— Как вы можете интерпретировать эту катавасию? — сощурился сыщик Рябов.
— Раз-два, три-четыре! — отсчитывал я повороты, крутя руки мельницей. Я делал зарядку по Малахову.
— Да бросьте вы вертеться… В глазах мельтешит.
Я выпрямился, перевёл дыхание:
— Думаю, у всех этих боссов отшибает память.
— Каким же образом?
— Какой-нибудь изверг вкалывает им в ягодицу галлюциноген.
— А записка «С приветом, Fantomas.ru»?
— Чтобы сбить со следа…
— Нет, здесь всё позаковыристее.
— Надо взглянуть на ягодицы президентов.
Инспектор положил мне на плечо руку:
— Натягивайте, Петечка, походные штаны. И смажьте именной браунинг.
2.
Пока я стремительно надевал штаны, в столице была зверски и не менее стремительно ограблена еще одна фирма. И опять дворниками-таджиками во главе с Фантомасом.
— Маска! — Рябов заиграл желваками.
— Отправляемся на карнавал?
— Это в Бразилии! А мы в Москве… Фантомас приходит в маске президента.
— Ну, конечно…
— Чтобы разобраться в этом методе, надо воспроизвести его.
— Браунинг я смазал. Пятнистые штаны открахмаленные, после химчистки.
— Да, погодите вы… Обзвоните фирмы, которые занимаются производством масок. И не каких-нибудь петрушек и буратин, а личин засвеченных vip-ов.
На следующее утро у нас была маска директора Центробанка. Рябов надел её. Я же насурьмил брови и ресницы, с треском влез в оранжевую куртку и выглядел безукоризненным таджиком.
В Центробанк мы вошли сопровождаемые поклонами матёрых охранников. Свиные их глазки глядели на нас умильно.
— Вот что, ребятушки, — произнёс Рябов в мраморном вестибюле. — Отдайте приказ всем освободить помещение. Здесь приберется этот гость с востока. Сметёт пыль. Изловит излишних пауков.
— А он справится? — подошел к нам человек с биркой «Генеральный менеджер». — Всё-таки в здании пятнадцать этажей.
— О, вы не знаете этого парня! — сыскарь гулко расхохотался. — Он настоящий стиратель.
— Рябов, — возразил я, — пыль, оно ладно, однако, пауков я побаиваюсь. Может, вам лучше вызвать всамделишного таджика?
Не успел я договорить, как охранники волкодавами бросились на нас и смели на пол.
С сыщика сорвали маску директора Центробанка. С меня тоже попытались содрать несуществующую личину, рвали щеки, да я не дался.
Потом всё разъяснилось.
Инспектор показала удостоверение. Вкратце рассказал суть дела. Нас отпустили.
Отделались мы легко. Лишь ссадина у сыщика на щеке, да выбитая моя челюсть.
3.
— Подведём предварительные итоги, — Рябов смазывал ссадину йодом.
Я шмыгнул носом:
— Простите, инспектор! Я вас так подвёл.
— Не будем об этом… Итоги?
— Настоящий Фантомас не пробалтывается.
— Он дьявольски острожен. Второй итог?
— Не знаю.
— Думайте! Для чего вам Всевышний дал серое вещество?
— А можно я завтра проведу своё личное расследование? Так сказать, смою позор кровью.
Сыщик пронзительно глянул на меня:
— Только деликатней, Петя! Все с осторожностью гадюки.
На следующее утро я вышел на Красную площадь и принялся срывать маски с прохожих. Кто-то из них наверняка должен был оказаться Фантомасом.
Хорошенькие девушки убегали от меня с кокетливым визгом. Седые матроны били меня по голове продуктовыми сумками. А один матёрый мужик, косая сажень в плечах, врезал в вывернутую скулу.
Мой метод сбоил. Нарастала энтропия и хаос. Я растерялся.
Дома я обо всём поведал Рябову.
Сыскарь по-братски похлопал меня по плечу:
— В Российской Федерации более 140 миллионов сограждан. У каждого из них будете срывать маску?
— Если того потребует Родина, — насупился я.
— Родина этого, успокойтесь, пока не требует.
Меж тем, дело Фантомаса выходило на новый виток спирали. В России, как грибы, стали плодиться могучие государственные фирмы с прозрачными капиталами. Страна на глазах богатела. Зарплаты служащих поднялись втрое. О задержках жалования уж никто и не слышал.
Я лишь обескуражено разводил руками.
— Вот-вот, — поддержал меня сыщик. — Отправимся-ка мы к магу Тимофею Пенкину. Может, он в состоянии прояснить эту головоломку.
4.
Тимофей Пенкин оказался пузатым человеком, облаченным в золотом расшитый хитон.
Узнав, что большие гонорары ему не светят, криво усмехнулся:
— Могу подсказать вам, опираясь лишь на чувство логики.
— Ерунда ваша логика, — я свел кустистые брови.
— Помолчите, Петя! — нахмурился Рябов. — Пусть товарищ чародей всё объяснит.
— Так вот, — ловко подхватил свою мысль Тимофей, — логика мне подсказывает, что при современном развитии пластической медицины поменять своё лицо гораздо легче, чем поменять руки.
— Уточните, — прищурился Рябов.
— Линии на ладонях президентов! Сделайте с них отпечатки. Когда появится потенциальный Фантомас, откатайте и его ладошки.
— А потом сравнить? — ястребом взглянул на мага Рябов.
— Ну, конечно…
— Превосходная мысль! — Рябов протянул чернокнижнику стальную руку.
На улице сыскарь вздохнул во всю грудь и широко улыбнулся:
— Теперь об этих инфернальных ребятах я буду думать гораздо лучше.
5.
Президенты крупных фирм и центровых банков поначалу заартачились. Не желали давать отпечатки родных ладоней. Тогда инспектор тонко намекнул им, чем это упрямство может для них обернуться. Они тотчас протянули руки. Самые испуганные предлагали и ноги.
— Ещё осталось пару сотен неразоренных фирм, — скосился я на сыскаря. — Где будем устраивать засаду?
— В Центробанке.
— Там же нас положили на пол?
— Теперь мы явимся туда сами собой, без масок.
— Постойте! Фантомас же с таджиками обносят только банки коммерческие.
— Разве вы не читали сенсационные разоблачения директора Центробанка? На его основе сотни мелких банков с теневым капиталом функционируют по всей Европе. Это возмутительно коррупционная структура!
…В Центробанке нас приняли, как родных.
Финансисты понимали — мы их потенциальная крыша.
