Из шеи спецслужбиста ударил сноп света, поднялся к потолку, завертелся смерчем, переворачивая все вверх дном, а потом втек в темечко Рябова.
Мой друг и наставник сразу помолодел, стал шире в плечах.
— Вот ваша идея, — Аэлита протянула флэшку Рябову.
Сыщик замахнулся лазерным мечом и над Аэлитой.
Я — хвать! — своего кумира за руку:
— Я с ней на Марс полечу. Яблоки кушать! С ванилью…
Рябов передернул щекой, выключил меч.
Огнедышащий сноп света вполз в рукоятку с аккумулятором ураганной силы.
— Мы не желаем землянам зла, — потупилась марсианка. — Увы, мы не могли ослушаться генерала. Он же бессмертный!
— Был… — усмехнулся я, потрогав ногой тело поверженного врага.
— Да-да, мы — хорошие. Очень! — подступили к нам все остатние инопланетяне.
— Уматывайте на свой Марс, больше не делайте гадостей, — строго наказал им Рябов.
Марсиане, виновато потупившись, гуськом поплелись к выходу.
Аэлита прижалась ко мне своим безупречным телом. Серебристый комбинезон удивительно шел к ее бирюзовым глазам.
— Со мной, землянин?
— А кто тогда будет писать мемуары? — задумался я. — Ведь наврут?! Навернут три короба баек?!
Аэлита печально понурилась:
— Я свяжусь с тобой…
Эротично покачивая бедрами, отправилась к выходу.
…На следующее утро президент РФ выступал уже без блокнотика.
По его чеканному лицу блуждала чуть насмешливая ухмылка триумфатора.
— Национальная идея найдена, — сообщил он. И показал всем флэшку. — Врагу не удалось перековать нас в угоду Госдепа США.
После этих слов ожили электростанции, забегали рычаги буровых вышек, Арбат залился ослепительными рекламными огнями, запели дуэтом Митя Баклан и Маня Пугач, тучно заколосились не менее тучные нивы.
А вы говорите?!
Всего лишь флэшка…
Глава 14
Клоновая напасть
1.
Только Россия пришла в себя, стабилизировала курс рубля, стала потихоньку богатеть, как на нее свалилась новая напасть.
Пропал президент РФ.
И не то чтобы пропал.
Даже наоборот…
Появилось много президентов.
Целых десять штук!
Один настоящий и девять клонов.
Где настоящий никто не знал.
Один президент стал контролером аттракциона «Весёлые цепочки» ЦПКО им. Максима Горького.
Другой принялся торговать революционными гвоздиками в подземном переходе у Белорусского вокзала.
Третий превратился в бойца «без правил» и зарабатывал на жизнь, мутузя афроамериканцев в московских элитных, глубоко засекреченных гей-клубах.
Четвертый…
Да, что говорить?!
И ведь самое печальное — пропал настоящий, из Кремля. Точнее, непонятно где находился.
Сразу перестали выплачивать зарплату учителям и врачам.
Пенсионеров попросили подтянуть ремень. А кто хочет отправиться к праотцам — пожалуйста!
— Петя, — сыщик Рябов нервно покусывал гаванскую сигару, — если мы не найдем вертикаль, начнется смута.
— Пусть изберут новую… — насторожился я, акушер второго разряда, Петр Кусков.
Инспектор затушил сигару в хрустальной, в виде башмачка Золушки, пепельнице, передернул затвор именного браунинга, выскочил в промозглую тьму.
Я мужественно передернул кадыком и последовал за ним.
2.
На улицах царили хаос и запустение.
Потухли даже рекламные, радующие глаз, вывески публичных домов.
Мимо нас процокала старозаветная конка. Из-за отсутствия электричества трамваи перешли на тягу конную.
— Куда же, ядрена вошь, мы несемся? — наконец не выдержал я. — У меня ноги промокли!
— В ночной клуб «Три поросенка».
— Гей-клуб?
— На удивление, нет… Там будет выступать один из президентов. Кулачный боец.
В клубе тепло и уютно. Девушки с полуобнаженными торсами, в трусиках-стрингах, бродят меж столиков, разносят вискарь.
В центре же зала огороженный морскими канатами ринг.
Ударил гонг.
На помост выскочил афроамериканец Майкл Тайсон.
Сразу же за ним последовал наш президент. Скорее всего, клон вертикали.
— Признаться, я не очень-то люблю бокс, — разоткровенничался я.
— Петя, мы здесь не для этого, — стиснул зубы Рябов.
И грянул бой.
Тайсон нервничал. Еще бы… Наша вертикаль боксировала в удивительной стойке. С полностью опущенными руками. Мало того! С подогнутыми ногами.
Президент сделал выпад и нанес чудовищной силы удар по Тайсону. Точнее — по его перчаткам.
Майкл отскочил, а потом, что было силы, хуком слева, огрел нашего.
Тот — рухнул.
В зале ахнули.
До этого у президента не было ни одного поражения.
Рефери приподнял веко павшему бойцу.
— Он мертв… — констатировал рефери.
Сыщик кинулся к выходу.
— Сейчас куда? — со свистом дыша в затылок Рябову, спросил я.
— В ЦПКО имени Горького. Если, конечно, уже не поздно.
3.
Президент с проломленным черепом лежал рядом с аттракционом «Весёлые цепочки».
— Одно седалище как отскочит! — горячо рассказывала бабулька в оренбургском платке. — Прямо родименькому в висок.
— Рухнул, как мыслящий тростник, — мудро заметил старик в соломенной шляпе.
— На нашу вертикаль смахивает… — подытожила бабушка.
— Что будем делать? — вздыбил я бровь.
Раскидывая мускулистыми ногами палую листву каштанов, мы брели по аллее.
— Петя, — пронзил меня Рябов взглядом, — вы никогда не слышали, что на территории Кремля находится подземная тюрьма?
— Признаться…
— Туда мы и направимся.
4.
Нам пришлось нырнуть в канализационный люк рядом с Храмом Василия Блаженного.
Рябов на ощупь стремительно открывал многочисленные замки и засовы подземелья.
Я, до боли стискивая кулаки, следовал за ним.
Вдруг нам в глаза ударил ослепительный свет.
На стенах горели десятки мазутных факелов.
