Фу-Фу покосился в сторону ворона. Тот сидел на высоком стуле и с важным видом разливал по пластмассовым стаканчикам лимонад и раскладывал закуску. От вида еды у Фу-Фу заурчало в животе. Со вчерашнего вечера у него не было во рту ни крошки.
– Ты дружишь с воронами? – удивился пёс.
– Не очень, – поморщился кот, – просто я тут даю концерты, правда только раз в году, в марте, когда у меня прорезается особенно красивый голос.
– О! Кис-Кис! Что-то давненько ты сюда не заглядывал! – оторвался от своих стаканов бармен. – Поговаривают, тебя уволили с работы?
Фу-Фу навострил уши. Кот небрежно махнул лапой:
– Я сам ушёл, не нравилось мне там: скукотища. А кто это, интересно, «поговаривает»?
Бармен наклонился через стойку и зашептал:
– Посетители поговаривают! Говорят, что тебя уволили, и не просто так уволили. Говорят, будто ты – вор! И похитил статую Собаки С Алмазными Глазами. А денег эта собака стоит целую кучу. Я, конечно, этим слухам не верю, но если вдруг тебе срочно потребуется сбыть куда-нибудь алмазы, то вспомни о своём старом знакомом! – Тут ворон ойкнул и быстро пробормотал: – Брать что-нибудь будешь?
Кис-Кис резко оглянулся. Прямо за ним стоял огромный лось. Он глядел на Кис-Киса в упор. По всему было видно, что лось слышал конец разговора.
– Да, п-пож-жалуй, – промямлил, пятясь, Кис-Кис, – мы бы чего-нибудь поели.
Друзья отошли подальше и сели за круглый столик, вырезанный из старого пня. Музыка стихла, и они могли спокойно поговорить.
Лось, недобро поглядывая на кота, взял у бармена кружку какао.
– Не нравится мне всё это!.. – пробормотал Кис-Кис.
Через несколько минут к ним подошёл бармен. Он принёс на подносе две миски, в которых были паштет, колбаса и чуть-чуть сухого корма.
– Запиши это на мой счёт, – важно сказал Кис-Кис.
Бармен улыбнулся и тихо, так, что еле-еле шевельнулся клюв, сказал:
– Ты всё-таки подумай насчёт алмазов, – и, не дожидаясь ответа, ушёл.
Фу-Фу с подозрением уставился на Кис-Киса:
– Ох, что-то ты недоговариваешь! Почему этот ворон к тебе привязался?
Пёс так разволновался, что вместо куска колбасы чуть не укусил свою лапу.
Кис-Кис боязливо оглянулся и, как можно тише, заговорил:
– Так уж и быть, расскажу… Вся эта история началась с тех пор, как я устроился ночным сторожем в музей. Вечером сидишь – всё тихо. А в полночь начинается! Отовсюду доносятся какие-то звуки: то просто шорох, как будто пыль по полу катается, а то – душераздирающий скрежет, будто кто-то железными когтями в окно скребётся! Ужас, как мне страшно становилось!
– Может, это просто ветер выл? – предположил пёс.
Кис-Кис замахал лапами:
– И вовсе не ветер! Я видел следы! – Кис-Кис нервно забил хвостом.
Фу-Фу с трудом проглотил кусок колбасы, который забыл прожевать.
– Какие ещё следы?
– СЛЕДЫ КОГТЕЙ!!! – крикнул Кис-Кис, да так громко, что все в баре на него обернулись. – Я, как мог, пытался их скрыть, – сказал он уже тише, – понимаешь, я боялся, что подумают, будто это я мебель царапаю. А вчера в музее во время обхода мне показалось, что в подвал, где хранятся вещи, которым не хватило места в выставочном зале, проскочила какая-то тень. Я спустился в подвал, дверь за мной захлопнулась, и я оказался взаперти! Стою, ни жив ни мёртв, боюсь пошевелиться, вдруг в тишине раздался скрип, да такой страшный, как будто чьи-то кости скрипят! Шерсть встала дыбом. Я испугался и стал звать на помощь…
Фу-Фу доел свою порцию, и сам не заметил, как запустил лапу в миску друга.
– А дальше-то что было?
– А дальше… Утром пришёл директор музея Крысс, выпустил меня из подвала и уволил с работы.
– Это ещё за что?
– А за то, что, пока я в подвале сидел, кто-то статую свистнул. А статуя-то непростая. Глаза у неё – алмазные. Вот Крысс меня и обвинил. Говорит, что это я всё подстроил и статую тоже я украл. А ты сам посуди, как я мог её украсть, если всю ночь сидел взаперти! – и тут Кис-Кис заплакал. – Что мне теперь делать, Фу-Фу? Мне и жить теперь негде!
– Нужно найти настоящего преступника! – зарычал пёс.
– Правда? – обрадовался Кис-Кис.
– Никому не позволю обижать моих друзей! – В голосе Фу-Фу слышалась решимость. – Итак, что мы имеем?
– Две пустые миски и денежный долг, – простодушно ответил Кис-Кис.
– Мы имеем два преступления! – Фу-Фу завилял хвостом. – Первое – это похищение статуи, а второе – это ночное покушение на меня. Не кажется ли тебе, что это не случайное совпадение?
– Ну и что же ты придумал?
Пёс набрал в лёгкие воздуха, чтобы всё как следует растолковать Кис-Кису, но тут к их столику подошёл совершенно ненужный Кролик.
– Опять ты здесь! – возмутился кот. – Ну что, набегался?
Кролик нагло чихнул, прямо на кота, и жалобно сообщил:
– Зубы болят.
– Что?
– Зубы болят. Передние. Простите, у вас случайно не будет зубочистки?
– У нас ничего нет! – отрезал Кис-Кис.
Ему не терпелось дослушать своего друга. Кролик чихнул ещё раз и уселся рядом, прямо на землю.
– Простыл я, вот теперь и чихаю, – пояснил он. – Два дня уже зубы не чистил. Я тут посижу с вами немножко? Хотите, песенку спою?
– Мя-я-яу! Не надо нам никаких песен! Мы уже все твои песни наизусть знаем! – взвыл Кис-Кис.
– Ну и что, что знаете, мне просто очень нравится петь. – И Кролик снова запел жалобным голосочком, подняв глаза к небу:
Однажды в раннем детстве,
Когда пришла весна,
Я всем на радость выпал
Случайно из окна!
Ура! Ура!
Случайно из окна!
В то время по дорожке,
Без шляпы и галош,
Какой-то нехороший
Прогуливался ёж.
Ура! Ура!
Прогуливался ёж!
И был довольно долго
На щётку я похож:
Не то я Кролик-ёлка,
