Наконец, путешественники выбрались на свободную от деревьев площадь, расчищенную стараниями эльфов. Свободную от деревьев, а не от развалин, так что легче юваркам не стало. Ноа успел уже несколько раз подвернуть ногу, а Эмили — споткнуться.
Наконец показалась обжитая часть Западного Караима. Город уже готовился ко сну: затухали редкие огоньки в разбитых окнах, улицы были немноголюдны… Ноа растерянно оглянулся по сторонам: пусть несколько дней назад Бетинью завел их в первый попавшийся дом, но это не значит, что так можно поступить и сейчас. А с другой стороны — нужно где-то провести ночь и уже поутру отправляться в путь: ходить по ночному лесу может только самоубийца.
Внезапно один из эльфов, спешащих по своим делам, остановился, вглядываясь в лица путешественников, а затем шагнул им навстречу:
— Какими судьбами?! Вы же вроде через реку отправились?
Бетинью да Коста — а это был именно он — остановился в нескольких шагах от беглецов и, покачиваясь с носка на пятку, изучал их заинтересованным взглядом, спрятав руки за спину.
— Вернуться решили, — вздохнула Эмили, — попутешествовать.
Эльф удивленно заломил бровь:
— Вас с дерева в детстве никогда не роняли? Ночь на дворе. Еще минут двадцать и окончательно стемнеет.
Ноа покосился на Элиаша и хмыкнул:
— Видимо, роняли. Всех троих.
Да Коста почесал голову:
— Ладно, что с вами делать… Пошли, найду, где разместить.
Пустующий дом нашелся быстро. Добровольный проводник заглянул в одну полуразрушенную хибару, вторую… а после того, как зашел в третью, — вышел из нее совершенно довольный:
— Заходите, располагайтесь. Там как раз есть пара свободных комнат… Вы, кстати, есть хотите?
Путешественники отказались: Элиаш перекусил перед тем, как собирать рюкзак, а Ноа с Эмили накормил Терсиу. Бетинью кивнул, довольный объяснениями, и, бросив напоследок:
— Утром увидимся, — поспешил по своим делам.
Элиаш совершенно не выспался. Стоило эльфу прикрыть глаза, как в голове начинала биться одна и та же мысль: «Что я натворил?!» Пожалуй, он только теперь начинал понимать, как же тяжело было Летисии, вытащившей его из дриадского Леса и отказавшейся от своего прошлого для того, чтобы спасти его. Ну, или Мяу, как ей нравилось объяснять этот поступок.
Пожалуй, это была одна из худших ночей в жизни юноши. Один и тот же глупый вопрос вновь и вновь крутился в голове, и ответа на него не было.
Эмили и Ноа, похоже, подобных терзаний не испытывали. А может быть, они уже пережили подобное и решили просто жить дальше?
Едва только начало рассветать, эльф уже был на ногах. Злой, невыспавшийся и вымотавшийся настолько, словно всю ночь бревна таскал. Еще одной «приятной» неожиданностью было то, что голос в голове, замолчавший после трехдневных попыток подключиться к сети, теперь, после обрыва «поводка», вспомнил о своем существовании и каждые пять минут занудно сообщал: «Используется нелицензионная версия операционной системы, проверьте ключ продукта», для разнообразия чуть изменив уже ставшую привычной формулировку.
Впрочем, юваркам, похоже, тоже было не впервой вставать затемно: Ноа с Эмили уже были к этому моменту на ногах. Что, надо сказать, было для Элиаша сюрпризом — ни за кем из жителей Эске-Кермена юноша ничего подобного не замечал. Как бы то ни было, сейчас парочка уже вовсю болтала с Бетинью. Увидев приближающегося мрачного, как сама Тьма, Элиаша, да Коста оборвал на полуслове речь и приветливо помахал рукою путешественнику:
— Доброе утро. Как спалось?
— Отвратно, — мрачно буркнул Элиаш.
Впрочем, житель Западного Караима, кажется, даже не заметил его плохого настроения:
— Ноа сказал, что вам нужно как можно скорее отправляться в путь. Я помогу собраться.
Элиаш хмыкнул. В путь и собраться — это, конечно, хорошо. Знать бы только, в какую сторону. Ладно, это можно решить после того, как будут собраны вещи для Ноа и Эмили. А вот, кстати, и еще один вопрос. Почему юварки решили отправиться с ним? Для них же Караим совершенно безопасен! Впрочем, опять-таки, пока будут собираться рюкзаки, можно будет выяснить, что к чему.
Сумку Бетинью нашел только для Ноа. Встретился глазами с юваркой и улыбнулся:
— Девушкам не стоит носить тяжести.
— Я могу понести небольшую! — возмутилась Эмили.
— А что туда влезет? — благоразумно хмыкнул мужчина.
— Но…
Пока крылатая спорила с эльфом, Элиаш дернул ее приятеля за рукав:
— Я тут подумал… Может, вам вообще не стоит идти?
Мужчина заломил бровь:
— В смысле?
— Лес опасен. Здесь вы можете спокойно жить, никто никогда не посчитает вас чужаками — я знаю Караим.
Ноа усмехнулся:
— По поводу «знаю» — ты понятия не имел про «поводок». А что касается — спокойно жить… Как мы можем отпустить тебя одного? Путешествовать по лесу в одиночестве смертельно опасно.
Первые несколько мгновений юноша просто не знал, что сказать. Нет, никакого детского возмущения по поводу того, что его «не отпускают», Элиаш не чувствовал. Тут было совсем другое…
— Вот именно! В лесу слишком опасно. Я должен найти Летисию, в то время как вы не обязаны рисковать собой и…
Ноа хмыкнул:
— У слуа не принято бросать своих, — и замер, сообразив, что он только что сказал.
Элиаш сам несколько мгновений пытался сопоставить услышанное с тем, что он знал, а потом устало махнул рукой: сил переубеждать приятеля у него не было. Впрочем, как и желания уточнять, насколько слова Ноа соответствуют тому, что юноша знал про жителей Неблагого Двора.
Но кое-что Элиаш все-таки постарался изменить:
— Но все-таки… Лес, особенно весной, очень опасен! Может, хотя бы Эмили здесь останется?
Ноа прищурился, изучая его долгим взглядом, а потом вдруг спросил:
— Сперва ответь на один вопрос. Почему ты хочешь найти Летисию? Ты ее любишь?
Вопрос был совершенно не к месту и не ко времени, но изгнанник упрямо смотрел на эльфа, и тому ничего не оставалось, как сказать единственное, что он мог вымолвить вслух:
— Я за нее отвечаю…
Ноа фыркнул:
— Значит, считай, что я отвечаю за Эмили. А она отвечает за меня. И раз уж она сделала свой Выбор, то пойдет со мной до конца.
…Эмили радостно бросила под ноги своим спутникам сумку:
— Вот! Я добилась! Я тоже понесу! А вы что такие мрачные? Мы же идем?
— Идем, — вздохнул Ноа. — Знать бы только, куда.
Кажется, Бетинью нашел для Эмили самую маленькую сумочку, которую только можно было обнаружить в Караиме, — туда поместился только небольшой перочинный ножик и пара платков. Девушка была готова ругаться, но эльф был непреклонен:
