— Вперед в чистилище! — гортанно крикнул Рябов.
Я ринулся к парадному входу, но сыщик подтолкнул меня к «черному».
Перескакивая через три ступеньки, мы мчались по лестнице и буквально сбили пожилую монашку с холщовым мешком за спиной.
— Глаза разуйте! — гневно крикнула послушница, катясь по ступеням лестничного марша.
Мешок непорочной девы распахнулся. Из него, звеня и подпрыгивая, посыпались бомбы.
Смертоносные заряды полетели в проем лестницы.
Здание потряс чудовищный взрыв.
6.
Через пару недель, выйдя из хирургического отделения (профессор Мечников очень удачно пришил мне мочку уха), я, акушер Кусков, и сыщик Рябов прочитали в «Санкт-Петербургских Ведомостях», что, не пережив гибели всех девяти кошек, Григорий Распутин, утопился в проруби Невы, с ее полудержавным течением.
— Придется закрыть дело за почти полным отсутствием пострадавших, — с некоторой печалью в голосе произнес сыщик, почесывая под гипсом руку.
— А кто та монашка? — не мог удержаться я от вопроса.
Рябов снисходительно на меня глянул.
— Неужели вы не узнали ее? — с мягким укором сказал он. — Фотография этой непорочной девы печаталась во всех бульварных листках.
— Не помню… — покраснев, сказал я.
— Это Евфросиния Соломоновна Косых, экс-супруга лжестарца. Она была крайне уязвлена крошечными алиментами.
— Где же она так ловко научилась подрывать кошек?
— В израильском спецподразделении «Звезда Давида», — ответил Рябов и усмехнулся: — Мой друг любезный, об этом вы можете написать отдельный рассказ.
Глава 40
Челюсть от Страдивари
1.
Москву, как шаровая молния, пронзила весть — украдена вставная челюсть божественной певицы Мани Пугач.
Челюсть, выполненная самим маэстро Страдивари!
У артистки срывался грандиозный тур «Россия-Казахстан-Гренландия».
Что-то нужно было предпринимать.
Но что?
Привычным ударом ноги сыщик Рябов открыл дверь моей квартиры и с порога запел:
Позови меня с собой,
Позови сквозь злые ночи!
В тот момент я еще ничего не знал о деле Мани Пугач и разволновался за психическое здоровье моего наставника.
— Акушер Рябов, — посуровел Рябов, — живо надевайте свои пятнистые штаны.
— Они у меня в стирке… — мягко возразил я. — И сейчас, если я не ошибаюсь, полночь.
Сыщик сверкнул агатовыми глазами.
— Челюсть от Страдивари, — отрывисто произнес он. — Без нее великая Пугач не сможет петь под фонограмму.
— Иначе срывается грандиозный тур? — сощурился я.
— Штаны! — взревел Рябов.
2.
В то самое время, за полночь, Маня Пугач полулитровыми фужерами хлестала водку «Путин&Распутин», заедала лягушачьими бифштексами с кровью, да хрипела амурные песни. Увы, без фонограммы она уже не пела лет сорок.
Прикормленные друзья раболепно хвалили.
— Ах, что за глазки! — восклицали они.
— Что за голосок!
— Ангельский! — кричал особенно наглый подхалим. Маня обещала его устроить в своей гей-подтанцовке.
Лишь композитор Тихон Хренов хранил молчание.
— Что вы молчите? — справились тогда лизоблюды у Тихона.
Маэстро откашлялся в кулак и произнес:
— Манин голос, как это покорректней выразиться, пошаливает. Без челюсти Страдивари — шняга-с…
— В окно его! — взревела певица.
И что вы думаете?
Тихон Хренов, краса и гордость композиторского цеха РФ, был безжалостно вышвырнут из окна особняка.
Под домом Маня Пугач располагалось московское водохранилище. По нему, изящно изогнув шеи, плавали белые лебеди.
3.
— А сколько Мане Пугач лет? — спросил я, когда мы с сыщиком неслись по Рублевке, держа курс на дом грандиозной певицы.
— По моим агентурным сведениям, лет 240, — на ходу ответил Рябов.
— Не может быть! — изумился я. — Выглядит только всего на 80.
— Действие акульих хрящей… — пояснил Рябов. — Великая певица поглощает их в копченом виде мешками. И с каждым годом она выглядит все моложе и лучше.
— А лицевые подтяжки? Золотые нити?
— Брехня, — отреагировал Рябов. — Вечную молодость дают только акульи хрящи.
4.
Уже за полночь, с Казанского вокзала, без всякой помпы, отправлялась в грандиозное турне «Россия-Казахстан-Гренландия» молодая, однако подающая надежды, певица Лиза Лизкина.
Она уже предчувствовала, какой бешеный аплодисмент сорвет с челюстью Мани Пугач от самого Страдивари, особенно под легендарную песенку:
Позови меня с собой,
Позови сквозь злые ночи!
— До свиданьица, — ломая русский язык, кричал муж Лизы Лизкной, гражданин Гондураса, Абдула-Али-Аль-Акбар.
— Прощай, Акбарка, — смахнула слезу артистка.
5.
Когда мы ворвались с сыщиком в апартаменты Мани Пугач, стало очевидно, — нас здесь не ждали.
— Кто вы такие? — прохрипела королева Олимпа.
— Я — сыщик Рябов, — представился инспектор.
— Акушер второго разряда, Петр Кусков, — шаркнул ногой я.
— И что же вам нужно? — свиные рыла элитных гостей почти вплотную приблизились к нам.
— Уточнить детали пропажи вставной челюсти Мани Пугач, — четко откликнулся Рябов.
— В окно их! — рявкнула Пугач.
6.
Вы никогда не летали из окна элитной квартиры?
Гамма новых чувств!
Пир духа…
После душной ночи окунуться в ласковое прохладное лоно водохранилища. Услышать томный гогот тонкошеих лебедей. Попробовать на зуб паука-плавунца. Он такой кисленький!
Через минуту водного дрейфа мы оказались рядом с каким-то грузным гражданином в концертном смокинге.
— Тихон Хренов! — незамедлительно представился он.
— Держитесь за белокрылыми лебедями! — резко приказал сыщик. — Они плывут к острову.
7.
Через пару суток мы ступили на берег. На четвереньках.
Остров «Последний Герой» — прочитали мы на столбе табличку.
На этом же столбе висел молчаливый динамик. Вдруг он ожил:
— Передаем прямую трансляцию концерта великой певицы Лизы Лизкиной!
