Видеоканал в кабеле ДУА соединялся с консолью, с которой пилот джойстиком управлял перемещениями. Направление и скорость движения ДУА, а также время от начала спуска выводились на большой экран комбинацией цифр и букв.
Спускаясь по спирали, ДУА в считаные минуты преодолел расстояние, на которое у Б-3 ушло несколько часов. Штопором ввинчиваясь в море, он распугивал рыб, и те разлетались, как опавшие листья.
– Вывожу на горизонталь, – сказала женщина-пилот.
Она вела ДУА вниз полого, как самолет на посадку. Два его прожектора осветили буровато-зеленую придонную растительность, похожую на листья шпината, которые извивались от течения. Ни следа «Батисферы-3».
Остин сказал:
– Начинайте поиск параллельными проходами длиной сто футов.
ДУА шел в двадцати футах над водорослями. Пройдя первые сто футов, он повернул назад и двинулся обратно в пятнадцати футах от первого маршрута. Указатель скорости показывал, что ДУА делает пять узлов.
Остин нетерпеливо сжимал и разжимал кулаки, наблюдая это медленное, как у ледника, продвижение. Члены экипажа собрались у экрана, но все молчали, только Остин переговаривался с пилотом. Отключившись от окружающего, он мысленно переместился в монитор, словно сидел верхом на ДУА.
Прошло еще пять минут.
Методичные проходы ДУА туда и обратно напоминали работу газонокосилки. Электронный глаз передавал одну и ту же картину – неизменный однообразный зеленовато-коричневый ковер.
– Подождите, – закричал Остин. Он что-то увидел. – Передвиньтесь влево.
Движением джойстика пилот повернула ДУА, и он встал перпендикулярно прежнему курсу. Два прожектора осветили кольцо расплесканного ила вокруг краев кратера. Из центра кратера выступало нечто куполообразное заляпанное илом. Теперь Остин видел, почему Б-3 не всплыла: ее мешки плавучести глубоко погрузились в ил. Он попросил пилота смыть ил с батисферы. Движители ДУА подняли густое коричневое облако, но не сделали даже мелкого углубления в покрывавшем батисферу толстом слое ила.
По просьбе Остина пилот опустила ДУА на дно и направила прожекторы на шар. Пытаясь привлечь весь свой опыт, всю свою практику, Остин смотрел на изображение.
Он обдумывал, какие технические средства понадобятся, чтобы вырвать Б-3 из клешней океана, когда справа на мониторе появилась какая-то тень. Там что-то двигалось. Оно на мгновение показалось и исчезло.
– Что это было? – воскликнул пилот.
Прежде чем Остин смог высказать догадку, экран потемнел.
Глава 8
Завала лежал на боку; правая рука была придавлена бедром, левую, согнутую, он прижимал к груди. Ногам не позволяла двигаться какая-то мягкая тяжесть. Не обращая внимания на резкую стреляющую боль под ухом, он поднял голову и увидел, что у него на коленях ничком лежит Кейн.
В тусклом свете, который обеспечивали батареи аккумулятора, Завала увидел, что каюта завалена бумагами, музыкальными дисками, одеждой, бутылками с водой и другими незакрепленными предметами. Завала дотянулся до наушников и поднес их к уху. Тишина. Он проверил наушники Кейна. Не было даже треска помех.
Обрыв связи был зловещим признаком, но природный оптимизм не позволил Завале зациклиться на этой неудаче. Он пошевелил ногой, высвободил ступню и столкнул Кейна с другой ноги. Кейн перевернулся на спину и негромко застонал.
Болезненное усилие вызвало у Завалы приступ тошноты. Он снял со стены аптечку, разбил ампулу и помахал ею у себя под носом. Острый запах привел его в чувство.
Он снял свой талисман – вязаную шапочку. Робко ощупывая голову, он обнаружил шишку величиной с куриное яйцо. Полил водой из канистры ткань компресса и осторожно прижал к голове. Даже легкое прикосновение вызывало боль, но ноющая пульсация утихла.
Завала сунул под голову Кейну подушку. Снял с Кейна шапку и приложил компресс. Кейн поморщился и широко раскрыл глаза.
– О! – произнес он.
Добрый знак.
Завала уменьшил давление, но держал компресс на месте.
– Простите, док. Флоренс Найтингейл не смогла приехать, так что вам придется довольствоваться моими услугами, – сказал Завала. – Попытайтесь пошевелить пальцами рук и ног.
Кейн согнул-разогнул кисти и стопы, потом согнул ноги в коленях и поморщился от боли.
– Вроде бы ничего не сломано.
Завала помог Кейну сесть и протянул ему канистру. Он подождал, пока Кейн сделает несколько глотков, и спросил:
– Что вы помните, док?
Кейн задумчиво поджал губы.
– Я смотрел в окно и описывал на камеру свои наблюдения.
Он посмотрел на свои наушники.
– Не трудитесь, – предупредил действия коллеги Завала. – Наушники не работают.
Лицо Кейна приобрело цвет овсянки.
– У нас нет связи с поверхностью?
– Временно… Продолжайте.
Кейн глубоко вдохнул.
– Мы видели какую-то необычную большую рыбу или кита. Потом меня словно подбросило к луне. И все. А что помните вы?
Завала большим пальцем показал наверх.
– То же самое. Я взлетел в воздух и грохнулся на пол. Выставил ладонь, чтобы смягчить удар, но в итоге получил только больную руку. Хорошо, что у меня твердая голова.
– Судя по звуку, трос соскользнул с барабана лебедки.
Завала молчал.
– Не понимаю, – встревожился Кейн. – Почему нас до сих пор не подняли? – Он заметил, что батисфера совершенно неподвижна, и у него, казалось, перехватило дыхание. – Мы не движемся, Джо. Что случилось?
Завала хотел бы избежать паники, но уменьшить опасность ситуации не получалось.
– Похоже, мы лежим на дне, док.
Кейн посмотрел на приборную панель и заметил, что все системы работают от батарей.
– Если бы мы были соединены с судном, был бы ток. Дьявольщина! Должно быть, трос лопнул.
– Это почти невозможно. У аварии могут быть и иные причины. Мы говорим о контакте через кабель почти полмили длиной. Помните, Биб сравнивал батисферу с горошиной, висящей на паутинке? Ни одна из созданных человеком систем не безупречна, но все же это не «Титаник». У нас нет связи с поверхностью, но есть другие возможности.
Кейн повеселел.
– Да, конечно! Ваша система всплытия.
Завала заставил себя улыбнуться.
– А не подняться ли нам в кают-компанию «Биба» и не смешать ли себе целый кувшин «Маргариты»? Что скажете?
– Чего же мы ждем?
Кейн обрадовался, подобно приговоренному к казни и получившему одиннадцатичасовую отсрочку.
Завала снял со стены нейлоновый мешок и попросил Кейна прибрать в каюте. Физическая работа укрепит его дух.
