекю и пили лимонад пополам с ледяным чаем и уймой сахара. Роуз любила купаться в заливе. А на ее шестой день рождения тетя Мардж с тетей Джулией устроили большой праздник и пригласили всю школу. Это был лучший пикник в мире!
К тому времени, как Роуз исполнилось десять, она уже понимала, что тете Джулии и тете Мардж платят, чтобы они о ней заботились. А дядя Лестан был ее опекуном по закону. Но она не сомневалась, что обе тети очень ее любят, и сама тоже очень их полюбила. Тетя Мардж с тетей Джулией раньше сами работали учительницами, а теперь вышли на пенсию. Они постоянно твердили, какой дядя Лестан хороший и добрый. И все они очень радовались, когда дядя Лестан их навещал.
Он появлялся неизменно под вечер и привозил всем подарки – книги, наряды, ноутбуки и другие чудесные гаджеты. Иногда он приезжал на большой черной машине, а иногда появлялся просто так, и Роуз смеялась про себя, увидев, как растрепались у него волосы – потому что тогда она знала: он прилетел, совсем как в тот раз, когда остров ушел под воду, а он унес ее по небу.
Но Роуз никогда никому не рассказывала об этом, а став старше, и сама уже начала думать, что так не бывает. Из «Академии Каунтри-Лейн» она перешла в другую – «Уилмонт-скул», что находилась в пятидесяти милях оттуда, и там начала учить ужасно интересные предметы. Больше всего она любила литературу и историю, а после них – музыку, основы живописи и французский. Но по математике и естественно-научным предметам тоже училась хорошо, потому что считала, что так надо. А то все были бы очень разочарованы. Но больше всего в мире она любила читать – и самые счастливые часы проводила в библиотеке.
Когда дядя Лестан звонил ей, она рассказывала ему обо всем, что у нее происходит. Они обсуждали книги, которые любит она и любит он, и он всегда напоминал ей:
