Ладно, хватит рассуждать, настала пора переходить к действиям. Генерал-майор Дюваль недавно говорил, что готов за пленного душу дьяволу продать? Вот этим и займусь. Душа Жерара Семёновича мне не нужна, возьму деньгами. Эх, только бы найти кукловода, управляющего атакующими нас жестяными болванчиками.
– Ваську никто не видел?
Ага, самая пора сматываться, пока раскаявшийся Иван Фёдорович Шрёдингер не начал искупать вину. У котов сердце доброе и при всей нашей злопамятности отходчивое – мигом позволю уговорить себя никуда не ходить.
– Тут где-то бегал, товарищ генерал-лейтенант.
Ну вот, сдали, предатели. Из хороших побуждений, но сдали, как стеклотару в приёмный пункт.
– Василий! Кис-кис-кис!
Рывок мимо часового у выхода, бег с препятствиями по главной площади, украшенной блестящей тушей «Горгоны Медузы», прыжки по камням разрушенной надвратной башни… и вот она, свобода!
Лишь бы незамеченным пройти минные поля, а там уже можно спокойно взлетать. Мин я не боюсь – нужно быть бультерьером, чтобы не заметить тонкие струны растяжек, а взрыватели нажимного действия на мой вес не реагируют. Объёмные тоже. Боюсь другого – если роботы меня заметят, то начнут стрелять или, что ещё хуже, бросятся в погоню. Бестолковое и неосторожное занятие с их стороны, только подорвутся, болваны, а вот осколки и поражающие элементы своего от чужого не отличают. Оно нам надо?
А минные поля товарищи генералы ставили собственноручно ещё в самые первые дни нашего пребывания на базе. Точнее, руководили постановкой, лично составив схему и решив задачу творчески, с научным обоснованием. Последнее опаснее всего – науку напрасно считают уделом скучных ботаников, закисающих в пропахших канифолью и спиртом лабораториях. Да, встречаются и такие, но настоящие учёные не лишены здорового авантюризма, и размах их экспериментов способен удивить и бросить в дрожь самого безбашенного вояку. А когда две стихии объединяются в одном человеке, в академике Шрёдингере… Тушите свет, сливайте воду!
Бабах!
Ой, мама-кошка. Опять стреляют!
Меня заметили. Десятка три инопланетных роботов при поддержке четырёх шагающих танков и похожей на скорпиона машины с лазерной пушкой на хвосте против умного, красивого, воспитанного, но очень маленького меня. Чуть было не соврал, что беззащитного! Нет, дорогие мои, Василия Шрёдингера без соли и хрена съесть не получится. С ними, кстати, тоже. Это у нас наследственное.
Но противник солидный, несмотря на полное отсутствие мозгов. Против наших пулемётов вообще не пляшут, и если бы не привычка взрываться в самый неудобный момент, то представляют минимальную опасность для защитников базы. Но не для меня, увы. Меня как раз разберут на атомы в доли секунды. Мы, коты, плохо переносим удары плазмомётов или дезинтеграторов. С детства не люблю, или даже с прошлых жизней.
Мысль затаиться на скальном выступе ещё полностью не сформировалась в голове, а организм отреагировал самостоятельно. Правильный организм управляется не только мозгом, но и другими частями тела, не желающими получить долю приключений. Итак, что у нас там внизу?
Внизу всё в порядке – айне колонне марширен, цвайне колонне марширен. Космические пруссаки, мать их болонку! И опять засекли, железяки собакоподобные! Ничего, осталось двадцать метров до минной позиции, а там… Где мой любимый пульт? Что, я разве не рассказывал про него? Замечательный универсальный пульт управления вспомогательными механизмами «Горгоны Медузы» подарен лично Иваном Фёдоровичем, замучившимся выслушивать моё мяуканье у закрытых дверей. Академик ещё гордился успехами в дрессировке и хвастался генерал-майору Дювалю. Вот, мол, как научил Ваську пользоваться достижениями цивилизации! Ну и пусть хвастается – чем бы дитё ни тешилось, лишь бы не… хм… да!
Ну а тот самый пульт после небольшой перепрошивки стал универсальным девайсом, с помощью которого можно не только открывать запертые двери или заставлять корабельных уборщиков танцевать летку-енку, но и использовать в качестве оружия. Не без помощи Бонифация, конечно, но теперь мне подчиняются минные поля вокруг базы, батареи торпедо-ракет и половина орудийных башен. Остальные искин зажилил, собака. Как и опознавание «свой-чужой». То есть стрелять из противометеоритных автоматов могу, но самому летать в зоне их поражения категорически не рекомендуется. Перестраховщик пёсий!
В принципе, грех жаловаться, замечательный подарок на Рождество получился. Что говорите? Полёты в космосе и религия несовместимы? Тьфу на вас два раза? При чём тут древние человеческие заблуждения? Мы все поголовно атеисты, но это не повод отказываться от замечательного праздника. Придёт время, и Пасху отметим, и Ураза-байрам, и день взятия Бастилии парижскими коммунарами.
Ну, железяки, что же вы не торопитесь? А если поторопить?
Бабах! Первый инопланетный робот, похожий на скорпиона с пушкой на хвосте, смешно взмахнул клешнями и улетел в пропасть. Крылья успеет отрастить? Нет, не получилось.
Местность тут гористая. И все подходы к базе неизвестные строители расположили с учётом удобства обороны. То, что найдутся наглецы, способные упасть прямо на голову, горе-фортификаторы не сообразили, но в остальном вроде бы поработали неплохо. Мне, во всяком случае, нравится.
Работаем дальше? Работаем! С огоньком и грохотом!
Глава вторая, посвящённая международной политике и кинематографическому искусству
На Земле новогодние праздники прошли без привычного этому событию пафоса и размаха. Один день из многих, разве что рабочее время тридцать первого декабря сократили до восьми часов, а первого января разрешили появляться на работе не раньше десяти утра. А как же иначе, если Федерация объявила о введении военного положения без объяснения причин ещё два месяца назад?
Недоумевающим гражданам намекнули на государственную необходимость, подкреплённую увеличившейся зарплатой, и те прониклись важностью момента. В обращении к нации президент заверил, что иного выхода нет, и посоветовал недовольным заткнуться или валить из страны на все четыре стороны. В прямом эфире этот совет прозвучал значительно грубее и эмоциональнее, с точным указанием только одного направления. Традиционного, так сказать.
Недовольных, кстати, оказалось очень немного. Тут повлияли и волны арестов так называемой творческой интеллигенции, прокатившиеся по Земной Федерации, и чёткая работа военно-полевых судов.
Удивительно, но применённые к ним действия не смог бы назвать репрессиями и самый предвзятый недоброжелатель. У кого язык повернётся утверждать, будто лишение гражданства и выдворение из страны являются возвращением тридцать седьмого года двадцатого столетия? Исключительная мягкость, граничащая с гуманностью и беззубостью власти. Ну а то, что диссидентов погрузили в самолёт и выбросили с парашютами где-то в Экваториальной Африке… Да кого это интересует, кроме местного населения, приславшего президенту телеграмму с горячей благодарностью за гуманитарную помощь. Диссидент нормальному негру не только друг, товарищ и брат по разуму, но ещё и завтрак, обед и ужин.
