– Чего? Боюсь, не совсем тебя понимаю.
– Ты удалил информацию о наличии полового акта перед смертью девушки из всего уголовного дела? Или только из той части следственных материалов, которую дал мне?
Кажется, Илья набрал воздуха в грудь, собираясь возразить.
– Прежде, чем ты что-нибудь скажешь, подумай хорошенько. Потому что в зависимости от твоих слов я буду считать тебя плохим следователем со средним уровнем интеллекта или расчетливым и коварным преступником, готовым похоронить ни в чем не повинного парня в угоду личным соображениям.
– Это кто невинный парень, Полянский твой? Да мне, между прочим, его мать взятку предлагала! Вот я сложил все с оперативной информацией и решил, что рыльце у представителя золотой молодежи точно в пушку.
– Так, ну-ка притормози на секунду! И расскажи подробно и с самого начала. Тебе предлагала взятку Валентина Полянская? За что конкретно? Чтобы сына в тюрьму упечь?
– Нет, конечно. Это через некоторое время после ареста Романа было, раньше дело другой следователь вел. А как только дело мне передали, пришел человечек. Назвался юристом Валентины Полянской и предложил приличную сумму денег.
– Он представился?
– Нет. Сказал, что его имя не имеет значения.
– Так, – я немного помолчала, переваривая информацию, – и ты не спустил его с лестницы? Не написал рапорт, как должен был поступить настоящий профессионал, потому что…
– Пожалел тетку глупую. Чего не сделаешь в горячке, за дите переживая? А дача взятки у нас по-прежнему уголовное преступление. И грозит серьезными неприятностями.
– Значит, пожалел? А потом удалил из дела один небольшой фактик, что у погибшей перед смертью был секс? Я просто поверить в это не могу! Уголовное дело не яблочный пирог! Ты не можешь кромсать его по собственному желанию и усмотрению! Пойми, за этими вот бумажками, – я схватила гору папок со стола и потрясла ими перед носом Ильи, – живые люди! Ты можешь сломать кому-то жизнь навсегда!
– Погоди минутку! Ничего я не удалял! Как тебе такое в голову могло прийти вообще? Послал юриста этого куда подальше, и все.
– Но в деле этого факта нет. По крайней мере, в тех документах, что ты мне предоставил.
Илья нахмурился, порылся в кучках папок, громоздящихся на его рабочем столе. Достал нужную и некоторое время сосредоточенно перекладывал бумаги.
– Действительно, его здесь нет. Но это ничего не значит. Просто мой предшественник умудрился документ посеять, или часть листка из доклада выпала. У нас, к сожалению, так иногда бывает.
– Хочешь сказать, что это простая случайность?
– А ты, конечно, намекаешь, что моему коллеге дали взятку? – ядовито ухмыляясь, протянул старлей.
– Это логично, разве нет? Тебе же взятку предлагали?! Кстати, за что конкретно?
– За отказ от дела и передачу его другому следователю.
Очень странно все, подумала я, пожимая плечами, и нецелесообразно. Хотя, может, юристы рассчитывали подобрать более сговорчивого следователя? Или просто надеялись, что в неразберихе при передаче дела что-то еще потеряется? Но Валентина, она должна была меня об этом предупредить! Как минимум точно сказать, что за действия предпринимали ее юристы.
– Илья, а можно пообщаться со следователем, который раньше дело вел? Нужно у него несколько моментов прояснить.
– Михайлов Иван Петрович пару недель назад оформил выход на досрочную пенсию. В виду осложнений после старого ранения. И уехал из Ростова-на-Дону. Кажется, в Таганрог, но я не уверен.
– А в отделе кадров адрес можно достать?
– Только его предыдущего места проживания, в Ростове. Бывшие сотрудники не отчитываются перед «кадрами». И, по слухам, Петрович связь ни с кем из бывших коллег не поддерживает.
– Как вовремя он уехал, не находишь, – съязвила я, – да еще связи все оборвал.
– Даже если это слегка подозрительно, никак не могу отвечать за других людей, – пожал плечами Илья.
– Ладно, придется поговорить с Валентиной и этот вопрос прояснить.
– Вот увидишь, выяснится, что ее юристы глупые просчитались, пытаясь оказать на меня давление. А насчет Петровича, сама понимаешь, теперь никак не доказать, случайно он потерял часть отчета или намеренно.
– Не верю я в такие случайности, как и в существование наивных юристов, они просто не смогли бы выжить как вид. Так же маловероятно, что госпожа Полянская держит у себя на службе дураков, способных на глупые просчеты. Но прояснить ситуацию необходимо по многим причинам.
– Честно говоря, сначала я думал, что ты в курсе про визит юриста Полянской.
– С чего вдруг? – несказанно удивилась я.
– Ну, тот выпад, когда мы только познакомились. Ты сказала, что Охотникову купить нельзя, я думал, ты на предложение взятки намекаешь.
– Я только о себе говорила! И потом, ты ведь отказался.
– Ну да, – Илья задумчиво почесал нос, словно сам удивлялся сему факту, – но если пропажа документа действительно не случайность, кому это может быть нужно?
– А это уже правильный вопрос. Смотрю, общение со мной приносит ощутимую пользу, – съязвила я. – Кому выгодна пропажа документа? Частая смена следователей, общая суета и неразбериха?
– Ну и кому?
– Пока не знаю. Возможно, этот факт мог навести подозрение на настоящего убийцу? Или доказать невиновность Романа Полянского? А манипулируя твоим коллегой, его заставили удалить из дела.
– И как теперь быть?
– Поговори с экспертами по-тихому. Восстанови все и верни назад, но помалкивай пока об этом. Я пообщаюсь с Валентиной. Может, с ее помощью удастся выйти на юриста. Привезем его сюда, побеседуем. Посмотрим, что за фрукт, и узнаем его мотивы.
– Хорошо.
– Да, и сравнительный анализ семенной жидкости, которую обнаружил патологоанатом, со спермограммой Романа Полянского нужно сделать.
– А если совпадет? Не боишься, что твой клиент окажется виновным?
– Такая вероятность была с самого начала. Я взялась в первую очередь найти убийцу девушки. Настоящего виновного, на которого укажут факты. А теперь я еще и ее матери обещала разобраться во всем.
– Матери погибшей Титовой?
– Да, я не знаю другого способа помочь или утешить в подобном горе.
– Судя по слухам, которые ходят о тебе и твоем послужном списке… Ты должна была привыкнуть ко всему.
– Я и привыкала, – грустно улыбнулась я, – смиряться до сих пор не научилась. Но, наверное, это к лучшему. Пока человека трогает, волнует, возмущает трагедия или несправедливость, он живой. Способен влиять на этот мир, делать его если не лучше, то безопаснее, хоть немного.
* * *
После познавательной беседы с Ильей мне, разумеется, не терпелось поговорить с Валентиной Полянской. Во-первых, о том факте, что она предпринимала подобные действия, нужно было предупреждать меня заранее. Даже если женщина уже поняла бессмысленность этого поступка и стыдилась, а может, и опасалась. Ведь дача взятки, хоть и рассматривается большинством обывателей как нечто нормальное, по-прежнему является уголовным преступлением.
