Дьюан кивнул, не проявляя желания поддерживать столь смелые разговоры.
– Потише, Генри, – мягко проговорила тетя Лина. – Мальчику может быть неприятно слушать твою болтовню о мистере Ван Сайке. – С этими словами она повернулась к Дьюану и коснулась его щеки своим толстеньким, шершавым пальцем. – Нам так жалко твою собаку, Дьюан. Я помню, как мы помогали твоему отцу выбрать щенка из помета собаки Виры Уиттакер, как раз незадолго до того, как ты родился. Щенок предназначался в подарок твоей маме.
Дьюан снова кивнул и отвернулся к окну, за которым уже начинался городской парк, разглядывая его так внимательно, будто никогда не видел прежде.
Главная улица была запружена народом. Машины уже заполнили всю стоянку, и люди целыми семьями неторопливо двигались к парковой эстраде со своими корзинками и одеялами. Группа мужчин сидела на корточках на обочине у кафе и что-то громко обсуждала. У каждого в руках имелась бутылка пива. Из-за толпы Дяде Генри пришлось припарковаться аж у самого торгового центра, его это ужасно разозлило, поскольку старик терпеть не мог сидеть на этих дурацких складных стульях. Гораздо приятней было смотреть кино из машины, воображая, что ты в настоящем кинотеатре.
Дьюан поблагодарил стариков и поспешил в парк. Было уже довольно поздно, и времени для долгих бесед с мистером Эшли-Монтэгю перед началом сеанса не оставалось. Но Дьюан хотел бы поговорить с ним хоть недолго.
Дейл и Лоуренс не собирались на Бесплатный Сеанс в эту субботу, но отец был дома – он взял выходной, что случалось довольно редко – фильм шел повторным показом и родители хотели посмотреть его. Они захватили с собой одеяло и большой пакет с попкорном и не торопясь направились в центр города в мягких вечерних сумерках. Между ветвями деревьев Дейл заметил несколько летучих мышей, но это были мыши как мыши, и скользили они так же бесшумно, как всегда. Пугающие создания прошлой недели казались плохим и далеким сном.
Людей в тот день собралось больше, чем обычно. Вся трава перед эстрадой была застелена одеялами, и Лоуренсу пришлось пробежаться вперед, чтобы успеть занять место под старым дубом. Дейл поискал было глазами Майка, но вспомнил, что тот, как всегда по субботам, остался с бабушкой. Кевин и его домашние никогда не приходили на Бесплатные Сеансы, у них дома был цветной телевизор, один из двух в городе. Второй был у Чака Сперлинга.
И как раз, когда по-настоящему стемнело и вот-вот должен был начаться мультик, Дейл увидел, как Дьюан Макбрайд взбирается по ступеням на эстраду. Дейл что-то пробормотал своим и рванул через парк, ему пришлось перепрыгнуть через несколько вытянутых ног и по крайней мере одну уютно устроившуюся на одеяле юную парочку. Запрыгнув на верхнюю ступеньку эстрады, а эстрада обычно была зарезервирована для мистера Эшли-Монтэгю и того, кого он привозил с собой в качестве киномеханика, Дейл уже открыл было рот, чтобы поздороваться с Дьюаном, но увидел, что тот разговаривает с миллионером, стоя рядом с проектором. Дейл ничего не стал говорить, прислонился к перилам и прислушался.
– … И каким же образом Вы намерены использовать эту книгу…, если она, конечно, существует? – говорил мистер Эшли-Монтэгю. Стоящий рядом молодой человек быстро установил выносные колонки и сейчас заправлял коротенькую ленту мультфильма. Рядом с изящной фигурой городского мецената силуэт Дьюана казался широкой, бесформенной тенью.
– Как я уже сказал, я готовлю доклад об истории нашей школы.
– Какой может быть доклад летом, парень, – пожал плечами мистер Эшли-Монтэгю и повернулся к киномеханику. Тот кивнул и на стене кафе засветился прямоугольник экрана. Толпа, собравшаяся на лужайке и все сидевшие в своих машинах вдоль дороги, начали вслух обратный отсчет от десяти до одного. После чего начался мультфильм про Тома и Джерри. Ассистент навел получше резкость и слегка увеличил звук.
– Пожалуйста, сэр, – говорил в это время Дьюан Макбрайд, приближаясь на шаг ближе к миллионеру. – Обещаю, что верну книги в полной сохранности. Они мне очень нужны для того, чтобы закончить мое исследование.
Мистер Эшли-Монтэгю присел на легкий стул, специально принесенный для него ассистентом. Дейл никогда прежде не видел этого человека так близко, ему всегда казалось, что мистер Эшли-Монтэгю довольно молод, но сейчас, в луче проектора и отраженного света экрана, он видел, что миллионеру по крайней мере лет сорок. Может быть, даже еще больше. Его несколько чопорная манера одеваться и галстук бабочкой придавали ему довольно-таки солидный вид. Сегодня он был одет в светлый полотняный костюм, который чуть ли не светился в темноте.
– Исследование, – хмыкнул мистер Эшли-Монтэгю. – Сколько тебе лет, парень? Четырнадцать?
– Через три недели будет двенадцать, – тихо сказал Дьюан. Дейл даже не знал, что у его приятеля день рождения в июле.
– Двенадцать, – повторил мистер Эшли-Монтэгю. – В двенадцать лет не производят никаких исследований, мой друг. А лучше посмотри, мой друг, то, что тебе нужно, в библиотеке.
– Я уже смотрел в библиотеке, сэр, – ответил Дьюан. Несмотря на слово «сэр», Дейл не слышал большого почтения в тоне своего друга. Со стороны казалось, что беседуют двое взрослых людей. – Но там не было сведений за один год. И библиотекарша сказала, что остальные материалы Исторического Общества были переданы Вам. Я полагаю, что эти документы до сих пор находятся в общественном пользовании… И все о чем я прошу Вас, это позволить мне взглянуть на материалы, имеющие отношение к Старому Централу.
Мистер Эшли-Монтэгю скрестил на груди руки и с большим вниманием уставился на экран, где Том задавал очередную трепку Джерри. Или это Джерри задавал трепку Тому… Дейл никак не мог различить, как зовут мышь, а как кота. Наконец, сидящий человек снова заговорил.
– Можно узнать поточнее тему твоего доклада?
Дьюан словно набрал побольше воздуха.
– Колокол Борджиа, – ответил он наконец. Или Дейл подумал, что он так ответил. Раздавшийся в ту секунду взрыв возни между Томом и Джерри почти заглушил слова Дьюана.
Мистер Эшли-Монтэгю рывком вскочил со стула, схватил Дьюана за плечи, затем резко отступил и выпустил мальчика.
– Это совсем не то, – донеслись до Дейла его слова сквозь скороговорку громкоговорителя.
Дьюан ответил что-то, чего было совершенно не слышно из-за взрыва, раздавшегося рядом с котом. Даже мистер Эшли-Монтэгю вынужден был наклониться к Дьюану.
– … Сам колокол был, – говорил миллионер, когда до Дейла снова стали долетать обрывки их беседы. – Но это было годы назад.
Десятилетия назад. Еще до Первой Мировой Войны, я полагаю. Но, разумеется, колокол оказался подделкой. Мой дедушка был… Обманут, думаю, можно так сказать. Одурачен. Его просто надули.
– Вот, именно этим я и хотел бы закончить свой доклад, – сказал Дьюан. – Иначе мне придется констатировать, что настоящие обстоятельства дела являются несколько таинственными.
Мистер Эшли-Монтэгю встал и принялся мерять шагами площадку эстрады. Мультфильм закончился и его помощник торопился поставить документальный ролик о коммунистической угрозе, в звуковом сопровождении Уолтера Кронкайта. Дейл бросил косой взгляд на экран. За письменным столом сидел темноволосый журналист. Лента была черно-белая… Ее уже показывали в прошлом году в школе на специальном сеансе. Возникшая на экране карта Европы и Азии стала постепенно темнеть, иллюстрируя распространение коммунистического влияния.
