Газеты давали развернутые репортажи. В зале Петропавловской крепости висело огромное полотно Шилова «Полет голубей». И вот каждую полночь картина начинала медленно, но верно раскачиваться. Маятником!
Всякое утро после этого таинственного колебания президент начинал произносить дикие вещи.
— У меня в голове, — говорил он, — завелись голуби. Они уже снесли яички. Скоро вылупятся птенцы…
В таком психосоматическом состоянии вертикаль, увы, не могла принимать госрешений.
Агент ГРУ, Мотя Фролов, призванный раскрыть это дело, остался с президентом на ночевку. Ровно в полночь картина стала раскачиваться. Утром Матюше самому стало казаться, что и в его голове завелись голубки.
— Пестренькие такие… — говорил он, сидя на койке секретного пансионата «Кащенко-15». — Клювики такие! Глазоньки! Гули-гули…
2.
— Господин президент, — представились мы с сыщиком вертикали. — Инспектор Рябов и акушер второго разряда, Петр Кусков.
Тот испуганно замахал на нас руками.
— Говорите тише! Вы можете распугать голубей.
— Позвольте нам сегодня ночь провести с вами? — Рябов заиграл желваками.
— Да ради бога…
А между тем, время приближалось к полуночи.
Картина стала раскачиваться!
Справа налево. Слева направо.
В мерцающем лунном свете казалось, что голуби — сизые, пестрые, песочные — вот-вот вырвутся из тесноты полотна и до краев наполнят Овальный зал хлопаньем крыльев.
Президент РФ откинулся на плюшевом троне и тяжело задышал.
Рябов воинственно скрипнул зубами, не мигая, смотрел на вальсирующее полотно. Резко спросил:
— Рядом в комнате кто-нибудь есть?
— Кажется, нет…
Мы сняли сапоги и на цыпочках, в носках выбежали из Овального зала.
3.
В соседнем зале на тахте сидел семилетний мальчуган. И дергал за веревочку, идущую через мудреный механизм, в Овальный зал.
Мальчишку сыщик за ухо внес в Овальный зал.
— Кто это? — заиграв желваками, спросил Рябов.
— Я знаю его! — радостно воскликнул президент. — Это сын моего главного охранника… Гришутка.
Мы посмотрели на стену — полотно недвижимо.
— Так это ты раскачивал картину?! — усмехнулась вертикаль.
— А кто же?
— Зачем?
— Скушно мне… Да и папка меня просил. Мол, с потешным президентом россиянам живется горазд веселей.
— Господин президент, — помрачнел Рябов, — увольте своего главного охранника.
— А зачем увольнять? Я его повешу!
— У нас же смертная казнь запрещена? — удивился пацан.
— Верно… Пусть тогда моет тарелки на кухне.
— И покиньте, наконец, Петропавловскую крепость, — подмигнул я, акушер Кусков. — Спите в Москве.
— А ведь верно! В Москве у меня тоже есть Овальный кабинет. С картиной Шилова. Называется, кажется, «Вороны». Или «Стервятники»… Приеду — узнаю!
Глава 33
Чёрный кот
1.
В Москве появился черный кот, вещающий внятным человеческим голосом.
— Петя, вы видели фотографию котофея в последнем выпуске «Известий»? — сощурившись, вопросил меня сыщик Рябов.
— Видел…
— Ничего не приметили?
Я сокрушенно развел руками.
— Ах, Петя, Петя! — укорил меня Рябов. — У вас, как у практикующего акушера, должен быть наметанный глаз.
Я почесал под мышкой.
— На загривке кота, — медленно, выговаривая каждую буковку, произнес инспектор, — отчетливо видно белое пятно. Возьмите лупу!
Я взял лупу и наклонился над свежайшим, разящим типографской краской, выпуском. Навел увеличительное стекло на щетинистый затылок пушистого млекопитающего и — вскрикнул от ужаса.
На крупе животного я увидел, что бы вы подумали, — виселицу!
— Вот так-то, Петя, — криво усмехнулся сыскарь. — Видимо, пришло время разрядить парочку-другую обойм именного браунинга.
2.
«Этот кот, — дружно вещали телевидение, радио и интернет, — является реинкарнацией великого предсказателя Мишеля Нострадамуса».
Люди в строгих костюмах-тройках водили говорящую скотинку по блистательным салонам столицы, и котофей витийствовал:
— Стране нужен Иоанн Грозный. Интеллигентов и блядей выслать за сто первый километр. Варьете, бильярдные, стрип-клубы, шашлычные и гриль-бары — закрыть окончательно и бесповоротно!
Рябов поморщился:
— Он говорит языком самых оголтелых черных сил ФСБ.
— Сегодня наш котик выступает перед выпускниками МГУ. Вторым номером после президента США.
— Здесь есть какая-то связь! — воскликнул сыщик.
3.
Президента США студенты МГУ приветствовали вяло.
Хотя афроамериканец выступал без бумажки, все клевали носом от скуки. И ждали кота. Все же, как не крути, котофей, чай, полюбопытней.
— Деспотия — не пройдет, — с пафосом провинциального актера витийствовал президент США. — Демократии — да! Тоталитаризму — нет!
Глава Белого Дома ждал бурных оваций.
Раздался насмешливый свист.
И тут на трибуну двое стройных молодых мужчин вынесли кота.
Котяра важно восседал в золотой клетке, на груди его сверкал медальон в виде оскаленного черепа.
Зал взорвался аплодисментами.
Кот расправил белоснежные усы и заговорил приятным, слегка грассирующим голосом.
— Дамы и господа! В России нужно применить чрезвычайные меры. Только узаконенный террор сметет бандо-проститутскую плесень. Демократии — нет! Деспотии — да!
Все студенты вскочили и бурно зарукоплескали оратору.
Президент США заткнул уши пальцами, стремглав выбежал из аудитории.
Черный кот самодовольно усмехнулся, властно махнул лапкой двум холуям, те подхватили золотую клетку, бережно понесли оракула к выходу.
— Если бы президент России был так умен! — восторженно шушукались студенты. — Страна бы воскресла…
Рябов и я, акушер Кусков, с тоской глядели на студентов, взыскующих деспотию.
Всю эту ночь, сидя в кресле-качалке у камина, сыскарь не сомкнул глаз.
Утром он резко спросил меня:
— Петя, где сегодня будет выступать наш вещун?
— В Центральном Доме Литераторов. Точнее, на его выездном совещании союза Писателей.
